Восточные традиции в творческом восприятии И.А. Бунина

• Автор: Таирова, Ирина Александровна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2010
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 213 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ:
Введение
Глава 1. Бунинское «погружение» в Восток
§ 1. Причины и истоки интереса И. А. Бунина к Востоку
§2. Маршруты путешествий И. А. Бунина по Востоку
и их отражение в письмах, дневниках и художественных текстах
Глава 2. Восприятие И. А. Буниным культуры арабского Востока
§1. Использование арабских мотивов в цикле «Ислам»
§2. Тематика «арабского» Востока в стихотворениях
И. А. Бунина 1905—1916 гг
Глава 3. Идеи буддизма и их воплощение в поэзии и прозе И. А. Бунина
§ 1. Восприятие исследователями буддийской тематики
в творчестве И. А. Бунина
§2. Буддийские мотивы, образы и символика
в художественном мире И. А. Бунина
Глава 4. Отражение в поэтическом мире И. А. Бунина религиозно-мифологических систем Шумера и Аккада,
Древнего Египта, Индии, Ирана
§ 1. Герои шумеро-аккадских мифов в стихотворениях И. А. Бунина
«Потоп» (1905) и «Истара» (1906—1907)
§2. Преломление сюжетов древне-египетской мифологии
в поэтическом творчестве И. А. Бунина
§3. Религиозная символика индуизма в стихотворениях 1903—1911 гг
§4. Черты зороастрийской картины мира на примере стихотворений
«Эльбурс» (1905) и «Ормузд» (1903—1905)
Заключение
Библиография
Приложение

ВВЕДЕНИЕ
В России на протяжении её многовековой истории сложились особые отношения с народами Востока, происходил своеобразный культурный взаимообмен.
Писать же в России о Востоке впервые начали в XV веке (А. Никитин «Хождение за три моря»).
Во второй половине XIX в. в России вышло много переводов (с европейских языков) различных восточных литератур, издавались буддийские тексты, Коран, религиозные труды и другие книги Востока; однако отношение к Востоку на рубеже XIX—XX вв. оставалось двояким. С одной стороны, в мире Востока видели силу, враждебную русской «национальной идее» (В. С. Соловьёв, Н. А. Бердяев). С другой стороны, многие русские мыслители, писатели, художники вдохновлялись Востоком.
Через импрессионизм и постимпрессионизм в отечественное искусство вошло восхищение восточным колоритом (М. А. Врубель, Л. С. Бакст и др.). Влияние Востока пережили В. В. Верещагин, Н. К. Рерих; собравший коллекцию индийских миниатюр М. Ф. Ларионов; Н. С. Гончарова; в театре — В. Э. Мейерхольд; в кинематографе — С. М. Эйзенштейн и другие. Не обошла «восточная мода» и музыку (Н. Римский-Корсаков, И. Стравинский и др.).
Восток стал неотъемлемой темой творчества многих русских писателей, начиная с Г. Р. Державина (его поздние стихи о казанском ханстве). Из произведений русских поэтов периода расцвета сентиментализма восхищался Востоком П. А. Катенин («Гнездо голубки»). Из поэтов допушкинской эпохи к теме Востока обращались А. А. Бестужев-Марлинский,
A. И. Полежаев, В. А. Жуковский, А. С. Грибоедов, П. А. Вяземский,
B. Г. Бенедиктов, С. Н. Глинка, И. И. Козлов и многие другие. Восток

