Культурологическая реконструкция тоталитарного хронотопа в контексте русской литературной традиции

• Автор: Меринов, Валерий Юрьевич
• Шифр специальности: 24.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2004
• Место защиты: Белгород
• Количество страниц: 156 с.

Глава 1. Ценностно-смысловая характеристика хронотопа как
социокультурного явления
§1.1 Универсальность хронотопического способа исследования
социокультурных процессов
§1.2 Специфика хронотопа монологических
моделей культуры
§1.3 Полифонический хронотоп как антагонист
тоталитарной культуры
Глава 2. Модели тоталитарного хронотопа и социокультурная
типология личности
§2.1 Тоталитарная модель культурного хронотопа и ее альтернатива в
русской литературе
§2.2 Основные типы личности тоталитарной модели хронотопа и их
корреляты в художественной литературе
§2.3 Хронотопы и технологии сопротивления
в мире тоталитаризма
Заключение
Библиография

Актуальность исследования. Последние полтора десятка лет отмечены небывалым подъемом интереса к стремительно уходящей в прошлое тоталитарной культуре, которая представляет собой особый культурный феномен, обладающий собственными духовными истоками, правилами функционирования социума и социокультурной динамикой. Чем далее исторически мы отодвигаемся от этого культурного феномена, тем более нас привлекает обращение к непосредственным свидетелям ушедшей эпохи. Пристальное вчитывание в авторские тексты позволяет выявить художественные концепции той действительности и обнаружить такие из них, где представлена модель тоталитарного хронотопа, противостоящая официальной трактовке и представляющая собой своего рода сопротивление тоталитарному миру.
Именно эти тексты проливают свет истины на сущность культуры тоталитаризма. Особую актуальность обращения к национальной литературной традиции придает литературоцентричный характер российской культуры. В XIX - XX веках русские писатели и литература в целом (Ф.М. Достоевский, Н.С. Лесков, Л.Н. Толстой, А.М. Горький, И.А. Бунин, М.А. Булгаков и другие наши классики), представляя отличные от официальных художественные модели действительности, выступали не столько наблюдателями, сколько субъектами культурных процессов.
Этим и обусловлена актуальность философско-культурологического исследования тоталитарного хронотопа на основе реконструкции художественных текстов XIX - XX веков.
Степень разработанности проблемы. Изучение тоталитаризма как особой формы культуры началось задолго до возникновения государственных тоталитарных форм. Уже с XIX века существовало два основных центра его исследования: российский и западноевропейский (при этом часто их гносеологические установки, тематика и методологические принципы были близки). В конце XIX века общую онтологическую

направленность размышлений начинает определять религиозное мировидение. В дореволюционной России импульсы осмысления тоталитарных тенденций исходили, прежде всего, от творчества Ф.М.Достоевского: (в частности, повести «Записки из подполья» и «Записки из Мертвого дома»; романы «Преступление и наказание», «Бесы» и «Братья Карамазовы»). Особый интерес представляют «веховская» философско-религиозная традиция, которая начинается с таких сборников статей, как «Проблемы идеализма» (1904), «Вехи. Сборник статей о русской интеллигенции» (1909) и продолжается отдельными трудами С.Н.Булгакова «Два града. Исследование о природе общественных идеалов» (1911).
В конце XIX, нач. XX в. Ф. Ницше, X. Ортега-и-Гассет и О. Шпенглер закладывают основы западного изучения тоталитарных тенденций. По их мнению такая терминология, как: «смерть бога» (Ф.Ницше), «восстание масс» (X. Ортега-и-Гассет), «цивилизационная» фаза европейской культуры (О.Шпенглер), оказалась возможной лишь в ситуации краха традиционных религиозных ценностей. В глазах этого поколения мыслителей они были синонимичны гуманистическим ценностям: человечности, сострадания, доброты. Исключение составляет только Ф. Ницше, предлагавший, впрочем, вместо ослабевшего христианства обновленный вариант ортодоксии «сверхчеловека». Исторический триумф тоталитарных режимов (в Италии и Германии), массовый террор и уничтожение самих основ гуманизма придали этому течению новые силы и краски.
В «зарубежной», «эмигрантской» России, вплоть до середины 50-х годов XX века, традиция продолжалась сборниками «Из глубины. Сборник статей о русской революции», «Освальд Шпенглер и закат Европы», исследованиями С.Л. Франка «По ту сторону «правого» и «левого», Г.П.Федотова «Судьба и грехи России», H.A. Бердяева «Истоки и смысл русского коммунизма», Ф.А. Степуна «Мысли о России», «Бывшее и несбывшееся», И.А. Ильина «Наши задачи. Историческая судьба и будущее России», П.Б. Струве «Россия», статьями ИЛ.Солоневича указанного
«кентаврообразность» (Н.А. Бердяев) русской культуре. Так, Н.А. Бердяев, выделяя в ней бинарные элементы, писал, что Россия страна одновременно и самая безгосударственная, анархическая, нешовинистская, добросердечная, страна бесконечной свободы, иска гелей и скитальцев, и, в то же время, самая деспотическая, государственная, бюрократическая, националистическая, рабская и сервильная [20, 4]. Из такой характеристики русской души делался вывод о , том, что «самый «социалистический выбор» России, как и склонность русского народа к «коммюнотарности» (Н.А. Бердяев), общинности, «соборности», «колхозности», разновидностям коллективистического общественного строя и целостного массового умонастроения, во многом предопределены именно менталитетом русской культуры с характерными для нее «тоталитарностью» (нерасчлененной целостностью мировосприятия), «максимализмом» устремлений (часто оборачивающимся социальным, религиозным, нравственным и эстетическим радикализмом, эсхатологизмом и неизбывным утопизмом социокультурных проектов» [18, 21].
Логично предполагать, что природный фатализм не является единственно правильной оценкой русской культуры. Разделяя взгляды на «деятельностный» подход к национальной культуре, демонстрируемый ростовской культурологической школой, можно утверждать, что основы менталитета или доминирующей культурной модели древней России (вплоть до начала XX века), были заложены в основном способе производства -аграрном, который ведет идеологическую родословную от древнего мифа. К началу же XX века Россия оказалась втянутой в мировой процесс урбанизации, сопровождавшийся усложнением социальных структур и связей, появлением интеллектуальных центров, самой своей природой сопротивляющихся всякой тотализации культуры. На наш взгляд, сторонники приведенных монологических моделей несколько преувеличивали разрыв социальных традиций, и поэтому выводили тоталитарный мир как абсолютно лишенный связи с непосредственно