Генезис и морфология первичного метасемиозиса

• Автор: Яковлева, Мария Николаевна
• Шифр специальности: 24.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2002
• Место защиты: Санкт-Петербург
• Количество страниц: 193 с.

СОДЕРЖАНИЕ
Введение

Глава I. Сущность и внутренняя логика метасемиотических

процессов

§ 1. Авторефлексивная структура сознания: истоки метасемиотических

процессов

§ 2. «Метасемиозис»: необходимость термина

Глава П. Морфология первичного метасемиозиса

§ 1. Метасемиотические основы содержательной стороны ритуала и

§ 2. Авторефлексивные тексты культуры: от ритуала к
искусству
§ 3. «Естественная семиотика» как форма первичного
метасемиозиса
Заключение
Библиография
ВВЕДЕНИЕ
Работа посвящена выявлению истоков рефлексии над семиозисом и исследованию древнейших форм этой рефлексии, выявлению закономерностей развития культуры как знаковой реальности, внутренней логики семиотических процессов. Основной проблемой исследования является онтология взаимосвязи семиозиса и метасемиозиса.
Актуальность исследования.
Актуальность работы обусловлена тем, что в настоящее время особенно бурно развивается такая область знания как семиотика культуры. Семиотика на сегодняшний день - одна из важнейших наук о человеке, поскольку символосозидающая способность считается конститутивным свойством человека. Эта идея лежит в основе многих антропологических и культурологических теорий. Однако сегодня трудно воспринимать семиотику как общую науку: философские и методологические установки различных ученых, разрабатывающих семиотическую проблематику, не сводимы к общему знаменателю. Возможно, прийти к объединению различных направлений в семиотике удастся именно путем осмысления исходного пласта семиотических знаний и его значения для семиосферы как таковой.
Актуальной представляется сама по себе попытка понимания истоков культуры. Во-первых, автор работы стремится разработать новый подход к проблеме культурогенеза и культурной динамики, при котором движущей силой развития культуры должны предстать различные формы обращения сознания на самое себя и соответствующие им по своему содержанию и форме артефакты. Во-вторых, возвращение к истокам культуры и сознания вполне соответствует духу современности - существующему в науке

стремлению деконструировать всякую определенную логику культуры и выйти за ее пределы, к ее истокам, к моменту, когда она еще только определяется.
Такое возвращение живительно для сознания, поскольку при этом оно перестает функционировать автоматически, осознает условия собственной работы, а значит - обретает более высокую степень свободы, получает возможность поменять стратегию. С другой стороны, та же ситуация может мыслиться и как необходимая: возвращение к собственному истоку есть основа существования сознания. Нечто подобное К.Г.Юнг говорил об обращении к архетипам и их спасительной силе.
Степень научной разработанности проблемы.
Для данного исследования большое значение имеют работы, в которых обсуждаются проблемы общей семиотики и семиотики культуры (Ч.С.Пирс, Ч.У.Моррис, Ф.Соссюр, Э.Бенвенист, К.Леви-Стросс, Р.Барт, У,Эко, Ю.М.Лотман, В.Н.Топоров и др.). Важны также и те исследования, в которых разрабатываются концепции культурогенеза (О.Шпенглер, Л.Мамфорд, Э.Бенвенист, 3.Фрейд, Б.Ф.Поршнев, А.Я.Флиер, М.Евзлин).
Понятие «авторефлексии» заимствовано автором из работ Р .Якобсона, У.Эко, В.Н.Топорова. Чтобы осмыслить сущность этого феномена, представляется необходимым привлечь к исследованию те философские труды, которые пытаются объяснить ненамеренное обращение сознания на самое себя (И.Г. Фихте, М.Мерло-Понти) и раскрыть сущность человеческой экзистенции (М.Хайдеггер).
Проблема метасемиозиса как такового прежде не разрабатывалась в науке, хотя отдельные формы метасемиозиса, безусловно, подвергались изучению. В науке активно используются термины «метасемиотика», «метаязык», «метатекст», «метаречь», «метаописание» (Л.Ельмслев,

Я отождествляется с ним. Может быть, это отождествление есть условие, при котором Оно отказывается от своих объектов, и Я является осадком отвергнутых привязанностей, содержит историю выборов объекта. С другой стороны, исследования показывают, «что такое превращение эротического выбора объекта в изменение Я является также путем, каким Я получает возможность овладеть Оно и углубить свои отношения к нему, правда, ценой значительной уступчивости к его переживаниям. Принимая черты объекта, Я как бы навязывает Оно самого себя в качестве любовного объекта, старается возместить ему его утрату, обращаясь к нему с такими словами: «Смотри, ты ведь можешь любить и меня - я так похоже на объект»»42. Видимо, всякая сублимация происходит благодаря вмешательству Я, которое сперва превращает сексуальное объект-либидо в нарциссическое либидо с тем, чтобы в дальнейшем использовать его в иных целях. Так и возникает мир знаков. Слова, символы, жесты, ритуалы - превращенные формы желания. Вращаясь в их кругу, человек никогда не может быть удовлетворен. В символическом человек пытается изжить, компенсировать свою неполноценность, невозможность реализации сексуальных (а также агрессивных) желаний, но получает лишь иллюзию удовлетворения.
Фрейдовская попытка представить ситуацию возникновения культуры как некую «историю» не только еще раз подтверждает роль сексуальных импульсов в развитии знаковой сферы, но и возвращает нас к проблеме смерти. Как говорится в «Тотеме и табу», в один прекрасный день изгнанные отцом из первичной семьи сыновья, которые испытывали ненависть и зависть к отцу, соединились, убили и съели его. Однако, поскольку человеческие чувства всегда амбивалентны, братья, утолив свою ненависть, попали во власть усилившихся нежных душевных движений. Ими овладело раскаяние, сознание своей вины. Мертвый отец стал еще сильнее, чем был при жизни. И тогда братья отменили свой
42 Фрейд 3. Я и Оно. М.; Харьков, 1999. С. 853-854.