Творческая история романа И. Шмелева "Лето Господне": от очерка к роману

• Автор: Суровова, Людмила Юрьевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2003
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 209 с.

По причине идеологической изоляции Советской России от своих духовных корней и от многих научных и культурных процессов современного мира, нельзя было ни писать, ни говорить о русских людях, добровольно или насильственно покинувших родину в период Гражданской войны или в первые годы советской власти («первая волна» эмиграции»). Если в 1960-х гг. статьи и работы о русской эмиграции в России были сами по себе явлением новым и необычным, почти открытием, то на рубеже XX-XXI вв. их появление в научной среде плавно вливается в общий поток исследований о русской литературе XX столетия.
Творчество писателя старшего поколения русской эмиграции «первой волны» И.С. Шмелева (1873-1950) имеет историю изучения, сходную с обращением к литературному наследию таких же писателей-эмигрантов, как и он сам, и протекавшую на общем фоне интереса европейских ученых ко всему русскому. Первая работа, посвященная творчеству Шмелева, принадлежит иностранцу (Aschendnennen М. Ivan Schmeliow / Königsberg, 1937). Написанная еще при жизни Ивана Сергеевича книга его друга и почитателя философа И.А. Ильина «О тьме и просветлении», где одна из трех частей отведена под анализ произведений Шмелева, вышла только в 1959 г. в Мюнхене’.
В 1980-е гг. на всплеске нового интереса и самих эмигрантов, и западных коллег, приютивших у себя изгнанников из России, в Париже появляется библиография произведений Шмелева, составленная Д. Шаховским. А в 1987 г. выходят сразу две обширных работы В. Шрика в Мюнхене и О. Сорокиной в Окленде.
Изучение творчества Шмелева эмигрантского периода в СССР замалчивалось, а если что и просачивалось, то приблизительно в следующих выражениях: «В эмиграции Шмелев писал много, но творчество его стало неравноценным, противоречивым и ограниченным тематически»2.
В этом отношении примечательно, что две первые диссертации, написанные о Шмелеве, были посвящены его дореволюционному творчеству (А. Черников, М. Дунаев).
Когда в Алуште открыли Дом-музей И.С. Шмелева, родилась идея организовать Крымские научные чтения, которые регулярно проводятся с 1992 г. (стараниями Л.А. Спиридоновой и В.П. Цыганника) и собирают ученых из разных стран, позволяя им обменяться мнениями о тех или иных сторонах жизни и творчества писателя3. Настоящим событием для почитателей таланта Шмелева явилось российское издание в 1994 г. монографии О. Сорокиной «Московиана», знакомящей с ценными архивными материалами, предоставленными Ю. Кутыриной, племянницей жены писателя.
' Кутырина Ю.Л. Иван Сергеевич Шмелев. Париж, 1960;
Памяти И.С. Шмелева: Сборник. Мюнхен, 1956.
2 Саакянц А. Позднее творчество И. Шмелева//Дон. 1967. № 2. С. 168-169.
3 По материалам Крымских чтений выпущено восемь сборников.

