Онтологическое пространство свободы

• Автор: Пастушкова, Ольга Вячеславовна
• Шифр специальности: 09.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2005
• Место защиты: Воронеж
• Количество страниц: 149 с.

Глава I. Свобода как свобода воли

§1.1 Становление бытийного пространства свободы: от разума к воле

§ 1.2. Свобода воли как свобода выбора

§1.3. Свобода воли и своеволие

Глава II. Свобода как свобода духа

§2.1. Дух, свобода и отчуждение в немецкой классической философии

§ 2.2. Свобода духа как путь упразднения мира (буддизм, русская

религиозная философия Н. Бердяева)

Глава III. Свобода как «бытие-в-мире»

§ 3.1. Свобода как феномен «фактичного человека»

§ 3.2. Быть человеком-быть свободным

§ 3.3. Постмодернистский образ «фактичного человека» - иллюзия
свободы
Заключение.
Список литературы.
Актуальность темы исследования. Проблема свободы относится к числу вечных и неисчерпаемых проблем. Эта неисчерпаемость гарантирована не столько мыслью, сколько сложностью самого человека, умеющего быть эк-сцентричным, избыточным, ускользающим от самой мысли. Не утраченное временем притяжение к данной проблеме объясняется тем, что свобода - это «ближайшее», в отличие от многих других проблем, представляющих сферу интересов философа, пусть и очень важных, но связанных с живой человеческой потребностью лишь косвенно и опосредованно. Уже в рамках классической немецкой философии (Кант, Фихте) мы обнаруживаем идею о приоритете свободы (практического разума) над теоретическим («чистым») разумом, что соответствует не только идущей еще от Августина «волецентричной» ветви христианства, но и современным прозрениям экзистенциальной философии.
В свете глобального заболевания века ушедшего и века нынешнего -отчуждения — тема свободы обретает особо острое звучание. Именно отчужденный от мира и самого себя человек теряет связь со своим бытием, а значит, «имеет право» преступить черту, возвыситься над миром и завоевать его. Следствие неизбежно: свобода превращается в своеволие.
Парадоксально, но новейшая постмодернистская философия отнюдь не противоречит такому отчуждению, создавая иллюзию свободы, освобождающую от ответственности, заботы и аутентичности. Свобода обнаруживается в децентрированной фактичности, образ которой -«свободный шиз» (Ж. Делез, Ф. Гваттари). Распространение постмодернистской культуры, если рассматривать ее как истину свободного человека (а такая тенденция, бесспорно, существует), поощряет и даже усиливает стремление современного человека быть поверхностным, беззаботным, необремененным последствиями своих поступков, что становится тревожным явлением не только для современности, но приобретает очертания угрозы и для последующих поколений. А потому,
если тема свободы была актуальной всегда, то сегодня ее актуальность обретает особый смысл и практическое значение.
Степень разработанности проблемы. Проблема свободы затрагивалась в трудах многих философов, представляющих различные направления: западные, восточные и русские, классические и
неклассические, религиозные и атеистические. Этот многовековой опыт отыскания сути свободы можно разделить на два типа учений. К первым относятся те учения, которые рассматривают свободу как «осознанную необходимость». Именно в таком своем качестве свобода обнаруживается в плоскости классического детерминизма (Спиноза, Гегель, Маркс и др.). Однако, по выражению проф. Ю.А. Шрейдера, «представлять себе свободу как «осознанную необходимость» - значит навсегда от нее отказаться, поставить человека в один ряд с физическими предметами, подчиняющимися неумолимым природным законам необходимости...»1. Учения другого типа в той или иной мере раскрывают антропологическое содержание свободы через ее соотнесение с пространством воли, духа и человеческой фактичности (бытие-в-мире). Наиболее разработанным является учение о свободе воли. Здесь прежде всего следует назвать имена западноевропейских классиков, таких как Аристотель, Августин Блаженный, Фома Аквинский, Бернар Клервосский, Мартин Лютер, Эразм Роттердамский, Кант, Фихте, а также философов, тяготеющих к неклассическому пониманию воли и выбора - Шопенгауэр, Ницше, Кьеркегор и др. Философия русского духовного ренессанса вскрывает присущий русской воле бытийно-стихийный, иррациональный характер, чему посвящены труды Ф.М. Достоевского, H.A. Бердяева, Л.И. Шестова, В.В. Розанова, Г.П. Федотова, Н.О. Лосского, С.А. Левицкого и др. В современной отечественной литературе продолжение этой темы мы находим в исследованиях П.П. Гайденко, Г.Д. Левина, О. Николаевой, Г. Померанца, A.A. Столярова и некоторых других философов,
1 Шрейдер Ю.А. Свобода как творческая ориентация в мире / Ю.А. Шрейдер // Вопр. философии. - 1994. - № 1. - С.85.
стихийность русского народа, всегда бытийный феномен. Русская воля, как и природные стихии, не контролируется, не поддается отчетности, она изливается в мир, и если этот мир ей тесен, то она крушит его. Именно такой характер присущ русским бунтам, о чем писали, что прозревали такие гении культуры, как A.C. Пушкин, Ф.М. Достоевский и др.
Именно Ф.М. Достоевский в своих романах смог так ярко выразить, выплеснуть все то содержание, которое характерно для русской воли. В его героях сочетается несочетаемое - «две бездны» Мити Карамазова, идеал содомский и мадонский, святое и дьявольское. Это и есть знаменитый на весь белый свет, непонятный Западу «русский дух», который питает и наполняет волю иррациональным содержанием.
Испокон веков на Руси единственным спасением, усмирением непокорной русской воли являлся Бог. Вспомним знаменитое «если Бога нет, значит, все дозволено», что тождественно безоговорочному признанию неразрывной связи своеволия и отсутствия веры. Но ведь на Западе тоже есть Бог, чья благодать спасает человека от совершения злых, своевольных поступков. Однако и западное liberum arbitrium и русская воля одинаково (хотя и по-разному!) расходятся с первоначальным христианским понятием волевого, творческого, а следовательно, созидающего бытие акта. Западная классическая свобода воли - это выбор, суженный до вполне определенных и предвосхищающих выбор возможностей, что уже противоречит основной идее свободы иметь основание в самой себе и только в самой себе. “Русская воля” - это, наоборот, воля, лишенная какой-либо созидательности, какой-либо меры, исходящей уже от самого бытия, что и является нарушающим сам принцип бытия-в-мире своеволием, в котором гаснет «божественная искра» творческой свободы. Если Бог на Западе имеет изначально предопределяющее значение, в соответствии с которым своеволие человека есть лишь временное отклонение от воли Бога, то в России своеволие носит стихийно-демонический характер, и Бог поэтому есть единственное спасение человека по усмирению своих необузданных желаний. Таким образом, в