Динамика контекстовых форм в творчестве Я.П. Полонского

• Автор: Назарова, Ирина Сергеевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2009
• Место защиты: Омск
• Количество страниц: 188 с.

Оглавление
Введение

Глава 1. Основные тенденции книготворчества в ранней лирике Я.П. Полон-

ского (1844-1849 гг.)

1.1. Тип контекстовой целостности сборника «Гаммы»

1.2. Основные аспекты архитектоники книги стихов «Сазандар»

Глава 2. Книги лирики 1860-1870-х гг. как суммирующие контекстовые формы

2.1. Особенности структуры мотивного комплекса книги стихов «Оттиски». От диалога в рамках лирического жанра к диалогической

конструкции книги

2.2. Двухчастность как фактор целостности в лирических книгах

«Снопы» и «Озими»

Глава 3. Специфика архитектоники итоговых макроструктур Я.П. Полонского
3.1. Книги «уходящего века»: «На закате» и «Вечерний звон»
3.2. Том поэтического собрания Я.П. Полонского
как жанровая метафора и контекстовая форма
Заключение
Библиография

Введение
Творчество Я П. Полонского, безусловно, достойно внимательного научного исследования. Поэт прожил долгую жизнь в литературе XIX в. (более пятидесяти лет) и все это время активно, хотя и не всегда однозначно отзывался на изменения, которые в ней происходили под влиянием исторических обстоятельств. Эту «неустойчивость» он сам называл «лавированием». Время требовало чётких симпатий и антипатий, Полонский же сотрудничал в демократических журналах «Современник», «Отечественные записки» и одновременно - во «Времени» и «Эпохе», державшихся иных позиций. Он дружил с А.Н. Майковым и A.A. Фетом, но и с M.JI. Михайловым, Н.А. Некрасовым. Он доказывал в своих стихотворениях преимущество поэзии «любви» (так он понимал «чистое искусство») перед поэзией «ненависти» (такова была, по его мнению, гражданская тематика творчества Некрасова), но создавал и остросоциальные произведения.
Вряд ли в России был другой поэт, успех которого у публики был настолько неустойчивым, недоброжелательность критики - столь резкой, а отзывы друзей и коллег - полны признания. 1881 г. И.С. Тургенев писал Полонскому: «В одном тебе в наше время горит огонек священной поэзии. Ни А. Толстого, ни Майкова я не считаю! Фет выдохся до последней степени, а о гг. Минаевых и тому подобных и речи не может быть, <..> Ты один можешь и должен писать стихи» '. Б.М. Эйхенбаум называл весь творческий путь Полонского «робким и неуверенным» и тут же восхищался поэтом как одним из создателей русского популярного романса. Уже такое разнообразие мнений критических оценок определяет сегодняшний интерес к фигуре поэта как сложной, противоречивой, но в то же время обладающей внутренней целостностью и целеустремленностью. Есть еще одно свойство, придающее его поэтике чрезвычайную актуальность, с точки зрения современного исследова-
1 Тургенев И.С. Поли. собр. соч.: в 28-мит.-М.; Л.: Наука, 1964.— Т. 7 : Письма. - С. 30.

