Диалектика художественного и религиозного в творческой эволюции Н.В. Гоголя

• Автор: Белозёрова, Алевтина Викторовна
• Шифр специальности: 09.00.04
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2009
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 130 с.

ВВЕДЕНИЕ
Актуальность исследования. В последнее десятилетие вопрос о противопоставлении раннего и позднего периодов в творчестве Гоголя «снят с повестки дня». Современная наука рассматривает творчество писателя как единый, целостный метасюжет, в котором отдельные части (произведения), обладая полной самостоятельностью, все же истинный, глубинный смысл обретают в контексте целого. Но проблема заключается не в том, чтобы примирить раннего и позднего Гоголя и связать две точки пути прямой линией христианского восхождения. Гораздо важнее попытаться исследовать само движение, что позволяет более конкретно говорить о сложной природе религиозности писателя1.
Актуальность исследования обусловливается необходимостью философско-эстетического анализа творческой эволюции Гоголя. Современные исследователи отмечают, что никем, включая самого -писателя, «до конца еще не засыпана» биографическая и идейно-жанровая пропасть между «Ревизором» и «Переписки с друзьями». Очевидно, подлинная связь этих двух миров состоит не в переводе идей из одной системы в другую, но коренится в создавшем их едином творческом воображении2.
Православие Гоголя - результат мучительных духовных исканий, напряженной внутренней работы, поисков своего пути в искусстве, т.е. того, что можно определить как «личная религиозная судьба».
В современном отечественном гоголеведении используется понятие — «духовный опыт» Гоголя («духовный опыт» как единство эстетического, религиозного и нравственного начал в духовной биографии писателя)3. В диссертации акцентируется внимание на том, что это сложное
1 См.: Гончаров С.А. Творчество Гоголя в религиозно-мистическом контексте. СПб., 1994.
2 Бибихин В. Гальцева Р. Роднянская И. Литературная мысль Запада перед «загадкой Гоголя» //Гоголь: История и современность. М., 1985. С.392.
3 См.: Лазарева А.Н. Духовный опыт Гоголя. М., 1993.

диалектическое единство4, и именно в такой интерпретации данное понятие наиболее адекватно выражает суть взаимоотношений художественного и религиозного в творческой эволюции писателя.
«Духовный опыт», или же «духовная биография» — это мистическая реальность, которая может быть осознана лишь с точки зрения мифического сознания и, соответственно, выражена языком мифологических символов, языком мифа. Эти идеи развивает А.Ф. Лосев в своих ранних произведениях, где указывает на так называемую «мифическую интуицию» Гоголя5.
Очевидно, именно «мифическая интуиция» (как особенность мировоззрения писателя) породила так называемый «конфликт внутри образной структуры» в произведениях Гоголя позднего периода. Эта ситуация (ситуация конфликта), считает М.Н. Виролайнен, связана с важным для словесного (как, впрочем, и для любого другого) искусства вопросом о характере взаимодействия между разными уровнями бытия: живым, спонтанно существующим феноменальным миром и его «проекцией» в рамках описывающей, «означивающей» и осмысляющей этот мир реальности. Применительно к культуре первой трети XIX века о подобном типе отношений можно говорить как о взаимодействиях слова и мира, причем под словом «понимается прежде всего словесная реальность, включающая в себя и представление, и мысль, но также и то, что в узколингвистическом смысле уже не является словом, то, что обладает смысловым содержанием и эйдетической оформленностью»6.
По замечанию И.П. Смирнова, превращение хаоса в космос в искусстве начала XIX века зачастую интерпретировалось как акт
4 См.: Крутоус В.П. Заметки о новоязычестве - многоликом протее раздвоенной культуры //Вест Моск. ун-та. Сер.7. Философия. 2000г. №5. С.84.
5 Лосев А.Ф. Диалектика мифа //Лосев А.Ф. Из ранних произведений. М., 1990. С.419.
6 Виролайнен М.Н. Структура культурного космоса русской истории //Виролайнен М.Н. Речь и молчание. СПб., 2003. С. 21-22.

