Эстетическая рефлексия Ю.П. Анненкова : на материале художественных и публицистических произведений

• Автор: Скобелев, Дмитрий Андреевич
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2009
• Место защиты: Воронеж
• Количество страниц: 210 с. : ил.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение
Глава I. Формы эстетической рефлексии в романе Ю.П. Анненкова
«Повесть о пустяках»
Глава II. Отражение эстетической рефлексии Ю.П. Анненкова в ранних
теоретических статьях и в документальной книге «Одевая кинозвезд»
Глава III. Проявления эстетической рефлексии Ю.П. Анненкова в документальном произведении «Дневник моих встреч. Цикл трагедий»
Заключение
Литература
Приложение
ВВЕДЕНИЕ
Настоящая работа является опытом исследования творчества универсально одаренного художника Ю.П. Анненкова (1889 - 1974 гг.) - прозаика, поэта, критика, теоретика искусства, театрального художника, постановщика, живописца и рисовальщика под углом зрения эстетической рефлексии.
Автор исследования проанализировал ранние теоретические статьи Анненкова, направленные на обновление театра, роман «Повесть о пустяках» (1934), публицистический труд «Одевая кинозвезд» (1951), мемуарно-эссеистское произведение «Дневник моих встреч. Цикл трагедий», первое издание которого (в двух томах) вышло в 1966 г., а также фрагменты книги «Побег от истории» (1960). В поле зрения автора данного труда попали также работы Анненкова - живописца и рисовальщика, что дало возможность рассмотреть феномен экфрасиса в контексте литературного творчества писателя.
До эмиграции Анненков был известен в России как портретист, автор поэтических произведений, теоретических статей, постановщик и декоратор. Основные прозаические произведения писателя были созданы и изданы уже в «русском рассеянье» (Германия, Франция, США).
Сложная, насыщенная событиями творческая и человеческая судьба писателя сформировала не менее сложные идеологические, социально-политические и художественные концепции, составившие основу эстетической рефлексии Анненкова.
Под эстетической рефлексией мы, вслед за В.И. Тюпой и Д.П. Баком, понимаем «самообоснование», «самоопределение» творческой личности. Задача эстетической рефлексии состоит и в том, чтобы «осмыслить роль творца в возникновении художественного целого - еще не существующего, но уже притягательно открывающегося духовному взору автора» [Тюпа, Бак, 1988,
В тексте работы во избежание час гых повторов и для уточнения некоторых детален наряду с термином «эстетическая рефлексия» употребляются выражения «художественная» и «культурная» («культуральная») рефлексия.
с. 4,5] . «Идея самосознания литературного творчества» разрабатывается как в сфере «глобальных исторических состояний культуры» [Бак, 1992, с. 4] (например, в случае изучения художественных методов - романтизма, классицизма, реализма), так и на материале творчества отдельного писателя.
Современные ученые (философы и филологи) при изучении феномена эстетической рефлексии опираются на учение Дж. Локка, который заговорил о рефлексии, споря с декартовским мнением о врожденности идей. Дж. Локк пришел к выводу, что «истины» не могут быть «природными отпечатками и врожденными знаками» [Локк, 1985, т. 1, с. 96]. В основании любого познания лежит некая «способность ума» [там же, с. 101] оценивать свою деятельность.
В трудах ученых, рассматривающих явление эстетической рефлексии, есть ссылки и на работу О. Шпенглера «Закат Европы», где в частности говорится о потребности человека «все понять, измерить, каузально упорядочить» [Шпенглер, 1998, т. 1, с. 277]. Упоминается и известная статья Ф. Шиллера «О наивной и сентиментальной поэзии», в которой автор размышляет о человеческой «способности к самодеятельности», заявляющей о себе наряду со «способностью к восприятию» [Шиллер, 1957, с. 409].
Говоря о культурной рефлексии в широком смысле слова, исследователи часто приходят к рассмотрению отношений между «эстетическим предметом» и «предметом действительным» [Шпет, 1923, с. 69]. В более узком ракурсе творческая рефлексия рассматривается как «намеренно оставленные следы процесса <...> создания» художественного произведения [Петров, 1983, с. 313].
Художник стремится «не только осознать свой творческий процесс», но и обозначить результаты этого осознания» [там же, с. 314] в своем творении.
В.М. Петров, размышляя о психологии творчества, предполагает, что «любая достаточно сложная система, развиваясь, должна рано или поздно
* Ссылки на список использованной литературы даются в квадратных скобках. Год издания, том (номер журнала), номер страниц, указываются арабскими цифрами через запятую.

двигаться по Украине, а румыны пытаются захватить Одессу... 15 августа съезд большого войскового круга на Дону поручил генералу Краснову выйти за пределы Донской области. Белые перешли в наступление. Советы спешно создают Южный фронт в составе 4-х армий. В том же году, на востоке России, когда Красная Армия еще только начинала организовываться, чехи захватили 10-го июня Сызрань, 12-го - Бугульму, 15-го - Уфу <...>. Основной задачей союзников было пробраться на Петербург, Вологду и Вятку, но красные части успели занять среди лесов и болот, а также по железным дорогам позиции и вести борьбу с противником...» (с. 126-127).
С чисто публицистическим отрывком (без каких-либо переходов) граничит сообщение о том, что родители Хохлова приехали на Украину. Автор таким способом хотел показать, что герои (хотя и вымышленные) вписаны в реальный исторический хронотоп.
События, изложенные документально-точно, сменяются рассказом о том, как пышно, шумно и сытно (по сравнению с Петроградом) жила Украина (рестораны, офицерские погоны, караваи хлеба, бочки масла, гуси, поросята, пирожные, печенье, бисквиты и пр.). На фоне этого «фламандского» изобилия и разноцветья изображены умирающие в лазаретах мальчики-гимназисты, «увлеченные неясной мечтой о России...» (с. 128).
Впечатления, полученные от фронтовых сводок, украинских базаров, правительственных распрей, событий, по словам М.М. Стюфляевой, единичных, позволили Хохлову - старшему сделать обобгцаюир/й вывод, подводящий горькие итоги многолетней деятельности русских «интеллигентов, старых демократов и конституционалистов» (с. 129). Речь отца Коленьки Хохлова - Ивана Павловича, - произнесенная на съезде земских и городских деятелей, сводилась к следующему выводу: русская интеллигенция после революции «оказалась за бортом» (с. 130). «В самом пекле гражданской войны» (изображенной публицистически) русская интеллигенция, по словам Ивана Павловича, «болтается» под ногами двух заклятых врагов, не имея сил что-либо сделать. Так, соединяя факт и образ, Анненков смог сделать серьезные