Информационная свобода и информационное насилие

• Автор: Столяров, Андрей Викторович
• Шифр специальности: 09.00.11
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2012
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 155 с. : ил.

Оглавление
Введение
1. Свобода слова, информационная свобода и информационное насилие
1.1. Свобода слова и проблемы её истолкования. Понятие информа-
ционной свободы
1.2. Информационное насилие и его типология
1.3. Социальный эффект информационной свободы
2. Отношения интеллектуальной собственности как форма информационного насилия
2.1. Границы интеллектуальной собственности, основные её виды и
их роль в современном обществе
2.2. Имущественные авторские права в цифровую эпоху
2.3. О мнимой справедливости интеллектуальной собственности
2.4. Экономические предпосылки к упразднению интеллектуальной
собственности
3. Личная информационная неприкосновенность
3.1. Проблема коммерческого информационного насилия
3.2. Информационное насилие в политике и общественной жизни
3.3. Информационная неприкосновенность как средство решения проблемы маргинальных религиозных образований
3.4. Информационное насилие в форме принуждения к выдаче ин-
формации и негласного сбора информации
Заключение
Литература

Введение
Актуальность темы
Информационная революция, обусловленная взрывным прогрессом электроники и вычислительной техники, появлением персональных компьютеров, переводом практически всех видов хранимой и передаваемой информации в цифровой формат и возникновением сети Интернет, требует более внимательного отношения к информации как объекту общественных отношений. Цифровая эпоха в области представления информации и эпоха Интернета в области коммуникаций, хронологически совпавшие друг с другом, высвечивают и обостряют социальные противоречия, существовавшие и ранее, но которые в докомпьютерные времена могли безопасно игнорироваться; кроме того, перед социумом встают новые проблемы, возникновение которых полностью обусловлено развитием информационных технологий.
Среди таких противоречий — антагонизм интересов рекламодателя и получателя рекламы, или, если рассматривать проблему под иным углом, противоречие между правом одних на свободную передачу информации и желанием других оградить себя от ненужной информации; конфликт интересов владельцев имущественных прав, относящихся к области интеллектуальной собственности (прежде всего — исключительных имущественных «авторских» прав, называемых также копирайтом), заинтересованных в ограничении использования новых технологий обработки и передачи информации, и широкой публики (включая авторов-любителей), интересам которой соответствует свободное использование достижений технического прогресса в области информационных технологий; противоречие между желанием одних граждан выразить свою политическую позицию в виде митинга или другой манифестации, с одной стороны, и желанием других граждан сохранять спокойствие и не страдать от неудобств, возникающих при проведении таких манифестаций, и т. д. Рекламные рассылки по каналам персональной связи, достигшие в эпоху Интернета масштабов глобального бедствия (так назва-емый спам), уничтожающего целые коммуникационные среды, несомненно, требуют жестких мер, однако находятся, с одной стороны, люди, пытающиеся оправдать спам свободой слова, и, с другой стороны, люди, пытающиеся

