Фонологические проблемы русского языка : Синхронический и диахронический аспекты

• Автор: Попов, Михаил Борисович
• Шифр специальности: 10.02.01
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2004
• Место защиты: Санкт-Петербург
• Количество страниц: 386 с.

Становление фонологии в связи с развитием
диахронической лингвистики
Гипотеза языкового родства и возникновение
исторической фонетики
Г ипотеза регулярности звуковых изменений
Фонемная теория
Историческая (диахроническая) фонология
Возникновение диахронической фонологии
(в узком смысле)
Связи диахронической фонологии
со смежными дисциплинами
Часть первая. Фонологические проблемы современного русского языка
Глава 1. Установление состава фонем
Глава 2. Слово и морфема в развитии звукового строя
Гчава 3. Синтагматическая идентификация фонемы и
фонологический статус [ш’:] в русском языке
Глава 4. Парадигматическая идентификация фонемы
Глава 5. Фонологический статус [ы] в синхронии и диахронии
Глава 6. Фонологизация [ъ]: проблема динамической фонологии современного русского языка

Глава 7. Различительные признаки фонемы в аспекте системы и нормы
Глава 8. Фонологические проблемы теории чередований
^ Чередование ударного /о/ с безударным /а
Чередования глухих и звонких согласных
Другие чередования
ф Часть вторая. Проблемы исторической фонологии русского языка
Глава 9. Некоторые общие вопросы диахронической фонологии
Давление системы и «пустые клетки»
Щ Функциональная нагрузка фонемы
ф Механизм фонологического изменения
Глава 10. Фонематический статус *j в праславянском
Глава 11. Фонологические и хронологические проблемы славянских
палатализаций

ф Глава 12. Происхождение цоканья: фонологический аспект
междиалектного взаимодействия
Глава 13. Фонологические и морфонологические проблемы падения редуцированных в древнерусском языке
Отражение редуцированных гласных на письме:
проблема церковного произношения
Механизм падения редуцированных гласных:
сильные и слабые позиции
Начало падения редуцированных гласных:
абсолютно слабая позиция
Морфологически изолированные редуцированные:
абсолютно сильная позиция
Диалектные особенности падения редуцированных гласных
и некоторые вопросы хронологии
Слабые редуцированные на завершающем этапе падения:
проблема «нефонематической гласности»
Завершение падения редуцированных:
морфонологические изменения
Причины падения редуцированных
Глава 14. Переход /е/ в /о/ в русском языке
Фонологические отношения между /е/ и /о
Локализация изменения во времени и пространстве
Дифференциальные признаки в процессе перехода
Условия и механизм перехода /е/ в /о
Великорусский переход /е/ в /о
на восточнославянском фоне
Причины и механизм перехода /е/ в /о
Глава 15. Некоторые вопросы фонетической интерпретации данных древнерусской письменности
Смешение ТЬ и е в древненовгородских памятниках
О написании ноугород- в старорусских памятниках
Заключение
Список использованной литературы
нения. Решить эту проблему можно, если рассмотреть ту роль, которую слово и морфема играют в речевой деятельности.
Вопрос о том, присущи ли слово и морфема как разноуровневые единицы языкам разных типов, является дискуссионным [Яхонтов 1963: 165-173; Солнцев 1963: 121 — 128]. Не давая дефиниций понятиям «слово» и «морфема», заметим, что нет оснований считать эти единицы неуниверсальными, т. е. во всяком языке, по-видимому, есть «слова», которые состоят, по крайней мере, из двух морфем. Таким образом, и слово и морфему можно выделить в языках любого грамматического строя, однако соотношение этих двух единиц и их роль в языковой системе будут различны. Слово в любом языке является основной единицей речевой деятельности, следовательно, единицей функциональной. Но в изолирующих языках оно так и остается единицей чисто функциональной, «субстанционально» не противопоставленной морфеме. Например, во вьетнамском языке подавляющее большинство морфем вьетнамского происхождения может выступать в функции отдельного слова, а большинство традиционно выделяемых многосложных слов отличаются от словосочетаний лишь семантически, в плане содержания, т. е. собственно так, как относятся связанные словосочетания к свободным во флективных языках [Быстров и др. 1976: 14-37]. Напротив, во флективных языках, в частности в русском, слово состоит из морфем, по преимуществу не употребляющихся самостоятельно. При этом слово не равно сумме составляющих его морфем ни в плане выражения, ни в плане содержания. Таким образом, слово противопоставлено здесь морфемам субстанционально. Соответственно во флективных языках повышается роль слова как центральной и организующей единицы. Это отчетливо видно на примере индоевропейских языков, история которых, согласно распространенным взглядам, представляет собой развитие от изолирующего строя к флективному [Клычков 1963: 4-5; Плоткин 1978: 393-394]. При этом подобное развитие трактуется как ориентированное на становление слова в качестве языковой единицы [Герценберг 1970: 71-103]. В соответствии с изложенным выше, можно было бы рассматривать этот процесс и как переход от слова как единицы чисто функциональной к слову как единице субстанциональной. С другой стороны, возможно, видимо, и обратное развитие. В частности, история германских языков, согласно идее, восходящей к Раску, рассматривается как движение в направлении к языкам изолирующего строя [Кузьменко 1983: 123-129; Кузьменко 1991: 117-135, 228-250]. Для нас в данном отношении важно следующее: в изолирующих языках центральной, «организующей» единицей системы является морфема, а во флективных - слово.