Фридрих Гельдерлин в культуре позднего немецкого Просвещения

• Автор: Мальцев, Константин Альбертович
• Шифр специальности: 24.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2002
• Место защиты: Пермь
• Количество страниц: 132 с.

Оглавление:
Введение

Глава I. Фридрих Гельдерлин в системе философии немецкого идеализма

§1.Особенности ренессанса античности в Германии на рубеже ХУШ-ХГХ

§2.Фридрих Гельдерлин: поэтическое созерцание и философская рефлексия.

Пантеизм и «мифическая натурфилософия»

§3.Гельдерлин и немецкий идеализм. Интеллектуальное созерцание. «Метафизика красоты»

Глава II. Греческая античность в субъективной идеализации

Ф.Гельдерлина

§1.«Царство Божие» и «теократия красоты»: социально-исторический идеал
Г ельдерлина
§2.Уход Гельдерлина. Столкновение поэтической реальности и
исторической действительности
§3.Сущность греческого в поэтической интерпретации
Заключение
Библиография

воплощение новых, послекантовских, тенденций в немецкой философии, где значимость основного метода познания отведена эстетическому восприятию, или, в терминологии того времени, «интеллектуальному созерцанию».
Ренессанс Гельдерлина универсален по своему содержанию, -раскрытие его смысла позволяет нам, с одной стороны, приобщиться к пониманию динамики развития западной культуры при переходе ее к новой общественной модели. С другой стороны, - и здесь применительно к Гельдерлину понятие «ренессанс» не будет случайным, - его поэзия и философия способствуют нашему проникновению в глубинное пространство греческого сущего, освобождая его из строгих рамок исторической эпохи. В отличие от современников, воспринимавших Грецию в однозначно светлых и ясных, чуть ностальгических тонах, Гельдерлин распознал и греческую потаенность, Грецию как исток и начало всего сущего, то есть как некое, лишь поэтически существенное пра-бытие. Таким образом, в истолковании греческого сущего Гельдерлином мы видим подлинно философскую постановку вопроса о сущности бытия и исключительно поэтическое его разрешение - не в систематическом итоговом суждении, но в целостной системе восприятия Греции в качестве духовного императива. Позднее гельдерлиновский поэтический «метод» осмысления Греции как бытия (в противовес интерпретации Греции как культурно-исторической эпохи) был в том или ином виде воспринят Ф.Ницше и М.Хайдеггером.
Учитывая эти факторы, а также существенный недостаток отечественных публикаций, посвященных Гельдерлину как мыслителю, было решено сформулировать разрабатываемую тему следующим образом: «Фридрих Гельдерлин в культуре позднего немецкого Просвещения».
Степень разработанности проблемы. Отдельные высказывания о Гельдерлине в общих исследованиях XIX века по литературе и поэзии, редкие оценки его творчества как правило в «шиллеровском» контексте не могут считаться началом гельдерлиноведения. Первые собрания сочинений, изданные вскоре после смерти поэта, не могли изменить ситуацию1. Они не
1 Hoelderlins gessummelte Dichtungen. / Hrsg. von B. Litzmann - 2 Bande, Stuttgart, В., 1845.
Friedrich Hoelderlins sämtliche Werke. / Hrsg. von Th. Schwab. 2 Bande, Stuttgart, Tubingen, 1846.