использовать проблему спама как иллюстрацию несостоятельности свободы слова.
Всё это делает актуальным рассмотрение критерия, позволяющего провести чёткую границу между допустимым и недопустимым в области информационных обменов и, таким образом, указать путь к снятию социальных противоречий, возникших или обострившихся с наступлением цифровой эпохи.
Степень разработанности проблемы
Проблема свободы слова стала специальным предметом рассмотрения философов и теоретиков государственного управления начиная с XVII века. Связано это было с переходом к новому типу общественного устройства и, соответственно, новой политической организации общества. В связи с развитием демократических институтов и ростом объёма информации, необходимой для адаптивного поведения, проблема свободы слова стала постоянной составляющей дискуссий и обсуждений в социально-философской, политологический и правовой литературе. Основы рассмотрения роли свободы слова в общественной жизни заложили такие классические мыслители, как И. Кант, Дж. Мильтон, Дж. Локк, Дж. С. Милль1.
Теоретическая разработка проблемы свободы слова в сочетании с обоснованием принципов свободы предпринимательства содержится в трудах Т. Джеферсона и А. Смита. В XX веке заметный вклад в исследование проблем свободного («открытого») общества и, соответственно, свободы слова, внёс К. Поппер2.
В связи с планомерным манипулированием массовым сознанием, особенно характерным для прошлого и нынешнего века, в литературе стала разрабатываться тема пропаганды и рекламы. Здесь необходимо упомянуть работы таких зарубежных авторов, как У. Липпман, Э. Бернейс, Ф. Хайек, И. Берлин, Ж. Бодрийяр, М. Шпрул, Н. Хомский 3. Не остались от этой темы в стороне
1 Милль Дж. О свободе // Джон Стюарт Милль. Утилитарианизм. О свободе. Издание книгопродавца И. П. Перевозникова, Санкт-Петербург, 1900. с. 193-426; Мильтон, Дж. Ареопагитика. Речь о свободе печати от цензуры, обращенная к парламенту Англии (1644) // Современные проблемы. Выпуск № 1, Москва — Новосибирск, март 1997 г; и др.
2Поппер К. Открытое общество и его враги. М.: Феникс, Международный фонд «Культурная инициатива», 1992. 448 с
3Липпман У. Общественное мнение. М.: Институт Фонда Общественное мнение, 2004. 384 с; Бернейс Э. Пропаганда. М.: Гиппо, 2010. 176 с. ; Бодрийяр Ж. Реквием по масс-медиа. // Поэтика и политика. Альманах Российско-французского центра социологии и философии Института социологии Российской Академии наук. М.: Институт экспериментальной социологии, СПб.: Алетейя, 1999. С. 193-226; Бодрийяр

о недопустимости насилия, с одной стороны, и требованием об эффективном принуждении к исполнению ограничений, с другой, обыгрывая при этом фразу «запрет насилия — это тоже насилие». Противоречие, однако, снимается, если уточнить, что речь идёт лишь о насилии инициированном. Можно говорить, что индивид свободен в своих действиях и решениях до тех пор, пока не совершит инициированного насилия и не окажется, таким образом, в положении преступника, подлежащего возмездию. Условимся в дальнейшем для определённости опускать уточняющее прилагательное «инициированное» в применении к насилию, т. е. обозначать термином «насилие» исключительно насилие инициированное, и ничто иное; применение силы, совершённое в ответ на насилие, будем обозначать, в зависимости от конкретики, словами «возмездие», «оборона», «защита», «меры пресечения» и т.п., не употребяя, таким образом, слово «насилие» для обозначения действий, определённо допустимых либо могущих таковыми оказаться.
Сделаем ещё одно достаточно очевидное уточнение. Никакие действия в отношении индивида, совершённые с его согласия, не могут считаться насилием над этим индивидом. Разумеется, под согласием здесь следует понимать согласие информированное; иначе говоря, индивид должен точно знать, на что конкретно соглашается. Обычно об информированной доброй воле говорят в случае, если никто из остальных участников взаимодействия не пытался злонамеренно утаить от индивида существенных деталей предстоящего.
Поскольку современное общество основано на разделении труда и, как следствие, на сотрудничестве людей между собой, право согласия приходится несколько обобщить, введя свободу волеизъявления, выражающуюся в праве личности брать на себя произвольные обязательства (как правило, в обмен на обязательства со стороны других субъектов). От простого права согласия это отличается невозможностью «передумать»: субъект, в прошлом добровольно взявший на себя обязательства, должен исполнить их вне зависимости от своего нынешнего настроения. Принуждение индивида к исполнению договорных обязательств, в том числе силовое, не следует считать нарушением свободы индивидума, постольку поскольку договорные обязательства индивид взял на себя по собственной воле. Условимся не применять термин «насилие» также и к случаю принуждения индивида к исполнению договорных обязательств. Это не противоречит вышеобозначенным критериям насилия: добровольное заключение договора (сделки) следует рассматривать как согласие индивида на применение к нему методов принуждения в случае неис-