Проблема интерпретации библейских текстов в истории культуры

• Автор: Лебедев, Антон Валерьевич
• Шифр специальности: 24.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2010
• Место защиты: Саранск
• Количество страниц: 191 с.

СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
Глава 1. Библия как предмет религиозно-философского осмысления
1.1 Философский потенциал библейских текстов
1.2 Основные подходы к изучению Священного Писания в русской и религиозной философии
Глава 2. Перевод Священного Писания как культурфилософская проблема
2.1 Традиции интерпретации библейских текстов в европейской культуре
2.2 Заповеди Нагорной проповеди: сравнительный анализ переводов на английский и русский языки
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы исследования. В настоящее время в обществе часто встает вопрос о возрождении нравственно-этических устоев социума. Разрушение ценностного пространства, последовавшего за «смертью Бога» (Ф. Ницше), взаимопроникновение и смешение ценностей (Ж. Бодрийяр), виртуализация реальности и игнорирование идентичности индивидуального «Я», с одной стороны, ведут к все более радикальному смещению основных векторов бытия с «полюса упорядоченности» к «полюсу хаоса» (Ф. В. Тагиров). С другой стороны, с ростом свободы, развитием технологий, виртуализацией пространства общения человек уже не столь ограничен в выборе партнера по коммуникации, как это было в прошлом. В этой ситуации в качестве объединяющего начала может выступать сакральное. «Без религиозной основы, — писал Л. Н. Толстой, — не может быть никакой настоящей, непритворной нравственности, точно так же, как без корня не может быть настоящего растения» [207, с. 26]. Подлинную свободу как свободу духа, по утверждению Н. А. Бердяева, впервые утверждает христианство. В Евангелии от Иоанна, в частности, сказано: «Познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин. 8:32).
Сегодня можно говорить о возрождении интереса к Священному Писанию в обществе, к сожалению, во многом утратившем не только связь с христианской традицией воспитания, но и преемственность между прошлым, настоящим и будущим. Условием современной культурной рефлексии, «инструментом мышления в настоящем», — по мысли Ю. М. Лотмана, — является использование «памяти культуры» [127, с. 358-368]. А И. В. Киреевский подчеркивал, что «возрождение русской национальной духовности неотделимо от возврата к библейским ценностям и принципам в общественной и религиозной жизни, образовании и искусстве» [Цит. по: 139, с. 122], то есть ценностная система выступает главным компонентом культурного пространства, основания и регулятора социально-культурной практики. Каждый человек нуждается в переосмыслении своего отношения

к жизни, своих ценностных и духовных ориентиров, и в, этом ему может помочь Библия, трансцендентность которой» в мировой И российской' культуре выражается в ее значимости как хранителя духовных богатств, нравственных и этических идеалов. Духовные, моральные и нравственные принципы Священного Писания» находят свою репрезентацию в любой социальной среде, которая в той или иной мере принимает библейскую систему ценностей.
В» рамках данного исследования предпринята попытка нового обозначения интерпретации библейских текстов- с точки зрения лигвокультурологического анализа. Связь языка и религии актуальна не только для лингвистов»и религиоведов, данная проблема волнует философов, культурологов, историков. Лингвокультурологическое рассмотрение заповедей Нагорной проповеди, считающейся тематической и нравственной сердцевиной новозаветного учения, раскрывает как некоторые культурологические характеристики (Личность Бога, концепт «Царство Небесное» и др.) библейских текстов, так и лингвистические особенности различных переводов Священного Писания; Этому способствует анализ переводов библейских текстов на русский и английский языки в сравнении с греческим оригиналом, который позволил не только выявить и описать сходства и различия между разноструктурными языками, но и показать особенности мирочувствования. Тем самым рассмотрение библейской составляющей культурной традиции дает возможность найти точки соприкосновения народов, обладающих разным «внутренним языковым сознанием» (В.' Гумбольдт) и приблизиться к пониманию и конкретной разработке принципов межкультурного диалога.
Степень теоретической разработанности проблемы.
' Представляя собой всесторонне изучаемый феномен культуры, Библия исследуется представителями различных областей знания: философами, культурологами, библеистами, историками, этнографами, лингвистами. Однако, если для западного общества характерно
окончательно оформляет включение ряда ветхозаветных апокрифов В' библейский канон, Decretum Gelasianum включает в библейские книги Иудифь, Премудрость Соломона, первую и вторую книги Маккавеев [там же, с. 301].
А. В. Лакирев в своем пособии об истории становления Ветхого Завета писал, что на Востоке наибольшее распространение получает именно иудейский канон. К началу V в. Апостольские Правила добавляют к Танаху «премудрость многоученого Сираха», не считавшуюся равноавторитетной с остальными библейскими текстами. 60-е правило Лаодикийского собора (363 г.) перечисляет все-22 книги Ветхого завета. Характерно, однако, что святой Амфилохий подразделяет книги на жанровые разделы в соответствии с греческой Септуагинтой, а не Танахом.
Каноническое единство Ветхого Завета, по мнению Лакирева,. подвергается радикальному пересмотру после протестантской Реформации. Так, Я. ван Лисвельдт (Jacob van Liesveldt) в 1526 г. и М. Лютер в 1534 г. издают свои переводы Библии, где Ветхий Завет соответствует иудейскому канону. Термин «апокрифы», изначально закрепленный за позднеиудейской литературой (II в. до н.э. -1 в. н.э), стал обозначать не входящие в иудейский канон книги. Напротив, Тридентский собор 1546 г. утверждает канонический статус всей Вульгаты, окончательно закрепив апокрифические произведения в богослужебной практике Западной Католической Церкви [121].
Б. М. Мецгер отмечает, что, согласно традиционному пониманию, новозаветная христианская письменность возникает не позже 50-х гг. I в., когда были написаны апостольские послания Павла. Каноническое же единство лишь небольшой части раннехристианской литературы, которая сегодня известна как Новый Завет, появилось значительно позже. Оригиналы книг Нового Завета написаны на греческом языке, кроме Евангелия от Матфея, которое, как предполагает исследователь, было зафиксировано на арамейском языке. Язык Нового Завета, как и греческий вариант Ветхого Завета (Септуагинта), не является классическим древнегреческим языком, а