Топика рыцарства в художественной системе Ф.М. Достоевского и М.А. Булгакова

• Автор: Романычева, Елена Васильевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2009
• Место защиты: Иваново
• Количество страниц: 189 с.

Содержание:

1. Введение

§1. Мифология и литература. Миф и символ. Миф в структуре

литературного произведения

§2. Проблема фолъклоризма литературы

§3. Исследователи о преломлении традиций фольклора в

творчестве Ф.М. Достоевского и М.А. Булгакова 2 Глава I. Истоки рыцарской ментальности. Типологическая
близость европейского рыцарства и русского богатырства §1. Проблема всадничества в индоевропейской традиции (истоки

рыцарской ментальности)

§2. Проблема изучения славяно-иранских связей в современной науке 35 Глава II. Проблема рыцарства в художественной системе
Ф.М. Достоевского
§1. Ф.М. Достоевский как создатель романа особого типа
§2. «Идиот»
§3. «Бесы»
Глава III: Проблема рыцарства как центральная проблема
творчества М.А. Булгакова.
$ 1. Значимость «слова Достоевского» для художественной
системы М.А. Булгакова
§ 2. «Софийный эйдос» в романе «Белая гвардия»
§3. Метатекст Булгаковского творчества: пьеса «Дни Турбинных» и ее связи с романом «Белая гвардия»
§ 4. М.А. Булгаков и проблема антропокосмизма. Роман «Мастер и Маргарита»
5. Заключение
6. Список литературы
Введение
§/. Мифология и литература. Миф и символ. Миф в структуре литературного произведения.
В статье «Топика и культурная дистанция» А.М. Панченко обращается к проблеме рассмотрения искусства (и в том числе литературы) как «эволюционирующей топики». Понятие «топика», введённое ещё Аристотелем, это соединение земного и небесного, воплощение эйдоса. Органика вещи («софийный эйдос», согласно Аристотелю) возникает в момент, когда произведение (вещь) становится орудием души своего создателя (и потребителя). Панченко считает, что для понимания этого очень многое дают былины, древнерусская литература. Он пишет: «Культура обладает запасом устойчивых форм, которые актуальны на всём её протяжении. Эта тема наиболее основательно разработана на материале сюжетов и мотивов, или «функций». Но топика (как факт искусства и как предмет изучения), подобно всему на свете, эволюционирует. Поэтому один и тот же сюжет в разных эстетических системах обретает специфический смысл»1. Таким образом, художественное произведение строится на пересечении различных культурных пластов, различных планов.
Определяющим, на наш взгляд, здесь является понятие энтелехии культуры. Г.С. Кнабе в работе «Понятие энтелехии и история культуры» пишет о том, что акт энтелехии совершается там, где совершается осуществление или явление идеи, принципа, общего свойства, где материя, физическая или духовная, принимает облик и форму, где потенция становится воплощенной реальностью. «В энтелехии осуществляется принцип диалога: более общее, исходное и как бы рассеянное начало обретает пластическую завершенность и самодостаточную, самостоятельную
1 Панченко А.М. Топика и культурная дистанция // Историческая поэтика. Итоги и перспективы изучения. М., 1986. С. 236-250.

данность таким образом, что исходное начало в акте энтелехии не исчерпывается, оно продолжает действовать, и между ним и его воплощением устанавливается определенное двуголосие»1. Именно в акте энтелехии, по мнению исследователя, происходит реализация того скрытого импульса, который заложен в бытии и культуре2.
Этот особый механизм «припоминания», по мнению Г.С. Кнабе, во многом помогает понять, каковы механизмы взаимодействия мифа, фольклора и литературы.
Переосмысление понятия «миф» произошло в XX веке и было обусловлено разнообразными причинами. Большим толчком для этого послужило, в частности, оформление этнографии как науки, накопление большого массива этнографических материалов.
Что касается культурологической составляющей проблемы, то здесь в ряду наиболее значимых имен можно назвать К. Юнга, Р. Барта, А.Ф. Лосева, М. Элиаде, Е.М. Мелетинского, В.Н. Топорова.
В концепции Карла Юнга миф занимает центральное место. Именно через это понятие философ пытается объяснить связь между обществом и личностью, индивидуальным и коллективным. Новаторским в изысканиях К. Юнга было определение мифа как психического явления, отображающего глубинную сущность человеческой природы. По Юнгу миф, как мостик между настоящим и прошлым, является инструментом постижения абсолютной истины, иррациональным по своей сути, смысл которого можно лишь стремиться раскрыть3.
Ролан Барт, изучая современные мифы, отметил их двойное назначение: 1) они нацелены на деформацию действительности в
направлении, желаемом для носителя мифологического сознания; 2) мифы вынуждены постоянно маскировать свою идеологичность, поскольку любая идеология стремится, чтобы ее воспринимали как единственно возможную и
1 Кнабе Г.С. Понятие энтелехии и история культуры // Вопросы философии, 1993, №5. С. 66.
2 Кнабе Г.С. Указ. соч. С. 67.
3 ЮнгК.Г. Душа и миф. Шесть архетипов. Минск, 2004; ЮнгК.Г. Психология бессознательного. М., 1994; Карл Густав Юнг о современных мифах. М., 1994.

§2. Проблема изучения славяно-иранских связей в современной науке.
Выше мы рассматривали особую ситуацию, которая реализуется в русских былинах о сватовстве: эпические конфликты в них обусловлены столкновением двух мировоззрений, спором отцовского и материнского права1.
Обращает на себя внимание то, что действие в былинах отнесено к особому времени, которое Д.С. Лихачев называет «условной эпохой русского прошлого», «эпической эпохой»: это строго ограниченное идеализированное эпическое время, «в котором существуют особые социальные отношения, особый быт <...>, особые условные мотивировки действий богатырей и врагов Руси, особые психологические законы»2.
При этом действие в былинах развивается неравномерно: оно то
ускоряется, то замедляется3. Как правило, замедление действия в былине,
называемое «ретардацией», происходит в момент, когда богатырь седлает
коня, стреляет из лука, входит в гридницу, это также моменты
предварительного испытания героя:
Выводил он коня на широкий двор
Катал-валял бурушка косматого Во той росы да во вечерни,
А брал часту рыбью ту гребёночку,
Расчесал он бурушку косматого,
Наклал он попону пестрядинную,
В три строчки попона была строчена:
Перва строка да красным золотом,
Друга строка да скатным жемчугом,
А третья строка медью казанскою
Накинул Дюк на подседельники,
Наклал седёлышко черкасское,
Подпрягал подпруги богатырские,
1 Балашов Д.М., Новичкова Т.А. Русский былинный эпос. // Былины: в 25 т. СПб.; М., 2001. Т. 1: Былины Печоры: Север Европейской России. 2001. С. 21 - 78.
2 Лихачев Д.С. Эпическое время русских былин. // Сборник в честь академика Б.Д. Грекова. М.-Л., 1952. С. 55 -63.
3 Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. Л., 1971. С. 117-118.