отражали всей полноты его наследия и изобиловали множеством неточностей. Но с начала прошлого столетия, одновременно с триумфом ницшевской философии, наблюдается и все возрастающий интерес к Гельдерлину - уже не как последователю Ф.Шиллера и И.Г.Фихте, а как поэтическому предшественнику Ницше, тем более что и сам Ницше утверждает себя в качестве духовного преемника Гельдерлина.
У истоков планомерного изучения творчества Г ельдерлина стоят такие исследователи как Р.Гайм, В.Бем, Ф.Цинкернагель, В.Дильтей, Э.Кассирер. Возможно, обширная глава из книги Р.Гайма «Романтическая школа» (1891), посвященная Гельдерлину, является одной из первых публикаций на русском языке. Несмотря на то, что Р.Гайм ставит Гельдерлина в основание литературного романтизма, очевидно, что делает он это в силу устоявшейся традиции считать трагическую судьбу поэта «романтической» (Гайм усилил этот акцент сопоставлением жизни поэта с образами его героев - Гипериона и Эмпедокла). В то же время философия Г ельдерлина представлена Г аймом как звено классического идеализма, соединяющее эстетические воззрения Шиллера и гегельянство.
Довольно продолжительное время Гельдерлину отказывалось в праве считаться самостоятельным мыслителем. Этому мнению способствовали исследования Ф.Цинкернагеля, посвященные истории создания «Гипериона». Его основная мысль состояла в том, что Гельдерлин при разработке философской идеи своего главного произведения находился в полной зависимости от Канта, Шиллера, Фихте и даже Шеллинга1. Данный подход сколь неверен, столь же в принципе и объясним: философская рефлексия поэта лишена традиционной систематичности, и ее своеобразие не всегда отчетливо просматривается. Но еще В.Дильтей в своей более ранней работе «Переживание и поэзия. Лессинг, Гете, Новалис, Гельдерлин» (1905) подчеркивал, что Гельдерлин в своих размышлениях последовал дальше Шиллера, особенно в пантеистической метафизике, и предшествует, например, Шеллингу не систематически, но именно как поэт. Примерно ту
1 См. Габитова P.M. Философия немецкого романтизма. Гельдерлин. Шлейермахер. М., «Наука», 1989. С.64,

для Гельдерлина понимать мир означает действительно ощущать и видеть существо мира в себе; поэтическое мировоззрение, не замещающее, но дополняющее философскую рефлексию, обеспечивает присутствие мира в «Я» поэта и, в то же время, «надмировое» положение поэтически творящего духа. И то, и другое есть чуткость к самому пульсу бытия, бодрствование, сродни божественному, перед которым в естественности открывается мировая диалектика. При этом «бытие как событие, посылающее истину, остается потаенным. Но судьба мира дает о себе знать в поэзии, хотя еще и не открывает себя в качестве истории бытия. Поэтому, заключает Хайдеггер, - мысль слушавшего судьбу мира Гельдерлина ... сущностно ближе к истоку и тем самым ближе к будущему, чем всепонимание «гражданина мира» Гете»1.
Кант признавал, что в процессе «сверхчувственного созерцания», в котором охватывается бесконечность и которым владеют поэты, сугубо математическое определение «величины» переходит в «величие», необъяснимое теоретически: «Для того чтобы суметь хотя бы мыслить без противоречия бесконечное, человеческой душе требуется способность, которая сама должна быть сверхчувственной.. ,»2.
Чтобы сущность поэтического мировоззрения Гельдерлина дошла до нас во всей своей полноте, необходимо, фактически, осмыслить строки, которые можно считать жизненным девизом поэта: «Всезаслуженно, но все ж поэтически человек обитает на этой земле...».
Что означает здесь «поэтическое обетование»? Эти слова, как отмечает М.Хайдеггер, есть «вовсе не украшательство мысли, спасающейся из науки в поэзию. Разговор о доме бытия - вовсе не перенос образа «дома» на бытие; скорее, наоборот, из существа бытия, продуманного так, как требует дело, мы только и сможем однажды осмыслить, что такое «дом» и что такое «обитание»3. Таким образом, Гельдерлин не имеет в виду «поэтизацию» повседневной жизни, сентиментальный уход в мир абстрактных фантазий, но особую ипостась бытия-в-мире, где мир есть история, начинающаяся с богов.
1 Хайдеггер М. Время и бытие. С.206.
2КантИ. Критика способности суждения. С. 124-125.
3 Хайдеггер М. Время и бытие. С.219.