Социально-историческая память как базис национального характера русских

• Автор: Мамаева, Ольга Борисовна
• Шифр специальности: 24.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2001
• Место защиты: Нижний Новгород
• Количество страниц: 184 с.

Оглавление
Введение

Г лава I Структура и функции социально-исторической

памяти в культуре

1.1. Идентификация как механизм формирования

социально-исторической памяти

1.2. Роль традиций в структуре социально-исторической памяти

1.3. Мировоззрение как высшая рефлексивная форма социально-исторической памяти

Г лава II Социально-историческая память и русский

национальный характер

2.1. Значение социально-исторической памяти для

формирования русского национального характера
2.2. Традиционализм духовных устоев русского народа
2.3. Социально-государственные отношения как выражение социально-исторической памяти и национального характера
Глава III Структурные элементы социально-исторической
памяти в современных условиях
3.1. Кризис идентичности и его социальные последствия
3.2. Трансформация мировоззренческих структур в сфере
духовной жизни
3.3. Изменение роли традиций в системе социально-государственных отношений
Заключение
Библиографический список использованной литературы

Введение.
Системный кризис, который переживает Россия на рубеже веков и тысячелетий, сказался не только в области политики и экономики, но и в духовной сфере, на уровне экзистенциальном. Невозможность самоидентификации на прежних социокультурных основаниях отчуждает человека от общества, дестабилизирует его внутренний мир, ведет к утрате социального и морально-нравственного идеала. В свою очередь, эта индивидуальная внутренняя расколотость усиливает нестабильность в обществе. Термин "национальный характер", который довольно часто используется в данных контекстах отражает, с одной стороны, озабоченность кризисным состоянием общественных умонастроений, а, с другой стороны, несет на себе явные оттенки социальной психологии, что либо упрощает понимание реальных проблем, либо вообще намекает на невозможность такого понимания.
В этих условиях преодоление экзистенциального вакуума возможно двумя путями: либо через усвоение "новых" модернизированных смыслов, что грозит утратой национальной самобытности; либо, сохраняя национальную специфику, через обращение к смыслам предшествующих поколений.
Вот почему в наши дни особое значение приобретает изучение процесса социального наследования в целом, и социально-исторической памяти в частности, как фундаментальной составляющей данного социального феномена. Кроме того, необходимо проследить то, как взаимодействуют между собой структуры социально-исторической памяти, национальный характер и национальная культура (которая выступает как синтез всех сфер жизни общества), ибо экзистенциональный кризис во многом порожден размыванием смыслового поля национальной культуры, и данный процесс вызван не только модернизацией культуры, но также общей утратой памяти как исторической, так и социальной.
Таким образом, актуальность избранной темы обусловлена целым рядом причин, среди которых:

- необходимость осмысления социокультурных процессов современной России с позиций социального наследования, проявляющего себя в структурах социально-исторической памяти;
- недостаточная изученность сущности и процессов функционирования социально-исторической памяти;
- необходимость депсихологизации понятия "национальный характер";
- слабое развитие терминологии, необходимой для понимания механизмов взаимовлияния национального характера и особенностей национальной культуры, а также, общественного воспроизводства основных культурных детерминант;
- необходимость анализа социально-исторической преемственности культуры в современных условиях.
Так что выбор темы исследования обусловлен недостаточной теоретической разработанностью проблемы в контексте современной российской действительности.
Степень научной разработанности темы в настоящее время представляется явно недостаточной.
Данное утверждение, прежде всего, справедливо в отношении базового (для данной темы) определения "социально-историческая память", которое было использовано А.И. Ракитовым в работе "Историческое познание",1 При этом, указав на взаимосвязь между историческим опытом общества и социальной практикой, он не выделил, однако, ни особенностей, ни границ данной взаимосвязи. Семантически близкие понятия "историческая память"2 (Л.М. Дробижева) и "народно-историческая память"3 (A.B. Буганов) раскрывали данный термин применительно к его временному и социально-
1 Ракитов А.И. Историческое познание: Системно-гносеологический подход. — М., 1982.
— С.10.
2 Дробижева Л.М. Духовная общность народов СССР (Историко-социологический очерк межнациональных отношений) — М., 1981. — С.27.
3 Буганов A.B. Национальное сознание, национальная память // Русские. — М., 1997
С.647.

социальных общностей1 и сближает понятие "традиция" с понятиями "социально-историческая память" и "социальные стереотипы".
К.В. Чистов, обращая внимание на вариативность стереотипов,
утверждает, что возможно выделение двух видов взаимоотношений между стереотипизированными нормами и обществом: "1) осуществление в рамках соответствующих стереотипу норм, когда деятельность людей, воспроизводя суть этой нормы, модифицирует ее; 2) норма не столько модифицируется, сколько трансформируясь, постепенно исчезает".
А.К. Байбурин, напротив, говорит об устойчивости социальных
стереотипов (как поведения, так и мышления), особенно подчеркивая то, что стереотипы не означают какой-либо изначальной шаблонности поведения, так как их семиотический набор разнообразен и зависит от множества внешних факторов: пола, возраста, этнической или социальной принадлежности.
Причем, чем большее количество стереотипов освоено человеком, тем, соответственно, больше возможностей как для адекватного поведения в обществе, так и для вариативности стереотипных действий.
Существующее сходство между традициями и социальными стереотипами не должно восприниматься как база для их тождественного понимания: даже если понятие стереотип максимально расширить, то и тогда стереотип предполагает некоторую механистичность действия, искусственно созданную конструкцию, где возможно по входящим элементам почти
наверняка гарантировать исходящие результаты. Традиции таких гарантий не дают и дать не могут: под воздействием различных факторов (территории распространения, исторических особенностей развития социума, способов трансляции) они могут значительно трансформироваться, сохранив лишь
1 Обсуждение статьи Э.С. Маркаряна "Узловые проблемы теории культурной традиции". От редакции // Советская этнография. — 1983. — №3. — С.73.
2 Чистов К.В. Традиция, традиционное общество и проблема варьирования // Советская этнография. — 1985. — №2. — С. 105-106.
3 Байбурин А.К. Этнические аспекты изучения стереотипных норм поведения // Советская этнография. — 1983. —№2. — С.43; Байбурин А.К. Некоторые вопросы этнографического изучения поведения // Этнографические стереотипы поведения: Сборник статей. — П., 1985. — С.8-9.