теля: это последовательное стремление к авторскому книготворчеству. Трудно назвать из числа его предшественников и современников другого писателя, столь же приверженного процессу выстраивания, созидания лирических книг, как Полонский.
Войдя в литературу в середине XIX в. (первый сборник «Гаммы» вышел в 1844 г.) как поэт, тяготеющий к составным контекстам, Полонский на протяжении всей творческой практики стремился группировать отдельные тексты в крупные формы: циклы, разделы книг, лирические книги, собрания сочинений. Ключевым в его поэтических исканиях становится тяготение к макроструктурам, начиная с 1844 г., первого сборника «Гаммы», до «Вечернего звона» (1885 - 1890) и Полного собрания стихотворений 1896 г. Эта настойчивая потребность в контекстовых объединениях возведена Полонским в доминирующий принцип поэтики. Отметим, что обращение к циклотворчеству носило при этом эпизодический характер. Цикл как жанровое образование в меньшей степени интересовал поэта, и все внимание обращалось к возможностям лирической книги. Книги Полонского имеют различный объем, принципы связи в целое, разнообразную внутреннюю структуру и жанровую доминанту. Литературоведы (Б.М. Эйхенбаум, В.Г. Фридлянд2 и др.) неоднократно подчеркивали поражающее свойство поэтики Полонского, получившее в современном литературоведении номинацию - «конвергентность сознания»3, нашедшую художественную реализацию в его поэзии разных периодов.
Творческая деятельность Я.П. Полонского относится к числу недостаточно изученных и неоцененных явлений XIX в., хотя особенности художественного мира писателя попадали в поле зрения критики и исследователей.
Во-первых, Полонского никогда не обходила вниманием современная поэту литературная критика. Известны отзывы В.Г. Белинского, П.Н. Кудрявцева, А.В. Дружинина, Н.А. Добролюбова, Д.Д. Минаева, А.П. Сниткина,
2 См.: Фридлянд В.Г. Поэт сердечной и гражданской тревоги // Я. П. Полонский. Стихотворения и поэмы. — М., 1986. - С. 5-25. Эйхенбаум. Б.М. Я. П. Полонский // Эйхенбаум Б.М. О поэзии. - Л., 1969. - С. 234-277.
3 Термин В.И.Тюпы и M.H Дарвина См.: Дарвин М.Н. Тгопа В.И. Циклизация в творчестве Пушкина : Опыт изучения поэтики конвергентного сознания / Дарвин M.H., Тюпа В.И. — Новосибирск, 2001. — 293 с.

Впервые в тексте «Священный благовест торжественно звучит...» мотив «веры/сомнения» возникает как дихотомия: «Молиться я хочу, - но тяжкое сомненье / Святые помыслы души моей мрачит / И верю я - и вновь не смею верить» 83. Внутренняя двойственность становится характерной чертой души героя, проходит через весь сборник, это состояние преодолевается только в последних тематических блоках книги (границы между которыми оказываются зыбкими, подвижными, о чем подробнее будет сказано ниже). С одной стороны - в первом стихотворении возникает образ храма как символа веры: «Во храмах фимиам, - во храмах песнопенье», в душе героя рождаются «святые помыслы», а с другой - «рассудок бедный мой блуждает в пустоте,/ И эту пустоту ничто не озаряет»; нет надежды на просветление, на преодоление сомнения.
Дыханьем бурь мой светоч погашен,
Бездонный мрак на вопль не отвечает,
А жизнь - жизнь тянется как непонятный сон (5).
Так возникает сквозной мотив «сна» как характеристики жизни. Полонский прибегает к формуле романтического ирреализма: жизнь есть сон.
Дихотомия «вера/сомнение» получает новые смыслы в стихотворении «Ангел»: прошлое (вера, чистота, детская наивность): «Любил я тихий свет лампады золотой» - и будущее (сомнение, угроза, страх, печаль). Настоящее же - вновь воспринимается как сон: «И мнилось мне...» (13).
Приращение смыслов происходит и далее в стихотворениях «Перемена» (№10) и «N.N.» (№11). В первом тексте совмещаются мотивы веры и любви (вера в любимую женщину, ее предательство, отвергнутая любовь как основания’для сомнения и разочарования). Мотив «разочарования» отчетливо прослеживается в стихотворении-послании «N.N.», где он получает развернутое философско-психологическое осмысление. В рамках пространной лирической медитации представлены два «разочарования», точнее - два типа поведения человека в мире, два духовных состояния личности, которые оп-
83 Полонский Я.П. Гаммы. - СПб : Тип. Н. Степанова, 1844. - С. 5. Дальнейшее цитирование по данному изданию с указанием страниц в круглых скобках, кроме особо оговоренных случаев.