Воспоминания А.А. Фета и мемуарная природа его прозы

• Автор: Земледельцева, Татьяна Олеговна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2008
• Место защиты: Тверь
• Количество страниц: 200 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение

Глава 1. Автобиографизм сюжетной прозы А. А

§ 1. Соотношение реальных и вымышленных элементов

в сюжетной прозе

§ 2. Автобиографизм как основной прием сюжетной прозы

§ 3. Игра с читателем в «правдоподобие»

Глава 2. Частная переписка в воспоминаниях А. А

§ 1. Бытовая сторона жизни

в письмах Л. Толстого и Тургенева к Фету

§ 2. Эстетические и идеологические взгляды
в письмах Л. Толстого и Тургенева к Фету
§ 3. Литературное творчество
в письмах Л. Толстого и Тургенева к Фету
Глава 3. Очерково-публицистическая проза
и мемуары А. А
§ 1. Очерково-публицистическая проза
как целостная часть творчества Фета
§ 2. Публицистика и мемуары Фета:
опыт «совместного» прочтения
Заключение
Список использованной литературы

ВВЕДЕНИЕ
В словарях литературоведческих терминов автобиография определяется со ссылкой на этимологическое значение этого термина (autos — сам, bios — жизнь, grafo — пишу), т. е. «описание собственной жизни». С литературно-исторической точки зрения автобиография в современном смысле слова определяется как относительно новый жанр, не старше двухсот лет. Автобиографическая установка, если рассматривать ее в исторической перспективе, гораздо более характерна для Нового времени, нежели для эпохи античности. Быть может, истоки самоанализа следует искать даже не в античной литературе, а в ветхозаветных псалмах, книгах пророков и новозаветных посланиях. Flo автобиография — это не просто самоанализ, ей требуется определенная повествовательная форма. В развитии автобиографии как таковой четко прослеживаются четыре (не следующие непосредственно друг за другом) периода: они совпадают с эпохами потрясений и переворотов. В подобных обстоятельствах отдельные личности испытывали острую потребность в самовыражении — и создавали выдающиеся произведения, формируя тем самым жанр автобиографии.
Один из таких конфликтных периодов пришелся на эпоху крушения античного мира, и создателем первой значительной автобиографии был св. Августин. После Августина вплоть до эпохи Возрождения и Реформации не было создано ни одной значительной автобиографии.
Жанр автобиографии поднялся на новую ступень главным образом благодаря Бенвенуто Челлини (1500—1571; «Жизнь Бенвенуто...»), Дж. Кардано (1501—1576; «О моей жизни») и М. Монтеню. Если св. Августин описывал главным образом свой внутренний мир, то Челлини сосредоточен на мире внешнем. Кардано и Монтень интересных историй не рассказывают, зато оба они — первоклассные мастера

психологического автопортрета. Кардано классифицирует все человеческие качества, а потом описывает, как каждое из них преломляется в его собственном характере. Повествование Монтеня лишено системы, но отличается превосходными характеристиками. В кругу создателей автобиографий этого второго периода следует также упомянуть Эразма Роттердамского, Р. Грина и Дж. Беньяна.
Третий период расцвета автобиографического жанра был связан с веком Просвещения. Типичный автор этого периода — Ж. Ж. Руссо. В «Исповеди» и других автобиографических сочинениях («Прогулки одинокого мечтателя», 1802) он описывает себя без всяких прикрас и пускается в откровения, граничащие с эксгибиционизмом. Создателями наиболее известных автобиографических сочинений этого и следующего веков были Б. Франклин, К. Гольдони, Дж. Казанова, Эд. Гиббон, И. В. Гёте, Шатобриан, В. Скотт, Анри Бейль (Стендаль), Ли Хант, Т. Де Куинси, А. Ламартин, Дж. Г. Ньюмен, Г. Берлиоз, Жорж Санд, Дж. С. Милль, Ч. Дарвин, А. Герцен, А. Троллоп, Г. Торо, Д. Рескин,
Э. Ренан, Л. Толстой и Ф. Ницше.
С началом XX в. автобиография вступает в четвертый период своего развития. Новые открытия в области психологии заставляли задуматься о сложности человеческой личности, в том числе о бессознательных механизмах психической деятельности. Появились конкурирующие идеологии, и их соперничество выливалось уже не в «войны» идей, но в войны в буквальном смысле этого слова — ив масштабах, превосходивших все прошлые конфликты. Неудивительно, что в XX в. было написано больше автобиографий, чем за все предыдущие эпохи вместе взятые. Однако было бы затруднительно выделить какую-то одну из них как типичную для своей эпохи. К числу создателей лучших автобиографий XX в. можно отнести Г. Адамса, Г. К. Честертона,

года в оркестре высидел, а главное, свой человек, да ты уж знаешь меня: для сына ничего не пожалею» (С. 39). В «Ранних годах...» Фет пишет о своем домашнем образовании: «Решено было, что, так как я буду служить в военной службе, и могу попасть в места, где и не случится фортепьян, то мне надо обучаться игре на скрипке, которую удобно всюду возить с собою»29.
По описанной выше модели создается и образ домашнего учителя Ковалева Василия Васильевича. От своего биографического прототипа он сохранил имя и некоторые черты, однако в остальном его образ явно собирательный. В повести он описывается так: «Это был человек с необыкновенными способностями вырезать из клена ложки точь-в-точь такой же формы, как серебряные. Из обломков черепахи во время класса он делал, для горничных, перочинным ножом такие подвески, что вся девичья не могла надивиться» (С. 23). Эта мастеровитость Василия Васильевича из «Дядюшки...» роднит его с камердинером отца Фета и по совместительству учителем маленького Фета Ильей Афанасьевичем: «Это не мешало Илье Афанасьевичу весною из сочной коры ветлы делать для меня превосходные дудки»30. Далее про этого героя в повести сообщается: «По поводу Аннушки я даже открыл, что Василий Васильевич был поэт... Однажды, ранее обыкновенного пришедши в классную, я нашел на письменном столике учителя, ушедшего не прогулку, лист бумаги, написанный красивыми, но весьма неровными строчками. Читаю: Цветок милый и душистый, цвети для юности моей...» (С. 24). В «Ранних годах...» Фет пишет о сходной истории со своим учителем семинаристом Петром Степановичем: «Даже за короткое время его пребывания мне казалось, что Аннушка нравится ему более чем мне, и я заключил, что стихотворение, забытое им впопыхах на столе, начинавшееся стихами:
29 Фет А. А. Ранние годы моей жизни. С. 30.
30 Там же. С. 7.