В 1995 г. выпустил в Калуге свою монографическую работу о Шмелеве А.П. Черников4. А в 1998 г. к 125-летнему юбилею писателя в издательстве «Русская книга» были отпечатаны пять томов сочинений Шмелева под редакцией Е.А. Осьмининой, составленные главным образом, из произведений, написанных в эмиграции.
50-летие кончины И.С. Шмелева было отмечено знаменательным событием: его прах перевезли на родину, чтобы захоронить, по завещанию писателя, на кладбище Донского монастыря, рядом с его предками. К этому событию приурочили конференцию, проводившуюся Институтом мировой литературы совместно с Российским Фондом Культуры, куда наследник писателя передал его архив. По материалам конференции был составлен сборник «Венок Шмелеву». А перед этим при поддержке Фонда Культуры в издательстве Сретенского монастыря отпечатали воспоминания Ивистиона Жантийома-Кутырина «Мой дядя Ваня».
Со второй половины 1990-х гг. творчество Шмелева достаточно раскрыто во множестве статей и работ о нем (О. Михайлов, Е. Осьминина, И. Есаулов, Е. Ефимова, С. Харченко, Э. Чумакевич, JI. Зайцева, Е. Руднева и др.). Совсем недавно увидели свет две монографии, знакомящие читателя с «крупной» прозой И.С. Шмелева: А.М. Любомудрова о «Путях небесных»,
С.В. Шешуновой о «Няне из Москвы».
Издание произведений Шмелева на родине потребовало серьезного комментаторского труда и поставило перед исследователями ряд текстологических задач. За их выполнение взялся О.Н. Михайлов. Он • подготовил текст «Лета Господня», снабдив его необходимым для понимания комментарием. Затем были отдельные попытки издавать роман, предваряя текст предисловием и снабжая комментарием, например, в 1990 г. «Лето Господне» издали со вступительной статьей и комментариями Б.Н. Любимова (М.: Московский рабочий). Но в большинстве своем роман попадал в руки читателя через посредство популярных изданий, не заботящихся о верности текста, со множеством опечаток. «Лето Господне» продавалось в мягком и твердом переплетах, набранное крупным и мелким шрифтами, в подарочном и карманном видах. В 2000 г. в серии «Школа классики» Е.А. Осьминина подготовила текст «Лета Господня» на основе издания 1988 г. с краткой историей текста и комментарием, дополняющим комментарий, уже сделанный до нее в 1988 г. О.Н. Михайловым. Сам тип издания продиктовал снабдить текст романа летописью жизни и творчества И.С. Шмелева, материалами к его биографии, критическими отзывами современников, планами школьных сочинений и списком рекомендуемой литературы. Но этап ознакомления читателей с таким крупным явлением нашей литературы как Шмелев рано или поздно должен дать место совершенно иному подходу к его творчеству: глубокому (научнопродуманному, подготовленному) прочтению произведений писателя.
4 Вторая монографическая работа А.П. Черникова вышла в 2002 г. («Лики жизни: Калужские страницы творческой биографии И.С. Шмелева»).

Условием к подготовке такого прочтения послужит обращение, как к архиву самого Шмелева, так и к архивам других писателей, хранящим связанные со Шмелевым документы.
«Новейшая» текстология уже завоевала себе прочное место в кругу филологических дисциплин и отточила свои методы на издании академических собраний сочинений русских классиков XIX века.
История текста составляет ядро текстологии и входит в понятие «творческой истории». Н.К. Пиксанов определяет границы творческой истории в единственной в своем роде монографии, направленной на изучение творческой истории «Горя от ума» Грибоедова: «Все, что вторгается в творчество между возникшим замыслом и замыканием работ, имеет ближайшие права на творческую историю»5. Пиксановым выделено пять составляющих творческой истории: язык, образы, композиция, идейность, лиризм.
Л.Л. Гришунин в книге «Исследовательские аспекты текстологии» определил возможности подобного анализа: «Исследование творческой истории позволяет судить о произведении не как о чем-то неизменном, позволяет видеть его генезис, закономерность возникновения и создания, дает ответы на важнейшие вопросы: почему и зачем создано произведение».
В поле зрения творческой истории Гришунин включает: «связь произведения с отраженными в нем явлениями действительности, вопрос о прототипах, связь данного произведения с предшествующим житейским и творческим опытом писателя, с литературным процессом в целом, с общественным движением и идеями своего времени и всеми другими явлениями, воздействовавшими на творческое сознание автора...»6.
Текстологический анализ произведения не сводим к сличению источников, что выполняется механическим путем и составляет поверхностную текстологию, ее «наглядный» метод. Одна из функций и задач текстологии - герменевтическая, постижение смысла произведения. «Основа филологии - это отличное понимание текстов»7, - отмечал Л.В. Щерба.
Право на актуальность темы диссертации и ее новизну дает выбор ее центра, которым стал текст романа Ив. Шмелева «Лето Господне» как предмет текстологического анализа. Тема задала и ряд вопросов, на некоторые из них мы попытались найти ответы, реконструируя контекст, сличая очерки из газет с уже готовым к печати текстом романа «Лето Господне». Из текстологических задач определилась и структура
5 Пиксанов Н.К. Творческая история «Горя от ума» / Поягот. текста и коммснт. АЛ. Гришунина. - М.: Наука, 1971. С.127.
6 Гоишунин А.Л. Исследовательские аспекты текстологии. - М.: Наследие, 1998. С. 199.
Рукописное наследие В.Ф. Шишмарева в Архиве Академии наук СССР. Описание и публикация. М.; Л., 1965. С. 218.

