Поэтика драматургии Льва Лунца

• Автор: Вольская, Анна Борисовна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2014
• Место защиты: Смоленск
• Количество страниц: 178 с.

Оглавление
Введение
Глава 1. Дискуссии о театре и драматургии в первой половине 1920-х годов и начало творчества Льва Лунца.
1.1 Противостояние в ситуации споров о «новом театре»
1.2 Творческая атмосфера эпохи поиска: учителя и ученики, Дом искусств, группа «Серапионовы братья»
1.3 Драматургический дебют Льва Лунца: манифестация свободы творческого волеизъявления художника
Глава 2. Поэтика драматургии Льва Лунца
2.1 Жанровое многообразие драматургии Лунца
2.2 Новаторство в сюжетостроении
2.3 Герой в драматургии Льва Лунца
Глава 3. Драматургия Льва Лунца и кино 1920-х годов: проблемы синтеза искусств
3.1 Взаимодействие театральных принципов и приемов драматургии Лунца с кинопоэтикой
3.2 Роль ремарки в художественном пространстве пьесы
Заключение
Библиография

Введение
Общая характеристика работы
Лев Лунц (1901-1924) - одна из ярких фигур раннего этапа развития послеоктябрьской литературы. Долгие годы его творчество оставалось в забвении или под запретом. Это связано как с авангардистскими новаторскими работами Лунца в области прозы и особенно драматургии, так и с его позицией противостояния идеологическому давлению с первых шагов советской власти, с публичными выступлениями в защиту свободы творчества. Деятельность Лунца проходила в рамках литературной группы «Серапионовы братья», объединившей талантливых писателей (М. Зощенко, В. Каверина, К. Федина, Вс. Иванова, М. Слонимского и других). Лев Лунц был одним из организаторов этой группы, ему принадлежат нашумевшие в первой половине 1920-х годов программные статьи, содержавшие манифест группы: «Почему мы Серапионовы братья», «На Запад!» и другие. Наследие Лунца, несмотря на короткую творческую жизнь (он рано трагически умирает), содержит богатый и малоисследованный материал, в котором центральное место занимают драматургия и публикации концептуальных статей о перспективах русской литературы и путях развития современного театра.
Критика уже в 1920-е годы отмечала в поэтике его драм «Вне закона», «Бертран де Борн» и других жанровое обновление, возрождение на новой основе романтического театра, активную интертекстуальность. Высоко были оценены новаторские черты пьес и трагедий Лунца: опора на острую фабулу, близкую тенденции театра эпохи «бури и натиска», использование в рамках русского театра элементов комедии del Г arte, народного балагана и т. д.
По природе таланта Лунц заявил о себе прежде всего как искатель новых путей в искусстве. «Энциклопедические познания удивительным образом сопрягались в
его натуре с пророческой интуицией и мощной фантазией творца», - пишет композитор С. Слонимский, который после десятилетий молчания осуществил в 1994 году первое российское издание произведений Л. Лунца.
Установки Лунца, направленные на поиск новых эстетических форм, на деидеологизацию литературы и культуры, уже при жизни позволили власти внести писателя в «запретные списки». Растянувшийся на десятилетия запрет нашел, в том числе, негативное отражение в 1946 году в докладе А. Жданова «О журналах “Звезда” и “Ленинград”», где Лунц вкупе с серапионами упомянут в «угрожающем контексте» с обвинениями в «проповеди гнилого аполитизма, мещанства и пошлости»2. После этого в течение десятилетий его произведения не издавались, Лунц практически не упоминался в историко-литературных и театроведческих работах вплоть до 80-х годов двадцатого столетия.
Важным побудительным фактором в творческой деятельности Лунца была атмосфера эпохи 1920-х годов, насыщенная обостренным интересом к экспериментам в области театра ведущих режиссеров Вс. Мейерхольда, А. Таирова, Е. Вахтангова, С. Радлова, Ю. Анненкова и других, а также к первым шагам «великого немого» - киноискусства. Эти аспекты присутствуют в диссертации как художественный контекст эпохи. Учителями Лунца, филолога по образованию, были сначала замечательные университетские профессора-филологи: С. А. Венгеров, В. М. Жирмунский, Г. Л. Лозинский, Н. О. Лосский, а затем наставниками стали М. Горький, Е. Замятин, Б. Эйхенбаум, В. Шкловский, Ю. Тынянов, Н. Гумилев.
Помимо создания драматургических произведений, в 1919-1922 годах Лунц активно выступает в печати со статьями, посвященными эволюции театральной жизни в России: «Об инсценировке сатирических журналов», «Творчество режиссера», «Театр Ремизова», «Мариводаж», с развернутыми рецензиями на спектакли
1 Слонимский С. М. Воскресение нз небытия. // Л. Лунц. Вне Закона. Пьесы, рассказы, статьи. СПб. : Композитор, 1994. С. 3.
2 Жданов Л. Доклад о журналах «Звезда» и «Ленинград». М. : Госполитиздат, 1952. С.8.

написанные или взятые из прошлых лет пьесы А. Луначарского (например, «Королевский брадобрей», 1906). Понимая, сколь важны театральные зрелища для миллионов масс, власть настойчиво диктует театральному искусству, драматургии революционные идеи. На сценах появляются мелодрамы, в которых простые крестьяне и крестьянки проходят процесс «духовного выпрямления» и из забитых существ превращаются в сознательных, активных борцов за новую, светлую жизнь («Марьяна» А. Серафимовича, «Бабы» и «Стена» А. Неверова). На театральную сцену выводятся герои русской истории - Степан Разин, Емельян Пугачев (пьесы В. Каменского «Степан Разин», 1919, Ю. Юрьина «Сплошной зык», 1920) - с аллюзиями на Октябрьскую революцию. История русской драматургии 1960-х годов в соответствующей стилистике резюмирует смысл подобных произведений: «Разин в пьесе вносит организующее начало в стихийное движение масс, четко направляя развитие восстания».
«Театр. Что такое театр?» - такими заголовками в духе названий статьи
В. Брюсова пестрят страницы газет и журналов, особенно активно проблемы обсуждаются в Петроградском журнале первой половины 1920-х годов «Жизнь искусства». Псевдоновизне так называемого «нового театра» достается особенно серьезно: «“Новый театр” есть как бы булочная, где каждый день пекутся свежие булки, - пишет критик А. Кугель. - Для “нового театра” вчерашний день умер, и жизнь начинается завтра. Во вторник - он ставит пьесу в прозодежде; в среду - в одних штанах; в четверг - в одних подштанниках; в пятницу - “без ничего”; в субботу - в очаровательнейших самомоднейших костюмах, взятых с последней картинки, а в воскресенье - в футуристических ярких моделях XXV века. На каждый день у “нового театра” есть своя истина, подобно тому, как в отрывном календаре па каждый день есть свое специальное изречение и своя собственная ка-

лендарпо-отрывная мудрость». Противоречивая дискуссионность культурной ситуации первого послеоктябрьского пятилетия дает образцы столкновения «ста-
70 Краткая история советской драматургии. М : Просвещение, 1966. С. 31.
71 Кугсль А. О «новом театре» // Жизнь искусства. 1924. № 2. С. 3.