Экзистенциалистские мотивы в творчестве Л. Андреева и М. де Унамуно : типологические связи

• Автор: Гусева, Татьяна Константиновна
• Шифр специальности: 10.01.01, 10.01.03
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2014
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 389 с.

СОДЕРЖАНИЕ
Введение
Глава 1. Интеркультурный диалог 1В
1.1 контекст эпохи рубежа XIX - XX веков
1.1.1 кризис Европы и искусства
1.1.2. Россия и Испания: исторический и культурный параллелизм
1.1.3 контекст «потерянного» поколения
1.1.4 выдвижение идеи Человека
1.1.5. тема смерти
1.2 когерентность поэтики Л. Андреева и М. де Унамуно
1.2.1 методологическая направленность
1.2.2 состояние «пограничности»
1.2.3 мотивы
1.2.4 иронический ракурс
1.2.5 образ «тумана» как экзистенциальный индикатор
1.2.6 контекст нового «артистического» искусства
1.2.7 контекст русской реалистической традиции
1.2.8 предэкзистенциализм
Глава 2. Автопсихологичность как цементирующий фактор в произведениях Л. Андреева и М. де Унамуно
2.1 в контексте автобиографической литературы
2.2 системная целостность автобиографического пространства
2.3 лиро-эпичность как определяющая характеристика автопсихологичной прозы Л.
Андреева и М. де Унамуно
2.4 проблема автора
2.5 латентная автобиографичность прозы Л. Андреева
2.5.1 документальные дневники
2.5.2 художественные дневники
2.6 синкретизм латентной - явной автобиографичности М. де Унамуно
2.6.1 философско-автобиографический субъект
2.6.2 контекст противонаправленного «поколению 98 года» вектора
2.7 лирико-автопсихологический герой М. де Унамуно
2.7.1 итоговая автопсихологичность: процесс перехода границы
2.7.2 мотив ухода
Глава 3. Симптоматика нарастающей дезинтеграции человека Л. Андреева: агония как
структурообразующий принцип
3.1 фантасмагорический вариант вертикального преодоления
3.1.1 экзистенциальная концептуальная доминанта - организующее ядро повествования
3.1.2 образ стены как индикатор многомерности пограничности
3.1.3 компенсаторные средства философской концептуальности
3.1.4 принципиальная многомерность интерпретации
3.2 философская самоидентификация агонизирующей личности
3.2.1 пародия на экзистенциальный эксперимент рационалистического сознания
3.2.2 принцип имплицитной монологичности
3.2.3 предтечный вариант
3.3 агония всеобъемлющего разложения: конструкт дьяволочеловечества
3.3.1 рефлексия по поводу антихристианской концепции
3.3.2 система экзистенциальных зеркал
3.3.3 рациональный эксперимент
3.3.4 автопсихологичность образа Сатаны

3.3.5 дьяволочеловек
3.3.6 человекодьявол
3.3.7 трансгрессия Сатаны
3.3.8 контекст мировой дьяволиады
3.3.9 контекст традиции двойников
3.3.10 апокалиптичность 23
3.4 поиск интегрирующих субстанций
Глава 4. Интегрирующие субстанции М. де Унамуно: путь спасения от агонии
4.1 принцип «вечнизма»
4.2 принцип двойной человеко-ориептации
4.2.1. социальное как общегуманистическое
4.2.2 антропо-ориентирование романической прозы
4.3 концепция «интраистории»
4.3.1. предэкзистенциалистская версия мотива бегства от общества
4.3.2. мотив бегства от общества в контексте национальной традиции
4.3.3 «интраистория» романа
4.3.4 «интраистория» драмы
4.4 состояние агонии как доминанта: интертекстуальный диалог
Заключение
Библиография
Примечания

«...внезапно мы остались одни на современной земле - мертвые умерли не в шутку, а по-настоящему, они уже не могут помочь. Остатки духа традиционализма растаяли. Модели, правила, образцы уже непригодны. Мы должны решать наши проблемы — искусства, науки или политики - в абсолютной актуальности, без активного содействия прошлого».
X. Ортега-и-Гассет
Введение
Конец XIX - первой трети XX веков отмечен радикальным культурноэстетическим сломом. Он вылился в трансформацию эстетических ожиданий, явственно ощущаемую - в рамках самой литературы — потребность в обновлении поэтических средств - в области родов и жанров, тем и мотивов. Суть разнохарактерных и по сему не поддающихся однозначной трактовке явлений, определяющих основу этого процесса, стала предметом многочисленных исследований.
Русский писатель Леонид Андреев и испанский писатель и философ Мигель де Унамуно, принадлежащие к разным национальным традициям и культурам, стали в то же время выразителями духа переходного времени, искусства смены поколений, разрыва традиций. Отмеченные кризисной ситуацией противоречивые черты эпохи рубежа XIX - XX веков нашли выражение в идейно-художественных исканиях этих оригинальных писателей, предваряя искания европейской литературы более позднего времени.
Экзистенциалистская традиция оказала существенное влияние на развитие русской и испанской литератур всего XX века,3 предопределила явно обозначившуюся актуальную экзистенциализацию познавательной художественной парадигмы. В начале XXI века, пытаясь ответить на запросы нового времени, литературоведы вновь обращаются к комплексу идей и эстетических достижений не только экзистенциалистской, но и предэкзистенциалистской литературы, к предэкзистенциалистскому типу мировосприятия, дезориентированному и одновременно хранящему «память» этического и рационального ориентира.

1.1.5. тема смерти
Характерная особенность индивида рубежа XIX - XX веков, наднациональный феномен, одно из проявлений экзистенциализации общеевропейского культурного пространства — маниакальная танатическая тревога. На мотивах социальной негации, смерти и самоубийства (что в поэтике авангардизма дополнится и разовьется в мотивы безумия, шутовства и самоубийства) базируется своеобразный сюжет самоидентификации лиро-эпического субъекта Л. Андреева и М. де Унамуно, лирического субъекта М. де Унамуно. Их танатическая тревога равно аксиологически ориентирована, включена в комплекс экзистенциальных вопросов бытия. Превалирующая тема смерти приобрела надрывное гипертрофированное выражение, став константой художественного сознания писателей.
Постоянный страх смерти, присутствующий в сознании постницшеанского поколения, философско-художественного сознания начала XX века, находил выход в нескончаемой рефлексии, бросить ли вызов Року в заранее предначертанном сценарии «жизни Человека», «уйти ли самому, когда захочешь, или покорно, не сопротивляясь, принять тяжелую руку палача».70 Особенностью русской и испанской традиции стала болезненная сосредоточенность на экзистенциалистской теме ухода, исчезновения. Мотив ужаса опасности погружения во «тьму безначалия»71 становится ведущим в поэтике Л. Андреева. Идея загадочной безразличной «Мировой воли» будорожила воображение русского писателя, «увлекшегося» Ницше и Шопенгауэром уже с гимназических лет. Рефлексия Л. Андреева по поводу «свободной», по Ницше, смерти, четко обозначенная уже в «Рассказе о Сергее Петровиче», пройдет красной нитью по всем его последующим произведениям. Тщетно пытавшийся преодолеть границу своей собственной заурядности ницшеанец находит выход в главе «О свободной смерти»: «Если жизнь не удается тебе, если ядовитый червь пожирает твое сердце, знай, что удастся смерть».72 В своем дневнике писатель подчеркнул типичность списанного с жизни героя, восставшего против природы, создавшей его ничтожным. Фраза Заратустры становится заголовком очерка 1901 года. У