Крымский текст русской культуры и проблема мифологического контекста

• Автор: Люсый, Александр Павлович
• Шифр специальности: 24.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2003
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 267 с.

СОДЕРЖАНИЕ
Введение

ЕЛАВА 1. «От БЕЛЫХ ВОД ДО ЧЕРНЫХ»: Мифологическое рождение Крымского текста

Крымская тема как до-текст (архитекст) Крымского текста

Перво-поэт Крымского текста

ЕЛАВА 2. «МАЛЕНЬКАЯ ТАВРИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ»: Подступы К.Н.Батюшкова к романтической

Тавриде

ЕЛАВА З.КОЛЫБЕЛЬ «ОНЕЕИНА»: Крым в творческом сознании A.C.Пушкина

«Театр элегии» А.С.Пушкина

В хронотопе «счастливейших дней»

Два полюса Тавриды

Движение Крымского текста по следам А.С.Пушкина
ЕЛАВА 4. МЕЖДУ СИМУЛЯКРОМ И НАДРЫВОМ
ЕЛАВА 5 КРЫМСКИЙ ТЕКСТ И ПРОБЛЕМА НЕОМИФОЛОГИЗМА
Символисты в поисках Пушкина и Ницше
Воспитание глаза О.Э.Манделынтама
Киммерийский миф М. А .Волошина
ЕЛАВА 6. «ПЕРЕМИРИЕ ПОЛОТЕНЦА»: Детерриториализации
и ретерриториализации современного Крымского текста
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ПРИЛОЖЕНИЕ
ПРИМЕЧАНИЯ

ВВЕДЕНИЕ
Важнейшими базовыми инструментами культурологических исследований являются такие взаимосвязанные между собой понятия, как текст и пространство. «Концепт - это не объект, а территория, - выразили Ж.Делез и Ф.Гваттари важный парадигмальный мировоззренческий сдвиг в конце XX века, реабилитирующий саму материю после ее мнимого “исчезновения” в начале столетия. - Именно в этом своем качестве он обладает прошлой, настоящей, а возможно и будущей формой»1. В ходе утверждения понимания культуры как системы текстов на стыке этих понятий возникло понятие Х-текста, одной из разновидностей которого и посвящена данная работа.
Виднейший теоретик структурализма Ж.Женетт в интересующем нас аспекте следующим образом напомнил о важности проблемы пространства для литературы и искусства. «И не только потому, что пространство, место действия, пейзаж, интерьер могут стать предметом литературного описания, что благодаря литературе, ... мы переносимся на минуту в неведомые страны и там путешествуем и живем, - это было бы самым простым подходом к анализу отношений литературы и пространства, но не отражало бы их сути; и не только потому, что у... несхожих меж собой авторов... внимание к пространству, точнее, своего рода очарованность пространством составляет одну из важнейших сторон того, что Валери называл поэтическим состоянием. Это - те аспекты пространственности, которые могут занимать или заполнять литературу, но не связаны с ее сутью, то есть с ее языком. Так, если живопись является пространственным искусством, то не потому, что предмет ее изображения — пространство, а потому, что само изображение развертывается в пространстве, специфическом пространстве живописного произведения. Архитектура, искусство в высшей степени пространственное, не говорит нам о пространстве: вернее было бы сказать, что она заставляет говорить само пространство, ... а поскольку каждое искусство, по сути своей, стремиться сформировать представление о себе, то здесь пространство говорит и о самой архитектуре. Существует ли подобным же образом собственно литературное пространство -активное, а не пассивное, означающее, а не означаемое, пространство, специфически присущее литературе, репрезентативное, а не репрезентируемое?»11.
Утвердительный ответ на этот вопрос ЖЖеннет обосновывает следующим образом: «Во-первых, существует своего рода

