Поэзия В.А. Жуковского в истории русской пародии

• Автор: Лопатина, Евгения Евгеньевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2007
• Место защиты: Томск
• Количество страниц: 220 с.

1. ЖАНРОВЫЕ ПАРОДИИ НА В.А. ЖУКОВСКОГО В КОНТЕКСТЕ ЛИТЕРАТУРНОЙ БОРЬБЫ 1810-1830-Х ГОДОВ
1.1. Автопародирование в творчестве В.А. Жуковского как акт творческого самосознания
1.2. Пародическое использование поэтики «Певца во стане русских воинов» В.А. Жуковского
1.3. Использование поэтики баллад В.А. Жуковского в литературнополемических целях
1.4. Пародии на В.А. Жуковского в полемике о поэтике и философии идиллии
2. ПАРОДИРОВАНИЕ ПОЭЗИИ В.А. ЖУКОВСКОГО В ТВОРЧЕСТВЕ
A.С. ПУШКИНА
2.1. Пародирование героической кантаты «Певец во стане русских воинов»
B.А. Жуковского в «Пирующих студентах» А.С. Пушкина
2.2. Своеобразие пародии A.C. Пушкина «Послушай, дедушка...»
2.3. Пародирование баллад В.А. Жуковского в поэме
A.C. Пушкина «Руслан и Людмила»
2.4. Пародическое заимствование мотива метели в творчестве
A.С. Пушкина
3. ПУТЬ ОТ Н.А. НЕКРАСОВА К B.C. СОЛОВЬЕВУ: ПРОБЛЕМА ЭВОЛЮЦИИ ПАРОДИЙ НА В.А. ЖУКОВСКОГО
3.1. Явное и неявное пародирование поэзии В.А. Жуковского в творчестве П.А. Некрасова
3.2. Пародийные подражания Козьмы Пруткова и балладный мир
B.А. Жуковского
3.3. «Перепевы» В.А. Жуковского как форма пародии на страницах журнала «Искра»
3.4. Пародирование поэзии В.А. Жуковского в шуточном творчестве
B.C. Соловьева
3.5. Тропою Жуковского, или Пародия XXI века
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Актуальность исследования
Один из острых сегодняшних критиков и талантливых литературоведов Андрей Немзер в статье с характерным заглавием «В свете Жуковского» писал: «Тем более интересным кажется мне построение истории русской словесности первой половины XIX века "под знаком Жуковского”»1. В истории русской культуры творческая индивидуальность В.А. Жуковского имеет важный историко-литературный смысл. Это связано, прежде всего, с тем, что его произведения дали импульс для рождения новых стилей и жанров. В этом отношении представляют интерес пародии на произведения Жуковского, появляющиеся начиная с XIX века и заканчивая XXI веком. Пародии явились своеобразным катализатором литературного процесса, став важным фактором становления русской литературы.
Пародирование произведений Жуковского послужило импульсом для обсуждения таких важных вопросов, как проблема подражательности, борьба с торговым подходом в литературе, демократизация культуры, некоторых аспектов литературного быта, связанных с жизнью литературных кружков и обществ, усиление роли автора-рассказчика, изменение границ русского литературного языка, расширение стихового диапазона поэзии, движение от лирики к эпосу. В то же время пародии явились важным фактором эволюции жанровой системы русской литературы, способствуя выявлению особенностей стиля Жуковского, усвоению как отдельных жанров, так и поэтики и эстетики романтизма в целом. Пародирование, пародическое использование произведений Жуковского связано с такой функцией пародии, как закрепление репрезентативных форм, жанров и стилей в историко-литературном процессе.
Репрезентативными жанрами стали баллады, элегии, идиллии Жуковского, его переводы и героическая кантата «Певец во стане русских
1 Немзер А. Дневник читателя: Русская литература в 2005 году. М., 2006. С. 349.
воинов». Показательно, что именно этими произведениями обусловлено место «первого русского романтика» в истории русской пародии.
Таким образом, актуальность предпринятого исследования обусловлена, во-первых, возрастающим интересом современного литературоведения к проблемам исторической поэтики в аспекте смеховой культуры, во-вторых, к вопросам литературной эволюции и к истории пародии как ее своеобразному репрезентативу, в-третьих, активизацией науки о Жуковском в связи с изданием Полного собрания его сочинений и писем.
Актуальность темы и сама постановка проблемы определяются во многом состоянием сегодняшней филологической науки.
Во-первых, 1980-2000-е годы стали целой эпохой в развитии отечественного жуковсковедения. Издание четырехтомного собрания сочинений В.А. Жуковского под редакцией И.М. Семенко (М., J1., 1959-1960), ее книга «Жизнь и поэзия Жуковского», исследования Н.В. Измайлова, Р.В. Иезуитовой активизировали интерес к творчеству «первого русского романтика». Всесоюзная конференция, посвященная 200-летию со дня рождения поэта в 1983 году (см.: Жуковский и русская культура. JL, 1987.), во многом подвела итоги отечественного жуковсковедения 1960-1980-х годов. Но подлинной революцией в изучении его наследия стали труды томских литературоведов. Трехтомная монография «Библиотека В.А. Жуковского в Томске» (Томск, 1978-1988), авторский коллектив которой был удостоен Государственной премии России, монографии Ф.З. Кануновой, A.C. Янушкевича, О.Б. Лебедевой, Н.Б. Реморовой, Э.М. Жиляковой, И.А. Айзиковой (см.: Список литературы) стали тем фундаментом, на котором вырастала современная наука о Жуковском. Размышления Ф.З. Кануновой о философско-исторических и религиозных основах творчества Жуковского, A.C. Янушкевича о его поэзии как динамичной системе, О.Б. Лебедевой о драматургических опытах поэта и смеховой природе его творчества, Н.Б. Реморовой о характере просветительства, Э.М. Жиляковой о сентиментальной