Вторая глава
положившая свой век на погоню за идеями; она произносила красивые речи о свободе народа и услаждала этими речами свой и чужой слух. Когда законная власть сменилась революционной, она попала в руки развращенных ею же народных масс. Герой рассказа, либерал и народник, просидел жизнь, ничего не зная о ней кроме печатных знаков, роскошных томов из библиотек и был всегда далек от реальных нужд тех, кому посвящал свои трактаты - от крестьянина, от человека с «массовым сознанием». Результатом бурной пропагандистской деятельности героя стало разграбление его крымской дачи - единственного, чем он обладает после революции - и раздражение животного инстинкта в борьбе за выживание. Этот бывший директор училищ (герой рассказа) ругает большевистские порядки, как человек, обиженный новой властью, которая не дала ему полакомиться из своей кормушки. И ему ничего не остается, как лежа в постели, совершенно больному, перечислять былые заслуги: «...полвека трудов, исканий, самоограничений...провел ряд педагогических курсов, выпустил сотни образцовых тружеников на ниве народной, в душу которых заронил этот неусыпающий протест против царящего зла, - вот заушаемые, ограбленные... О, как нас обманули эти “верхоправки”!..» [Шмелев Т.7. 1999: 276].
Шмелев был как раз в числе той «прогрессивной» университетской молодежи, которую на протяжении долгих лет воспитывали в духе озлобленности и недовольства окружающим, научали видеть исключительно темные стороны жизни старой России. Ошибки воспитания волнуют Шмелева серьезно - эту тему он поднимает не в одной статье и не в одном рассказе. Мрачный настрой «Панорамы» отбрасывает тень и на очерк «Яблочный Спас». Из сопоставления газетной и книжной версий очерка наблюдаем: ученость, грамотность принижены в очерке по сравнению с книжным его аналогом. Проследим, по какой системе делает Шмелев исправления в газетной версии «Яблочного Спаса». Мы увидим, что правка подразумевает тему: грамотность - безграмотность и распространяется на образы Горкина и отца
Г азетный текст Книжный текст
- Этой не-ту, — смеется Крапивкин, -шекоча ГЬркина в бородку, — эй. открой, с - Этой не-ту, - смеется Крапивкин, - а и есть, да тебе не съесть! Эй, открой, с Курска которые, за дорогу —А вот, поманежней будто утомились, очень хороши будут..., - нашаривает в соломе Горкин, - опорт никак? - Выше сорт, чем опорт, называется -кампорт! - Ссыпай меру. Архирейское, прямо... как раз на окропление. - Глазок-то у тебя!.. В Успенский взячи. Самому протопопу соборному отру Валентину доставляем, Анфи-те ятрову! Проповеди знаменито говорит, слыхач небось? -Как не слыхать... золотое слово!
Курска которые, за дорогу утомились, очень хороши будут... -Ага... эти поманежней будут, — радуется Горкин, пошаривая глубоко в соломе, -опорт, что ли? - Выше сорт, чем опорт, называется -кампорт! - Ссыпай меру. Архирейское, прямо., как раз на окропление. -На voie... в Успенский брат! Кому-кому, а тебе, козлу, с походом.