Фольклоризм А.М. Ремизова: источники, генезис, поэтика

• Автор: Розанов, Юрий Владимирович
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2009
• Место защиты: Великий Новгород
• Количество страниц: 417 с.

СОДЕРЖАНИЕ
Введение

Глава 1. От «декадентских» стихов к зырянскому мифу

1.1 «Стихотворческий» период А.М. Ремизова

2.1 Открытие эстетики примитива

3.1 Зырянский мир

4.1 «Северная химера»: генезис и эволюция образа

Глава 2. «Посолонь» и «посолонный» миф писателя

1.2 Ремизов в «Золотом руне»: история издания «Посолони»

2.2 «Посолонь» в критике и литературоведении

3.2 Заголовочно-финальный комплекс книги
4.2 Игровая часть «Посолони»
5.2 Обрядовая часть «Посолони»
6.2 Сказка в «Посолони»
Глава 3. «К Морю-Океану»: конструирование мифологического
ландшафта
1.3 Предпосылки создания, замысел и творческая история книги
2.3 Маршруты, цели и способы мифологического путешествия
3.3 Аутентичная мифология
4.3 «Личная» мифология и мифологические фантомы
Глава 4. Другие виды фольклоризма А.М. Ремизова
1.4 Особенности Никольского текста
2.4 Никольский цикл А.М. Ремизова и проблема «последней книги»
3.4 Опыт реставрации народной драмы
4.4 Рассказ «Иван Купал»: фольклоризация реального сюжета
5.4 Пришвинский миф А.М. Ремизова
Заключение
Библиография

ВВЕДЕНИЕ
Первая литературоведческая работа о творчестве А.М. Ремизова, в том числе и о его произведениях, созданных на фольклорной основе, появилась в 1913 году, спустя всего десять лет после дебюта писателя. Ее автор, профессор Новороссийского университета A.B. Рыстенко, был известен в академических кругах как специалист по «византийской и славяно-русской литературам». В начале своего творческого пути Ремизов полагал, что его тексты, написанные по материалам славянского фольклора и древнерусской письменности, по достоинству могут оценить, прежде всего, ученые-медиевисты. Писатель стремился установить с ними творческие и дружеские контакты, посылал им свои издания, обращался за справками и консультациями, искал авторитетной защиты и покровительства1. Книга Рыстенко разочаровала всех: и коллег ученых, иронизировавших по поводу переключения профессора на «декадентскую» литературу, и писателей-символистов, и самого Ремизова. Б.М. Эйхенбаум писал по поводу этого сочинения: «Автор... даже не поднимает вопроса о том, почему Ремизов с такой жаждой прильнул к народному творчеству, почему у него так много сказок и снов», а аналитическую часть исследования будущий основатель русской формальной школы определил как «кое-какие указания на приемы Ремизова при обработке фольклора»2. Очевидная неудача Рыстенко, похоже, надолго отбила охоту к научному изучению ремизовского фольклоризма, отказался от этой темы после некоторых колебаний и сам Эйхенбаум3. При этом в 1910-е годы выходили серьезные и концептуальные работы о так называемых «реалистических» произведениях Ремизова. Сформировалась
1 Подробнее об этом: Грачева Л.М. Из истории контактов А.М. Ремизова с медиевистами начала XX века. (Илья Александрович Шляпкин) // ТОДРЛ. Т. XLVI. СПб.: Дмитрий Буланин, 1993. С. 158-169; Розанов IO.B. Научная книга в творческом сознании Алексея Ремизова // Aleksej Remizov. Studi е materiali inediti / Europa Orientalis. № 4. Pietroburgo - Salerno, 2003. C. 33-42.
2 Русская мысль. 1914. № 4. Отдел 3. C. 133-134.
3 Богомолов H.A. Русская литература первой трети XX века. Портреты. Проблемы. Разыскания. Томск: Водолей, 1999. С. 221.

не изразцовые, но много исправнее вологодских... Коренное население города составляют зыряне... Торговцев мало. Остальную и довольно значительную часть обывателей составляют служащие в правительственных и общественных учреждениях. В городе имеется клуб, в котором устраиваются танцевальные вечера, маскарады и спектакли». Далее, впрочем, автор сетует на местную интеллигенцию, которая замкнулась в своей среде и не занимается «культуртрегерством на зырянской почве». Из-за этого в городе процветает «мракобесие», прежде всего «чародейство». Многочисленные местные колдуны настолько утратили чувства приличия, что проделывают свои «шутки» даже во время церковных служб . Это, так сказать, позиция просвещенного местного журналиста.
Немногие писатели, побывавшие в тех местах, старались, наоборот, подчеркнуть «инакость» зырянского края, его специфический колорит. П.В. Засодимский в очерке «Лесное царство» дал акцентированное (и мифологизированное) описание границы между «Русью» и зырянским миром: «Искрещивая Вологодскую губернию, ... путник на каждом шагу живо чувствует и сознает, что кругом него настоящая, коренная Русь... Он слышит русский говор... Он видит лица русского типа; видит избы с раскрашенными оконцами... <...> Он видит, наконец, обычный ход полевых работ, справлявшихся, вероятно, так же точно и во дни Вольги Святославича... Одним словом, путник и видит, и слышит, что кругом него, действительно, «старая Русь», что на него отовсюду Русью пахнет... Но вот путник из Устюгского уезда... переезжает в соседний уезд, Усть-Сысольский, - картина мигом изменяется, словно по волшебству. Проехав по этому уезду какие-нибудь 15 верст, путешественник уже сразу чует, что тут больше не Русь. Кругом него уже слышится не русский говор, и его самого понимают с усилием. <...> Не те лица, не та одежда; не те и нравы. <...> Изменяется и физиономия домашних животных. <...> Самый воздух здесь уже не тот, что за 20 верст позади. <...> Все это значит, что путник Русь
28 Абориген Вычегодский. Из Устьсысольска// Вологодские губернские ведомости. 1910. 11 февраля. С. 3.