Тему Родины в её частном, интимном проявлении (родные места, близкие люди) в пародии замещает гимн «лавке» Глазунова - книготорговца и издателя, выпускавшего книги авторов «Беседы». Здесь же вводится, уже имевший место в «Видении на берегах Леты», мотив поэтической смерти, тленности произведений архаистов:
Кладбище мирное стихов,
Бумажные могилы!.. (ОПвБ. С. 389.)
Образ «Беседы» в рамках арзамасского смехового мира представляет собой картину литературного «загробного царства». «Обитатели инфернального царства осуждены на безумие. - пишет Б.М. Гаспаров, -Сопоставление сумасшедшего дома и ада является традиционным образом, однако в данной системе этот образ оживает, вбирая в себя актуальные черты. Литературная реалия находила подкрепление в реалии житейской: сумасшедший дом, действительно, находился неподалеку от дома Державина, который «Беседа» должна была покинуть после смерти Державина. Последнее обстоятельство дает повод изобразить выселение «беседчиков» как их переселение "в настоящий дом сумасшествия"»1.
Обитатели «загробного царства» получают свои инфернальные роли2: Шишков - Люцифера («дед седой»), Шаховской - лже-пророка, болвана в своем архаическом значении «идола» («Телец упитанный у нас, // О ты, болван болванов»), Шихматов - также предмет языческого поклонения («Осьмое чудо света»), Хвостов - оборотня («Везде ты волком рыщешь»).
Раскрытие следующей темы - темы царя, значительно увеличивается в пародии, что связано с той ролью, которую играл A.C. Шишков («Беседы царь», «Славенофил», «Сумбур», «дед седой») в этом обществе:
Друзья! он, он родил на свет
Славенскую Беседу!... (ОпвБ. С. 391.)
' Гаспаров Б.М. Поэтический язык Пушкина как факт истории русского литературного языка. Вена. 1992. С. 132.
2 Там же. С. 133-134.