Языковые и художественные особенности эпитетов в башкирской литературе : на примере произведений З. Биишевой, М. Карима и Н. Мусина

• Автор: Байбулатова, Гульфира Галимьяновна
• Шифр специальности: 10.02.02
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2010
• Место защиты: Уфа
• Количество страниц: 171 с.

Содержание
Введение
Глава первая. Эпитет и его воплощение в литературно-художественном контексте
1.1. Рассуждения о роли эпитетов в трудах античных мыслителей
1. 2. Эпитеты в трудах некоторых лингвистов
1. 3. Эпитеты в художественных произведениях русских классиков
1. 4. Исследование эпитетов в тюркоязычных источниках
1. 5. Эпитеты в башкирском устном народном творчестве. Постоянный эпитет
1. 6. Эпитеты в башкирской публицистике
Глава вторая. Языковые и художественные функции эпитетов
в поэтике 3. Биишевой, М. Карима и Н. Мусина
2. 1. Семантические функции
2. 2. Структурные функции
Глава третья. Семантико-структурное своеобразие эпитетов
в произведениях 3. Биишевой, М. Карима и Н. Мусина
3.1. Семантические параметры употребления эпитетов
3. 2. Роль эпитета в создании эмоционально-экспрессивного тона
3.3. Сфера употребления эпитетов
3. 4. Структурные параметры употребления эпитетов
Заключение
Библиография

Введение
Настоящая диссертационная работа посвящена изучению языковых и художественных особенностей эпитетов в произведениях 3. Биишевой, М. Карима и Н. Мусина.
Актуальность исследования. Произведение художественной литературы многослойно, и одним из его главнейших секретов является то, что оно воздействует па сознание читателя одновременно всеми своими слоями. Мы одновременно воспринимаем логический смысл и магию поэтической речи, ощущаем различные, сменяющиеся оттенки ее ритма, ее языка.
Пристальное внимание к слову как эстетической, «многосмысленпой и многозначной единице» в художественном тексте связано с исследованиями А. А. Потебни, который, исходя из потенциальной природной образности слова, первым высказал мысль о том, что на базе общенародных значений возникают субъективные, авторские смыслы, «слово в художественном произведении, совпадая по своей внешней форме с лексической единицей, которую можно найти в словаре, обращено не только к общенародному языку и отражаемому в нем опыту познавательной деятельности народа, но и к тому миру действительности, который творчески создается или воссоздается в художественном произведении» [56: 165].
Исследования слова как первоэлемента художественного текста были продолжены в 20-30 гг. XX в. Л. В. Щербой, В. В. Виноградовым, Б.М. Эйхенбаумом, В. М. Жирмунским, Ю. Н. Тыняновым. Особый интерес к поэтическому слову в этот период был связан со стремительной сменой литературных направлений, которое повлекло за собой обновление поэтического языка, проявившееся в стремлении поэтов усилить свойство многозначности слова и за счет этого приблизить слово к той полисемантичное™ смыслов, которая существует во внутренней речи. Поэтому стихотворная речь, в которой отразились, с одной стороны,

элементы всех известных речевых стилей, а с другой, проявилась многоплановость, многогранность слова, стала «постижением своеобразия индивидуального поэтического стиля как замкнутой системы языковых средств» [16: 369].
В. В. Виноградов в своих фундаментальных исследованиях, посвященных языку художественной литературы, определил поэтическую речь как «категорию эстетическую и историческую», сохраняющую в разные эпохи «одну и ту же основу и сущность, состоящую в максимальном и целесообразном использовании всех качеств языка и речи на всех структурных уровнях в эстетическом аспекте...» [19: 48].
Им также была намечена та область смысловой структуры слова, которая представляет собой источник «различных оттенков значений», «интеллектуальных и эмоциональных обертонов», облекающих слово в конкретной фразе, контексте (Виноградов) и выражающих индивидуальный стиль писателя, его «систему эстетически-творческого подбора, осмысления, расположения различных речевых элементов» [19: 53].
Б. А. Ларин изучал эстетическое значение слова. Согласно его взглядам, слово имеет не самостоятельную функцию, а поглощенную, оттеночную, и слово с эстетическим значением «не примыкает к ближайшим словам по смыслу, а служит намеком включенных мыслей, эмоций, волнений», характеризуется «смысловой емкостью» и «многоплановостью, преобладанием эмоционально-экспрессивных элементов в значении и нерасторжимой связью с художественным целым» [47: 140-141].
Одной из главных задач в исследовании языка писателя Б. А. Ларин считал изучение тончайших семантических нюансов слова, «ассоциативных смыслов» или «эстетических значений» [47: 143], или «боковых смыслов» [74: 110] , по выражению Б. Эйхенбаума, или «комбинаторных приращений» [66: 58], по Ю. Н. Тынянову. Дальнейшее развитие учения об эстетическом значении поэтического слова получило в исследованиях М. М. Бахтина, Л. С. Ковтун, В. П. Григорьева, Е. Г. Ковалевской, Л. И. Донецких, Ю. С.
Несколько примеров художественных определений Пушкина: голос милый, сладкий шум и т.д. Значительное место среди любимых эпитетов занимает также величавый. Например: величавый лавр и кипарис; Торквато величавый.
Романтический психологизм находит свое отражение, вместе с уже упомянутыми «печальный», «унылый», «хладный» и др., в эпитетах: вдохновенный, священный, пламенный, безумный, одинокий, роковой, таинственный. Широкое распостранение у Пушкина получает эпитет томный: томные девы, для неги томной, голос и ласковый и томный и др.
Наряду с обычными пушкинскими эпитетами Булаховским выделено немало и таких, которые выступают как художественные открытия, которые несут огромную поэтическую силу. Любопытно, что и они почти никогда не представляют собою редких слов; все это слова, за немногими исключениями, обыкновенные, но извлеченные из общего речевого фонда для новых покоряющих своей художественной доходчивостью сочетаний.
Вот несколько примеров таких оценочных эпитетов: пленительная сладость, безмолвная печаль, резвая радость.
Из характерных пушкинских эпитетов-синонимов В. Ф. Саводник отмечал еще — пустынный и уединенный: обители пустынных вьюг и снега, мой двор уединенный.
В длинном ряде случаев пушкинский выбор сказуемых восхищает так же, как и его приложения и эпитеты. Булаховский указывает, прежде всего, на его сказуемые-прилагательные: «Одно из любимых пушкинских
сказуемых этого рода - прилагательное светлый, выступающее у него с особенно теплой и радостной или умиротворяющей окраской: «Невеста очи опустила, / Как будто сердцем приуныла, / И светел радостный жених» («Руслан и Людмила»).
Пушкин очень умело пользовался антитезирующими эпитетами: «Мне грустно и легко-, печаль моя светла» (На холмах Грузии...).