Поэтика иконичности в повести Н.С. Лескова "Запечатленный ангел"

• Автор: Сенькина, Яна Валерьевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2013
• Место защиты: Петрозаводск
• Количество страниц: 213 с.

Оглавление
Введение
Глава 1. К истории исследования
§ 1. Уровень, состояние и проблемы изучения темы «Икона и иконописный
подлинник в творчестве Лескова»
§2. Богословско-символический аспект иконичности в святоотеческой и
культурной традиции
§3. К вопросу о классификации иконописных
традиций
Глава 2. Иконописный подлинник в творчестве Лескова
§1. Иконописный подлинник в свете иконологии и иконографии
§2. Лесков-публицист об иконописном подлиннике. Вопрос компетенции
автора
§3. Формы присутствия иконописного подлинника в повести Лескова «Запечатленный ангел» и их художественная
функция
Глава 3. Иконописные традиции у Лескова
§ 1. «Строгановская» и старообрядческая икона в восприятии Лескова (из
публицистики)
§2. Поэтика иконы «древлеотеческого предания» в «Запечатленном
ангеле»
Глава 4. Иконичная поэтика в повести «Запечатленный ангел»
§ 1. Икона как центр мотивного комплекса повести
§2. Повествовательно-иконичный принцип организации пространства и
времени в повести
Заключение
Библиография
Введение
Настоящее исследование посвящено творчеству Н.С.Лескова, уникального писателя, который в ходе своей «учено-творческой работы» [Ильин Стилизация, 1997, с. 150] соединял искусство словесности и научные изыскания. Известно, что Лесков в течение жизни увлекался множеством внелитературных отраслей знания, однако постоянным был его интерес к молодой на тот момент науке иконографии, к богословию и символике иконописи. Это нашло отражение как в художественных («Запечатленный ангел», «Шерамур», «Сошествие во ад» и др.), так и в публицистических текстах писателя («О русской иконописи», «Адописные иконы», «Христос младенец и благоразумный разбойник» и др.). Очевидно, этот интерес отвечал духовным потребностям самого Лескова.
В проекции всего творчества писателя аккумулятором иконописных тем и смыслов является повесть «Запечатленный ангел» (1873). Выход ее в свет показал не только виртуозность Лескова во владении словом, но и осведомленность в областях техники, традиций, эстетики и богословия иконы, истории иконописи и иконописных подлинников. «Запечатленный ангел» имел общественный резонанс, вызвав противоречивые отклики относительно языка и сюжета, но пробудив интерес к старообрядчеству и русской иконописи.
Интерпретация «Запечатленного ангела» требует привлечения широкого контекста: публицистического и эпистолярного наследия Лескова, иконописных подлинников и научных трудов о них, богословских и искусствоведческих работ об иконописи и иконописных школах. Здесь открывается обширное поле для исследования, поскольку целиком корпус источников повести не систематизирован.
На источниковедческой основе возможен анализ взаимодействия иконописного и словесного искусств в повести. Известно, что феномен иконы является предметом анализа нескольких областей научного знания. В поисках более точного определения функций, свойств и границ иконы
В.В.Лепахин вводит понятие православной иконичности. Три его стороны: иконное, иконописное и собственно иконичное - описывают свойства, относящиеся к внешней стороне иконы, к иконе как к произведению искусства и к иконе как богословскому феномену. Мы полагаем продуктивным использование этой классификации с целью определить иконичность как основное свойство поэтики повести «Запечатленный ангел» и проанализировать выражение его аспектов в тексте.
Основываясь на понятии «иконичность», мы вырабатываем собственный метод иконологического анализа повести «Запечатленный ангел». При этом с высоты иконичности ясно видны цели описания иконописного аспекта повести, ведь именно через материал и язык создается онтология образа.
Изучение же связей словесного и иконописного творчества в повести представляет особый интерес в виду возможности рассмотрения литературного произведения в свете иконописного канона, богословско-символических смыслов и художественного языка иконы, особенностей иконописных традиций.
Актуальность диссертационного исследования заключается в разработке и использовании синтеза богословско-иконологического подхода к материалу. Он позволит выявить национально-художественную специфику повести «Запечатленный ангел», описать поэтику Лескова в контексте христианской духовности, определяющей развитие русской культуры на уровне формы и метода. Внимание современной науки к взаимодействию искусств и активное развитие православной иконологии придают большое значение анализу повести «Запечатленный ангел» в ее междисциплинарных связях. Значимой представляется и постановка в работе проблем научного и творческого методов автора, связь которых обусловлена религиозномировоззренческой их составляющей. Систематическое же исследование иконографической компетенции писателя, не проводившееся ранее в литературоведении, будет способствовать и более точной комментаторской

философов, Лепахин выделяет несколько свойств иконы: двуединство, антиномичность, литургийность, синергийность, символичность, соборность, каноничность. Фактически, это характеристики объекта, которые определяют степень проявленности в нем качества иконичности. Каждое из этих свойств и все они присуще иконе как иконичному образу. Остановимся на некоторых из них.
Каноничность является одним из главных принципов художественного мышления иконописца. Слово «кауот> (греч.) имеет два прямых значения: правило, принцип; пределы, область, сфера, границы [Греческо-русский словарь..., 2002, с. 113]). В православной культуре под этим словом понимается «свод правил и рекомендаций, служащий для предотвращения искажений в главных догматических принципах православного вероучения» [Алексеев, 2004, с. 316] и являющийся «категорией мировоззренческого характера» [Лепахин, 2007, с. 159]. Памятники церковного права, содержащие определения Церкви по тем или иным вопросам, создаются уже в раннехристианскую эпоху (по сути, к ним можно отнести даже Соборные послания апостолов, входящие в Новый Завет). Формирование канонического корпуса Православной Церкви завершается в 920 г., когда
Константинопольский собор утверждает «Номоканон в XIV титулах»; ни одному церковному закону с этого момента не был присвоен статус канона. На Руси Номоканон был распространен под названием «Кормчая книга» [Кормчая], первое издание которой (1650) совпало с реформами Патриарха Никона и церковным расколом и впоследствии хранилось старообрядцами как величайшая редкость. В 1839 г. в Петербурге был сделан перевод с греческого «Номоканона» как «Книги правил святых апостол, святых соборов вселенских и поместных, и святых отец» [Книга правил...,].
Об иконе и иконопочитании в «Номоканоне» говорит лишь уже приведенный нами орос VII Вселенского Собора. Однако понятие иконописного канона в Православной Церкви имеет больший объем, чем изданный свод правил. Это носитель традиции, живое Предание Церкви, он