Жанр дневника в наследии писателей круга В.В. Розанова на рубеже XIX - XX веков

• Автор: Криволапова, Елена Михайловна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2013
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 533 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение

Глава первая

Дневник в историко-культурном пространстве начала XX века

1.1. Специфика дневника как документального жанра

1.2. Основные тенденции развития жанра дневника в начале XX века

1.3. «Сближения» и «пересечения»: В.В. Розанов, З.Н. Гиппиус,

М.М. Пришвин, С.П. Каблуков, М.О. Меньшиков

1.4. Признаки «дневниковости» в произведениях В.В. Розанова «Уединенное» и «Опавшие листья»

Глава вторая

Жанры дневникового текста

2.1 .Авторы-мифологизаторы:
а) «Мифа ради юродивый» (В.В. Розанов)
б) «Творимая легенда» в дневниках З.Н. Гиппиус
2.2.Авторы-летописцы (С.П. Каблуков)
2.3 .Авторы-художники:
а) «Метод писания» М.М. Пришвина
б) Дневниковая «проповедь» М.О. Меньшикова
Глава третья
Религиозно-философская проблематика в дневниках начала XX века
3.1 .Проблема любви и пола
3.2.«Искание Бога» как «тема жизни»
3.3. Дневник «русской смуты»
Глава четвертая
Дневник как творческая лаборатория писателя
4.1.0т дневникового текста к «Литературному дневнику»
и художественному творчеству (З.Н. Гиппиус)
4.2. «Жизнь факта» и его интерпретация в дневнике С.П. Каблукова
4.3.Дневники и художественные произведения М.М. Пришвина
как единый текст
Заключение
Список литературы

ВВЕДЕНИЕ
Проблема соотношения художественного и документального в литературе является одной из наиболее актуальных в современной науке. При каких условиях «обыденный документ» становится «литературным фактом», каким критериям при этом он должен соответствовать - все эти вопросы, остро и полемически поставленные Ю.Н. Тыняновым, получили дальнейшую разработку в трудах М.М. Бахтина, Ю.М. Лотмана, Л.Я. Гинзбург, А.Г. Тартаков-ского, П.В. Палиевского, Г.Г. Елизаветиной, H.A. Богомолова, Т.М. Коля-дич.1 В настоящее время изучение личной документальной литературы стало приоритетным направлением в различных областях науки - литературоведении, лингвистике, культуроведении, философии, истории, социологии, религиоведении. Об актуальности проблемы свидетельствует появление многочисленных работ, в которых предпринимаются попытки проследить механизмы функционирования личных документов, выяснить те специфические условия, при которых «факты быта» становятся «литературными фактами». В 2007 году вышло в свет первое издание справочно-обобщающего характера - «Литература нон-фикшн/non-fiction: экспериментальная энциклопедия», цель которой, по словам автора Е. Местергази, - «не только привлечь внимание читателя к находящейся ныне на пике популярности литературе нон-фикшн, но и впервые в рамках энциклопедического издания попытаться дать целостную картину развития такого рода литературы; систематизировать терминологию и впервые придать ей научный статус».
1 Тынянов Ю.Н. Литературный факт// Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М.: Наука, 1977. С. 255 - 270; Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Художественная литература, 1975; Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1986; Палиевский П.В. Документ в современной литературе // Палиевский П.В. Литература и теория. М.: Советская Россия, 1979. С. 128 - 173; Тартаковский А.Г. Русская мемуаристика и историческое сознание XIX в. М.: Археографический центр, 1997; Гинзбург Л.Я. О психологической прозе. Д.: Художественная литература, 1977; Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек - текст - семиосфера - история. М.: Языки русской культуры, 1996; Богомолов H.A. Дневники в русской культуре начала XX века // Богомолов H.A. Русская литература первой трети XX века. Портреты. Проблемы. Разыскания. Томск, 1999. С. 201 - 212; Колядич Т.М. Воспоминания писателей: проблемы поэтики жанра. М.: Мегатрон, 1998.
2 Местергази Е.Г. Литература нон-фикшн/non-fiction: экспериментальная энциклопедия. М.: Совпадение, 2007. С. 5.

