Миф о тангейзере и его рецепция в русской литературе второй половины XIX - начала XX века

• Автор: Кастрель, Вера Дмитриевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2013
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 175 с.

Оглавление
ВВЕДЕНИЕ
Глава 1. Сюжет о Тангейзере в Средневековье
1.1. Происхождение сюжета и основные мотивы
1.2. Немецкая народная баллада «Тангейзер»
Глава 2. Сюжет о Тангейзере у Г.Гейне и Д.И. Писарева: к «шестидесятническому» мифу о Тангейзере
2.1. Стихотворение Г. Гейне «Тангейзер»
2.2. «Тангейзер» Г. Гейне в восприятии литературной критики журнала «Русское слово»
Глава 3. Рецепция оперы Р. Вагнера «Тангейзер и состязание певцов в Вартбурге» на рубеже ХТХ-ХХ вв
3.1. Опера Р. Вагнера «Тангейзер и состязание певцов в Вартбурге»
3.2. Восприятие личности и творчества Р. Вагнера в России рубежа XIX-XX вв
3.3. Восприятие оперы «Тангейзер» в России рубежа XIX-XX вв
3.4. Рецепция оперы «Тангейзер» в беллетристике и пародии рубежа XIX-XX вв
Глава 4. Миф о Тангейзере в Англии второй половины XIX века и М. Кузмин: к «декадентскому» мифу о Тангейзере
4.1. Миф о Тангейзере в Англии второй половины XIX в. (У. Патер, А. Суинберн, У. Моррис, О. Уайльд, О. Бердслей)
4.2. Восприятие сцены вакханалии из оперы «Тангейзер» в России рубежа XIX-XX вв
4.3. Сюжет о Тангейзере в творчестве М. Кузмина
Глава 5. Миф о Тангейзере в творчестве А. Блока
5.1. Лирика А. Блока (1898-1906 гг.), «Песня Судьбы» (1908)
5.2. Драма А. Блока «Балаганчик»
5.3. Поэма А. Блока «Соловьиный сад»
Заключение
Библиография

ВВЕДЕНИЕ
Постановка проблемы
В центре исследования находится легендарный сюжет о Тангейзере, отразившийся во множестве художественных текстов мировой литературы. В связи с этим представляется возможным рассмотрение этого сюжета как одного из «вечных сюжетов», или мифов, мировой литературы, а образа Тангейзера — как одного из «вечных образов». Уже сложилась определенная исследовательская традиция рассмотрения «вечных» сюжетов и образов мировой литературы. Обобщая опыт изучения мифа от немецких романтиков до ритуально-мифологической школы в литературоведении (Н. Фрай, М. Бодкин), Е.М. Мелетинский констатирует тот факт, что «понятие "мифа" постепенно распространилось на такие широкие, чисто литературные обобщения, которые у нас иногда называют "вековыми образами" вроде Дон Жуана, Фауста, Дон Кихота, Гамлета, Робинзона»1. Употребление понятия "миф" в данном случае подчеркивает высшую степень обобщенности подобного рода образов и спектра сюжетов, с ними связанных. Подобно мифу в узком понимании слова, «вековые образы», о которых пишет Е.М. Мелетинский, стали играть роль мифа по отношению к последующей литературе, в которой они подвергаются все новым и новым интерпретациям. Они моделируют «не только социальные характеры своего времени, но некоторые общечеловеческие кардинальные типы поведения»2. Обычно в такого рода исследованиях рассматривается эволюция сюжета от легендарных версий до известных литературных обработок Нового времени. Так, например, с XIX века и по сей день продолжают появляться исследования об образах Фауста или Дона Жуана3.
' Мелетинский E. М. Поэтика мифа. М., 2012. С. 93.
2 Там же. С. 246-247.
3 Среди подобного рода исследований достаточно назвать следующие работы: Weinstein L.
The metamorphoses of Don Juan. Stanford, 1959.; Багно B.E. Дон Жуан // Пушкин: Исследования и материалы. Т. VXIII-XIX. СПб. 2004. С. 132-138.; Аникст A.A. Гете и Фауст: От замысла к свершению. М. 2003; Ишимбаева Г.Г. Фаустианская тема в немецкой литературе: Дисс. док. филол. наук по спец. 10.01.05. М., 1999; Булахова П. В. Миф о Леонардо да Винчи в русском художественном сознании XX века: автореферат диссертации на соиск. уч. степ. канд. филол. наук. 10.01.01. М., 2012. и другие работы.