вдохновлял A.C. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. А. Некрасова, Н. В. Гоголя. К культурному и литературному наследию Востока обращались религиозные мыслители, русские философы: П. Я. Чаадаев, Л. Н. Толстой, В. С. Соловьев, Г. П. Федотови другие.
Во многом их интерес к Востоку складывался под впечатлением от прочитанных книг европейских мыслителей и философов — И. В. Гёте, И. Г. Фихте, Г. В. Ф. Гегеля, А. Шопенгауэра.
Увлечение классиков переняли русские символисты, обратившие взор к религиозно-мифологическим системам Индии, Египта, арабских стран: Д. С. Мережковский (в романах «Рождение богов / Тутанкамон на Крите /», 1925; «Тайна Трёх. Египет и Вавилон», 1925; «Мессия», 1928); К. Д. Бальмонт, много путешествовавший по Востоку; А. Белый, с гимназических лет увлёкшийся буддизмом и оккультизмом. К экзотике восточных стран обратились также В. Хлебников, пытавшийся самостоятельно изучать японский язык, в надежде найти в нём особые формы выразительности, Н. С. Гумилёв, исследовавший Африку, М. А. Волошин, О. Э. Мандельштам, питавший интерес к исламу, и многие другие. В своих произведениях они отразили ту особую образность, которая присуща древним текстам Востока — индуистским, буддийским, мусульманским и другим. Однако творчество И. А. Бунина, также питавшего интерес к неевропейским культурам, видится в этом ряду совершенно по-особому. Сегодня можно слышать мнение о Бунине как о «последователе Будды» [156, 16], «передающем его идеи и доносящем благородные истины до всех “братьев” в реальной жизни» (Т. Г. Марулло) [156, 49]. Писателя называют «главным “мусульманином” русской поэзии» (В. Пруссаков) [202, 11]. Однако, как представляется, подобные высказывания свидетельствуют о недостаточном знакомстве с биографическими материалами, идеями творчества, религиозно-философскими предпочтениями писателя — не изучая которые, невозможно до конца проникнуть в глубину творческого

[58, 165]. На следующий день отправились на осмотр древнеегипетского города Фивы. Из Луксора 11 февраля (29 января) путешественники возвратились в Каир. Посетили наиболее известные пирамиды, места погребения священных животных (аписов в Мемфисе) и связанных с ними святилищ [54, 169]. В Порт-Саиде не дождавшись парохода на Коломбо, отправились в Исмаилию.
25 (12) февраля поплыли на Цейлон [54, 169]. 4 марта (19 февраля) прибыли в Джибути, о чём Бунин шутливо писал в письмах: «Гощу у людоедов Сомалиев, в африканск<о> —французск<ой> колонии» [54, 170] или «я чёрт знает где — в Африке, среди сомалиев, совершенно голых людей, шоколадных с ног до головы (страшно курчавой и облитой извёсткой). Если меня не съедят, напишу с Цейлона» [54, 172]. О том, как он исследовал остров Цейлон, свидетельствует письмо к брату: «Почти двое суток были в Коломбо, столько же в Кэнди, теперь едем на восточную сторону острова — в горы, в место (на высоте 6000 фут.), называемое 14и¥ага-Е11уа» [54, 172]. В том же письме, 19, 20 (6, 7) марта, он делится своими «райскими» ощущениями: «Цейлон так поразил меня <..> одуряющее хорошо так, что начинаешь верить, что здесь был Рай, и всем существом чувствуешь, что перенесён в древность» [54, 173]. Довольно подробно, в том же письме, Бунин описывает свой распорядок дня 20-го марта, когда был он в Нурильи, где снова рассказывает о своей привычке осматривать окрестности с высоты, с самой высокой точки: «В течение 3 часов поднимались на гору, называемую ПбигагаШащаМа, на высоту 8,300 ф. В книге о Цейлоне, купленной мною в Коломбо, говорится, что вид с этой горы — единственный в мире, виден почти весь остров с самой высокой точкой его — Адамовым пиком» [54, 173]. 21 (8) марта И. А. Бунин и В. Н. Муромцева исследовали север острова — Анурадхапуру (V в. до н. э. — нач. XI в. н. э.), столицу первого сингальского государства, ныне представляющую собой остатки буддийских храмов и монастырей III-—II в. до н. э. с каменными статуями Будды V в. и др. По впечатлениям от путешествия в Анурадхапуру Бунин написал рассказ «Город Царя Царей» (1924). В Анурадхапуре пробыли сутки,