Насущная необходимость решения проблем «документальной литературы» выявила себя и в таких формах, как проведение конференций, семинаров. Еще в 1971 году на страницах журнала «Вопросы литературы» развернулась дискуссия, касающаяся целого комплекса вопросов о «законах документального жанра». Открывая ее, Ю. Бондарев подчеркнул серьезность предмета обсуждения: «...речь идет о правде в жизни и о правде в искусстве. Более того, мы хотим говорить <...> о жанре, к которому за последние годы проявилось самое широкое и заинтересованное внимание читающей публики. Думаю, что этот шаг в литературе к “реконструкции событий” объясняется тем, что наступил, видимо, такой момент, когда мы с вами хотим осмыслить всю глубину прошлого, для того, чтобы полнее понять настоящее».
Тот факт, что спустя три десятилетия обсуждение будет продолжено, позволяет говорить не только об актуальности, но и о сложности поставленных проблем. В мае 2008 года в Институте мировой литературы имени А.М. Горького состоялся «круглый стол» «Литература и документ: теоретическое осмысление темы», участники которого, рассматривая вопросы «методологии, терминологии, правды в искусстве», отметили, что даже «в академической “Теории литературы” нет раздела, посвященного литературе с главенствующим документальным началом».4 Кроме того, вследствие несовершенства «категориального аппарата» в науке функционируют синонимичные понятия, которые не всегда таковыми являются.5 Самые «обиходные» из них -«документальная литература», «документально-художественная литература», «литература факта», «человеческий документ», «литература нон-фикшн/поп-fiction», «автодокументальный текст», «эго-документ». Ученые не обошли вниманием и «удивительную разноголосицу», которая «царит и в сфере таких жанровых обозначений, как “дневник”, “мемуары”, “записки”, “автобиография”, “биография” и т. п.».
3 Бондарев Ю.В. Открывая дискуссию// Вопросы литературы. 1971. № 6. С. 64.
4 Литература и документ: теоретическое осмысление темы. Материалы «круглого стола» // Литературная учеба. 2009. № 1.С. 198-210.
5 Там же. С. 199-200.
6 Там же. С. 200.

блюдается принцип: то, что произошло сегодня, сегодня же и записывается. Более того, внелитературный дневник пишется в той манере alla prima (сразу же, с первой попытки, без последующих поправок), которая возлагает на автора особую ответственность <.. .> и придает дневнику достоверность именно из-за неподдельности и откровенности “первого жеста”».75 Чем значительнее временная дистанция, тем больше оснований усомниться в достоверности написанного, причем отнюдь не по вине автора с его личными пристрастиями. В этом случае вполне естественна аберрация памяти, возникающая у пишущего мемуары по прошествии определенного периода времени. Дневник же, в котором временная дистанция сведена до минимума, предполагает в качестве основных жанровых признаков непосредственность, спонтанность, достоверность изложения. Самым существенным для автора является первичное, эмпирическое восприятие действительности. Текст создается «по горячим следам событий», поэтому стремление автора к объективному изложению событий не вызывает сомнений (если, конечно, автор не ставит своей целью мистификацию). Сведенная до минимума временная дистанция ставит автора дневника в положение объективного наблюдателя, разумеется, с учетом собственного «видения». Это качество, присущее всем документальным жанрам нашло отражение в обобщенном их названии - «эго-текст или «эго-документ». Субъективность в дневнике прежде всего проявляется на уровне отбора фактов, производимого автором, и оценке событий «по горячим следам». «Единственным критерием значимости факта, события <...> становится личная заинтересованность или причастность автора к ним, тогда как значимость истинная, объективная определяется временем. Каждодневное писание, фиксация происходящего “по горячим следам” оберегает или избавляет от ошибок, но не позволяет вынести бесстрастное суждение...»76 Тем не менее, даже с этой поправкой дневник является своеобразным первоисточником, аутентичным документом своего времени. На эту особенность в
75 Топоров В.Н. Два дневника (Андрей Тургенев и Исикава Такубоку). С. 84.
76 Подгорский A.B. Жанр дневника в английской литературе эпохи Реставрации. С. 8.