Сюжет о Тангейзере обладал большим мифогенным потенциалом. На поверхностном уровне легенды о Тангейзере наблюдается конфликт между язычеством и христианством, воплощенных, соответственно, в образах Венеры и Папы Римского. Конфликт разыгрывается в душе Тангейзера, который не может выбрать одну из взаимоисключающих сущностей. Также конфликт легенды может быть спроецирован на историю европейской цивилизации, где борются язычество и христианство. В литературе Нового времени противопоставление язычества и христианства в легенде было осмыслено как конфликт между духом и плотью, а Тангейзер, бросающий вызов традиционной христианской морали, понят как борец за свободу нравственного самоопределения личности. Дополнительный мифогенный потенциал сюжету о Тангейзере придает фигура исторического Тангейзера, которой приписаны события, происходящие в легенде. Поскольку реальный Тангейзер был миннезингером, средневековым поэтом, побег легендарного Тангейзера в царство Венеры мог быть понят как вызов художника обществу, как борьба за свободу творческого самоопределения. Именно в этом ключе тему развивали Г. Гейне и Р. Вагнер.
Неудивительно, что сюжет о Тангейзере оказывается востребованным в литературе на рубеже Х1Х-ХХ веков на волне интереса к мифу в узком понимании слова. Раздробленная картина мира в данную эпоху провоцирует поиски «скрепляющего» начала. Миф привлекает внимание и философов (Ф. Ницше, А. Бергсон, 3. Фрейд, Г. Юнга), и писателей, сознательно ориентирующихся на миф как на инструмент художественной организации «материала и средство выражения неких "вечных" психологических начал или хотя бы стойких национальных культурных моделей»4. Особую роль в мифологизации образа Тангейзера в России играет всплеск интереса к творчеству Р. Вагнера и вагнеровской интерпретации легенды в музыкальной драме «Тангейзер и состязание певцов в Варбурге». Вагнер считал миф родоначальником греческой трагедии и прообразом всякого творчества, высшим
4 Мелетинский Е.М. Указ. Соч. С. 3.

гимн ее красоте, что полностью искажается первоначальную цель его речи -
просьбу о прощении грешной связи с язычницей и дьяволицей Венерой. Как
будто реализовалось «проклятье», которое наложила Венера на Тангейзера в

балладе («Куда Вы ни пойдете ныне, //Вы славить будете меня» ). В словах Тангейзера у Гейне всякий налет греховности сходит с природной красоты, и мы слышим гимн, которым рыцарь мог бы славить свою Прекрасную Даму:
Венера, госпожа прекрасная,
Завлекла меня красотой;
Как солнце и цветок,
Ее голос мягок.
Как бабочка порхает и летит к цветку,
К нежной чаше цветка,
Так трепещет душа моя всегда,
Когда приближаюсь к ее губам.
Лишь только к благородному лицу Приблизятся прекрасный черный Локон И ее большие глаза,
Тотчас дыхание остановится.
Меня взяли в плен большие глаза,
Я словно к ним прикован;
Я в большой беде,
Меня из горы спаси.
Я сбежал из горы,
Но все же ее ясные глаза Следуют за мной везде,
Как будто говоря: «Вернись!»
Я днем брожу, как призрак,
А ночью мечтаю о моей госпоже.
Хотя бы во сне моя красавица Сидит со мною рядом.
Она смеется так живо, счастливо, задорно,
И зубы так ее белы!
И если этот смех я вспоминаю,
Я плачу внезапными слезами.
Я люблю ее так сильно,
Ничто не может подавить любовь!
Любовь похожа на дикий водопад,
Ее потоки не перекрыть плотиной;
81 Бея КпаЬеп '\Ттс1ег1ют. 8. 99.