Образы женщин Северного Кавказа в русской поэзии 1820-1830-х годов

• Автор: Манкиева, Эсет Хамзатовна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2011
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 163 с.; см

Содержание
Введение.
Глава 1.
Западноевропейские истоки темы.
Глава 2.
Черкешенка или Пленник?
«Кавказский пленник» А.С.Пушкина.
Глава 3.
Образы кавказских горянок в поэзии М.Ю.Лермонтова.
3.1. Пленник или Черкешенка? «Кавказский пленник».
3.2. «Каллы».
3.3. «Аул Бастунджи».
3.4. «Измаил - Бей».
3.5. «Хаджи-Абрек».
3.6. «Беглец».
Глава 4.
Место образа женщины - мусульманки в поэмах
и лирике А.И.Полежавева.
4.1. Поэмы «Эрпели» и «Чир-Юрт».
4.2. «Кладбище Герменчугское».
4.3. Лирика
Заключение
Библиография

Введение
Актуальность темы диссертации обусловлена как ее широким общекультурным интересом в современной России, так и крайне малой изученностью в отечественном и зарубежном литературоведении.
Формулировка темы заключает в себе теоретическую категорию художественного образа, понимаемую нами в соответствии с его трактовкой В.Е. Хализевым: в отличие от понятия как логической «формы освоения мира» образ есть «чувственная <...> воплощенность представлений» о нем1. «Художественный образ, - дополняют Хализева В.А. Скриба и Л.В. Чернец, -феномен сложный. В нем как в целостности интегрированы индивидуальное и общее, существенное (характерное, типическое), равно как и средства юс воплощения. Образ существует объективно, как воплощенная в соответствующем материале авторская конструкция, как “вещь в себе”. Однако становясь элементом сознания “других”, образ обретает субъективное существование, порождает эстетическое поле, выходящее за рамки авторского замысла»2.
Ответ на вопрос о художественном уровне образов северокавказских женщин в тех или иных произведениях русской классической литературы в известной мере будет дан и в настоящей работе.
Главная ее задача, тем не менее, историко-литературная: выявление по возможности всех российских художественных произведений 1820-1830-х годов XIX века на указанную тему в любом ее объеме и анализ их женских персонажей в свете творческих приемов и средств их создания.
Исторически сложилось так, что Кавказ сыграл заметную роль в росте свободолюбивых идей и настроений, свойственных передовой русской интеллигенции, в особенности литературной. Знакомство ее представителей с самобытной культурой Северного Кавказа обогатило многих российских художников слова, порождая и стимулируя замечательные творческие замыслы. В свою очередь гуманистическая русская культура и художественная литература
1 Хализев В.Е. Теория литературы. М., 2000. С. 90.
2 Введение в литературоведение. Под редакцией Л.В. Чернец. М., 2004. С.32.

оказала огромное плодотворное воздействие на развитие литературы и искусства северокавказских народов.
Поэтическое изображение окружающей их природы находим уже в «превосходной» (А. Пушкин) оде Г.Р. Державина «На возвращение графа Зубова из Персии» (1797); природа, а также традиционный менталитет и нравственный уклад горцев запечатлены в замечательных стихах В.А. Жуковского из его послания 1814 года «К Воейкову» («Добро пожаловать, певец...»).
На исходе первой четверти XIX в. Северный Кавказ для целого ряда русских поэтов становится и символами личностной свободы и своеобразной героики: С начала 1820-х по 1854 годы на Кавказе побывали А. Пушкин, М. Лермонтов (несколько раз), А. Грибоедов, А. Одоевский, А. Бестужев-Марлинский, А. Полежаев, Л. Толстой. Почти все они, живя среди горцев, фиксировали их обычаи, нравы и записывали песни, сказания, легенды, часть которых так или иначе отзывалась и в их произведениях.
Физический и еще более нравственный облики северокавказской горянки, в глазах русского наблюдателя необычные, даже таинственные и вместе с тем глубоко привлекательные и обаятельные, оказались по этой причине созвучными прежде всего для российских поэтов-романтиков. В произведениях русской реалистической прозы они, не утрачивая своего неповторимого очарования, открывались и с той бытовой, племенной и психологической мотивированностью, которая преодолевала известную условность их романтического видения.
В целом северокавказские женщины явились вдохновительницами Пушкина (в поэмах «Кавказский пленник», «Тазит»), Лермонтова (в поэмах «Кавказский пленник», «Последний сын вольности», «Каллы», «Аул Бастунджи», «Измаил-Бей», «Хаджи-Абрек», «Беглец», «Азраил», «Ангел смерти»; в романе «Герой нашего времени»), Полежаева (в поэмах «Эрпели», «Чир-Юрт» и большом стихотворении «Кладбище Герменчугское»; в лирических стихотворениях «Пышно льется светлый Терек...», «Черкесский романс», «Ахалук»), А.
одноименной повести Шатобриана, и заглавного героя романа Ш. Нодье «Жан Сбогар» (опубликован в 1818-ом году)] не позволяют нам отнести «неудачность» его характера просто к его несоответствию общеевропейскому эталону романтического героя 1810 - начала 1820-х годов.
Но в чем же она? «Я в нем (Пленнике. - Э.М.) хотел, - как бы отвечает на этот вопрос Пушкин, — изобразить это равнодушие к жизни и к ее наслаждениям, эту преждевременную старость души, которые сделались отличительными чертами молодеэ/си 19-го века» 67 (курсив наш. — Э.М.).
Художественное воплощение подобного нравственно-психологического состояния Пушкин впервые увидел в заглавном герое романа Бенжамена Констана «Адольф» (1815). В году 1830-м откликаясь на него в специальной заметке (в связи с его ожидаемым переводом на русский язык, предпринятым П.А. Вяземским), поэт охарактеризует и это произведение и его героя словами из 7-ой главы «Евгения Онегина» (строфа XXII): «’’Адольф” принадлежит к числу двух или трех романов
В которых отразился век
И современный человек
Изображен довольно верно...»68. (Курсив в стихотворном фрагменте наш. - Э.М.).
«Современным человеком», т.е. представителем не просто календарно новой, а по сравнению с предшествующей качественно иной исторической эпохи, Пушкин будет считать и своего Евгения Онегина. И на него, в отличие не только от отца Татьяны Лариной, «запоздалого» «в прошедшем (т.е. восемнадцатом. - Э.М.) веке», но и от Владимира Ленского, романтика столетия наступившего, распространила характеристика, которую A.B. Никитенко в 1831 году дал констановскому Адольфу: это «человек нынешнего века, с его эгоистическими чувствами, приправленными гордостью и слабостью,
67 Пушкин A.C. Поли. собр. соч. T. X. С. 49.
68 Там же. T. VII. С. 96.