языкового творчества. Символом создаваемой посредством этого акта реальности был образ воплощенного Логоса - живого слова7, т.е. мифа.
В науке стали уже традиционными рассуждения о романтических истоках поэтики Гоголя8. Проблема взаимодействия слова и мира составляла один из аспектов ключевого для романтической эстетики вопроса об отношениях искусства и действительности. Стремление к «органической живой универсальности», где «слово становится плотью, а плоть словом, когда целое заключено в слове и во плоти»9, сопровождалось у романтиков мыслью о необходимости возрождения мифологических оснований культуры10. «В мифологическом мышлении идейная образность субстанционально воплощена в самих вещах и от них неотделима», — писал Ф. Шлегель11. Ту же идею постулировал Шеллинг, полагавший, что именно в рамках мифологической реальности значение совпадает с самим бытием, переходит в предмет, составляет с ним единство12. Эту точку зрения разделял А.Ф. Лосев, полагавший, что в мифе «самый факт "внутреннего" отождествляется с самым фактом "внешнего"», а между идеей и вещью устанавливается «не просто смысловое, но вещественное, реальное тождество»13.
Литературный дар превращал художника в мага и демиурга, способного не только к созерцанию и «отражению» жизни, но и к деятельному ее преображению. Согласно романтической эстетике, «поэт,
I Смирнов И.П. Место мистификации в истории культуры //Труды Отдела древнерусской литературы. Л., 1979. Т.34. С.203.
8 Зеньковский В. Гоголь. М., 1997; Манн Ю. Поэтика русского романтизма. М., 1976; Поэтика Гоголя. М„ 1978; Эволюция гоголевской фантастики //История русского романтизма. М., 1973; Дмитриева Е.Е. Религия от искусства, или Вопрос о конфессиях в художественном мире Гоголя //Н.В. Гоголь и народная культура: Седьмые Гоголевские чтения. М., 2007.
9 Гёррес Й. Сполохи и другие статьи из журнала «Аврора» //Эстетика немецких романтиков. М., 1987. С.211.
10 Об отношении романтиков к мифу и их мифотворческих замыслах см., например: Жирмунский В.П. Немецкий романтизм и современная мистика. СПб., 1996; Берковский Н.Я. Романтизм в Германии. Л., 1973. С.60-62; Крохина Н.П. Мифопоэтические аспекты литературы XIX - XX веков: К постановке вопроса//Начало. М., 1990. С.174.
II Шлегель Ф. Речь о мифологии //Литературные манифесты западноевропейских романтиков. М., 1980. С.63.
12 Шеллинг Ф.В. Философия искусства. СПб., 1996. С.111.
13 Лосев А.Ф. Диалектика мифа. Указ соч. С.428.

все возможные оттенки восприятия пьесы и где Гоголь выводит на сцену самого Автора, который произносит речь в защиту творчества и единственного положительного героя комедии - «светлого смеха». В 1842 году было написано «Предуведомление для тех, которые хотели бы сыграть, как следует, «Ревизора», в 1846 — «Развязка «Ревизора»; в 1847 году в последней сделаны значительные исправления и вставки. Пятого ноября 1851 года, за три месяца до кончины, Гоголь читал «Ревизора» актерам Малого театра и, не пощадив от огня даже второй том «Мертвых душ», оставил исправленную «Развязку» в своих посмертных бумагах.
Представить на сцене «Ревизора» с «Развязкой» Гоголь просил М.С. Щепкина. После спектакля актеры должны были увенчать «первого комического актера», а он разъяснить им истинный смысл комедии: «Десять лет играется на сценах "Ревизор". Все, более или менее, нападали на тягостное впечатление им производимое, а никто не дал запроса: зачем было производить его? - точно как будто бы автор должен был писать свою комедию, очертя голову и не зная сам, к чему она и что выйдет из нее
Петр Петрович. Михайло Семеныч, объяснитесь, это что-то неясно.
Семен Семеныч. Это пахнет какою-то загадкой.
Первый комический актер. Да как же в самом деле вы не заметили, что «Ревизор» без конца?
Николай Николаич. Как без конца?/...
Петр Петрович. Позвольте, однако ж, заметить вам, Михайло Семеныч, что ж за пьеса, которая без конца?/.../ Неужели и это в законе искусства? Ведь это, по-моему, значит принести, поставить пред всеми запертую шкатулку и спрашивать, что в ней лежит?
Первый комический актер. Ну, да если она поставлена перед вами с тем именно, чтобы потрудились сами отпереть?