Динамика жизненных форм русского авангарда начала XX века

• Автор: Попов, Евгений Александрович
• Шифр специальности: 24.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2003
• Место защиты: Барнаул
• Количество страниц: 185 с. : ил

ГЛАВА Е Модернизм и русский авангард как новые явления в культуре

1. Социокультурный разрыв и модернизм

2. Русский авангард начала XX века: «горячая культура»

ГЛАВА II. Образование и развитие жизненных форм авангарда

1. Идейно-художественные границы авангарда и его жизненных форм 60

2. Культурный релятивизм русского авангарда как фактор

преобразования эстетической реальности

3. Ценностно-смысловые координаты культурного пространства

авангарда

ГЛАВА III. Вектор трансформации жизненного пространства

русского авангарда

1. Жизнепроектирующие стратегии авангарда
2. Культурно-социальные приоритеты авангарда
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

Актуальность исследования. Социокультурная ситуация, сложившаяся на рубеже столетий, стала достаточно серьезным испытанием для всех областей человеческой жизнедеятельности, затронув многое из того, что носило характер традиции в социальной истории российского государства на протяжении долгих лет. В попытке новой культурно-исторической эпохи решить важнейшие проблемы, обрушившиеся на человека и общество, пересмотреть прошлый социальный опыт и выйти на новый качественный виток развития не последнюю роль должна была сыграть активизация культурной жизни. Свидетельством этого процесса стало великое многообразие не похожих друг на друга художественных явлений, заполонивших просторы русской культуры.
Начало XX века, ознаменовавшееся пиком социальной и творческой активности многих художественных явлений и процессов русской культуры, стало тем временным отрезком, который сопровождался множеством неразрешимых загадок и вопросов. Современный интерес к этому отдаленному периоду отечественной культуры объясняется несколькими важными, на наш взгляд, обстоятельствами.
Огромный потенциал творческой энергии, сконцентрировавшийся в начале века, дал своеобразный заряд социокультурной реальности на все последующие годы. Облик русской культуры, ратующей за обретение собственной самобытности, от «золотого века» к «серебряному» разительно менялся - «искушение новизной» становится своеобразным внутренним эпохальным источником культурной эволюции целого столетия. В сложившихся условиях, когда общество находилось в состоянии лихорадочного поиска стратегии и тактики построения нового государства, культура стремительно разрабатывала и апробировала собственные художественные и идеологические приемы воздействия на человека и социальный мир.
Начало XX века ознаменовало и начало эпохи русского модернизма, обладающего впечатляющими возможностями культуротворчества. Именно модернизм, а вслед за ним и русский авангард, во многом ставший его

преемником, создали то огромное культурное пространство, которое по-прежнему, теперь уже в начале XXI века, остается не до конца осмысленным. Наследие авангарда столь велико и многообразно, что стало теоретической и методологической основой для развития художественного творчества всей эпохи XX века, а мечта авангарда стать мировоззрением эпохи, видимо, давно обрела свое конкретное воплощение - ведь и сейчас авангард, судьба которого была далеко неоднозначной в истории русской культуры, живет в эстетической реальности в виде целого ряда культурных форм и органических целостностей.
Мировоззренческий опыт русского авангарда был чрезвычайно важен для русской культуры, которая всегда, во все времена, находилась в сложных тисках необходимого выбора: XVIII век - разрушение последних бастионов средневековой схоластической косности, XIX век - романтическая рафинированность, XX век - индустриализация культуры, человека и общества, начало XXI в. - тенденция к интеллектуальным приоритетам в культурной жизни. Авангард предлагал стереть все грани и границы, отказаться от традиций и выйти в открытое космическое пространство. Несокрушимый оптимизм авангарда, спешащего вперед, был необходим русской культуре как духовно-энергетический источник. Авангард в начале XX века все больше обретался на задворках культурной жизни страны, но благодаря своим выдающимся художественным возможностям то и дело вспыхивал с новой силой в отечественном и зарубежном «поставангарде».
Русский авангард начала XX века явился вдохновителем развития всей русской культуры, став воплощением столь же беспредельной дисгармонии, сколь и выдающихся энергетических возможностей. Исследование этих качеств представляется актуальным вследствие того, что они сыграли значительную роль для русской культуры, которая очень часто нуждалась в энергийной подпитке. Это важно еще и потому, что русский авангард уже давно нуждается в развенчании сложившегося в советской и постсоветской критике стереотипа, согласно которому авангард представляет собой лишь разрушительную силу, сокрушающую эстетическую реальность начала XX века при помощи жестких

делает его свободным и налагает жесткие обязательства. В искусстве личность художника не только проявляет, но и формирует себя" [58, с. 34]. Художник русского авангарда волен избирать свой собственный путь.
Художнические искания творцов русского авангарда символизируют собой апофеоз индивидуализма лишь поначалу, так как, согласно Бердяеву, "в культуре всегда есть начало консервативное, сохраняющее и продолжающее былое, и без него культура немыслима" [23, с. 117]. Именно поэтому русский авангард некоторое время продолжал оставаться органом народного самосознания, оперируя категориями модернистской художественной теории. Эта ситуация напоминала соблюдение норм архетипического в культуре: теория модернизма являлась своеобразной динамической памятью для авангарда, который, пожалуй, никогда не отвергал и ритм жизни, и демон скорости, иногда сопротивляющийся Ratio, олицетворяющему модернизм. "Динамично иррациональный, он упрямо охватывает весь мир", - писал Харри Мартинсон о модернизме, замечая при этом, что "из его иррациональной сущности произрастает его гуманизм", а в Ratio скрывается его низость, его робость и печаль [115, с. 420-421].
Модернистская архетипическая память не позволяла русскому авангарду лишь одного: двойственности в определении роли искусства. Е.В.Ермилова связывает эту двойственность со следующими обстоятельствами: "...с одной стороны, искусству отводится непомерно большая роль в утопической мистерии жизнетворчества...с другой же стороны, роль эта все-таки вспомогательная, так сказать, служебная" [62, с. 20]. Высказывание И.А.Исаева о том, что "в искусстве авангарда вместе с человеком постепенно начинает исчезать и слово" [70, с. 151], следует, видимо, дополнить следующим: а вместе с исчезновением слова перестает существовать и само искусство, переходя в разряд подручных средств для фиксации окружающей действительности. Искусству в модернизме отводилась огромная роль: "великое" назначение нового искусства - вызвать эстетическое, этическое и социальное перерождение публики [49, с. 61]. Для русского авангарда искусство превращалось в средство