первичная элементарная пространственность, присущая самому языку. Не раз отмечалось, что язык как бы по природе своей в большей степени обладает способностью выражать пространственные, чем какие-либо иные отношения (и стороны действительности), а потому использует их как символы других отношений, то есть говорит обо всем в пространственных терминах и тем самым сообщает всему пространственность. Известно, что эта своеобразная ущербность или предвзятость языка побудила Бергсона обвинить язык в искажении реальности “сознания”, которая носит чисто временной характер... Строго разграничив речь и язык и приписав последнему ведущую роль в игре речевой деятельности, которая определяется как система чисто дифференциальных отношений, где каждый элемент характеризуется местом, отводимым ему в едином целом, а также вертикальными и горизонтальными отношениями, в которые он вступает с другими родственными и соседними элементами, -Соссюр и его последователи, несомненно, сделали акцент на пространственной форме существования языка, хотя в данном случае речь идет, как пишет Бланшо, о таком типе пространственности, понять который “не позволяет ни обычное геометрическое пространство, ни пространство практической жизни”»111.
Актуальность исследования определяется назревшей в гуманитарных науках необходимостью на современном методологическом уровне обобщить накопленный эмпирический материал, связанный с характером отображения Крыма в русской культуре, а также важностью выявления содержательных доминант ее Крымского текста. Заполнение этой теоретической лакуны, очевидной при отмеченной выше трактовке культуры как системы текстов, призвано способствовать прояснению не только узко литературоведческих и искусствоведческих проблем, но и обеспечить новый виток осмысления разносторонней крымской проблемы в ее политической, социологической, психологической и других сферах.
Степень разработанности проблемы. В понимании взаимоотношение понятий «текст» и «язык» исключительно важна роль Ю.М.Лотмана. Он утвердил представление о тексте в искусстве как исходном генераторе смысла, а о языке - как производном от него явлении, в отличии от первичного «просто» языка и вторичного по отношению к нему текста11) Последовательными логическими звеньями развития художественной текстуальности стала концепция

Эта зоологическая справка органично вплетается в ткань поэтического повествования.
Стремление к полноте «поэтического исчисления» — следствие не только восторга перед экзотичной природой, но и вполне осознанного стремления обновить русскую поэзию неограниченным расширением ее лексики на основе «точного национального вкуса». Можно составить целые перечни названий деревьев, цветов и плодов, зверей, рыб и птиц, горных пород и лишайников, которыми населена «Таврида». В отличие от «Вертограда многоцветного» Симеона Полоцкого все они вполне реальны. Среди них немало таких, что можно найти лишь в научных трудах и специальных словарях. Словом,
Острейши взоры ботаниста Должны в счисленьи утомиться,
В разборе видов их и красок,
В различьи запаха и вкуса.
Но «поэтическое исчисление» не утомляет. Многокрасочная природа пробуждает стремление конденсировать развернутую мысль в одном слове. Чтобы придать повествованию живость, Бобров создает сложные эпитеты, подробный перечень которых составлен в виде увлекательного каталога 3. М. Петровой111. Отметим некоторые: твердо-коренной дуб, пламенно-струйное солнце, златоструйный цвет облаков, железноцветный жук, далеко-донный кладезь, бурелюбивый Эвксин и, конечно, нощелюбивая сова. Эти эпитеты придают поэме эмоциональное звучание и определяют ее романтический образный строй. Бобров создает при этом немало эпитетов, соединяющих разнородные понятия: зубчато-бледные листы, светло-звучные камыши, — как бы атомы и молекулы художественного воссоздания Тавриды. Порою природа побуждает соединять несоединимое. Где еще, к примеру, мог бы родиться эпитет «тихо-шумный»?
Но при Бельбеке тихошумном,
Что меж холмами извивался,
Еще пред изумленным взором Долина длинна и прекрасна Открылася навстречу мне.
Когда поэт не мог подыскать в родном языке точного и красочного слова, необходимого для «стопостремленья», он сам по русским и античным моделям создавал новые слова. Стилистика для