Физическое или психическое принуждение как обстоятельство, исключающее преступность деяния

• Автор: Веселов, Евгений Геннадьевич
• Шифр специальности: 12.00.08
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2002
• Место защиты: Краснодар
• Количество страниц: 198 с.

Оглавление

Введение
Глава 1. Общая характеристика принуждения
1.1. Принуждение и свобода воли в философии
и социальных науках
1.2. Понятие принуждения по российскому уголовному праву
1.3. Виды принуждения
1.4. Структура принуждения
1.5. Принуждение в зарубежном законодательстве
Глава 2. Место принуждения в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния
2.1. Понятие и система обстоятельств, исключающих преступность деяния
2.2. Принуждение в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния
Глава 3. Физическое или психическое принуждение как обстоятельство, исключающее преступность деяния
3.1. Физическое принуждение
3.2. Психическое принуждение
3.3. Соотношение физического и психического принуждения
Глава 4. Условия правомерности причинения вреда в состояния
4.1. Общая характеристика условий правомерности состояния принуждения
4.2. Условия правомерности, относящиеся к акту принуждения
4.3. Условия правомерности, относящиеся к вынужденному деянию
4.4. Ответственность за совершение преступления в условиях принуждения
Введение

Актуальность темы нсслздованвая
Формальное применение уголовного закона зачастую ведет к необоснованному увеличению репрессии, что вряд ли можно считать оправданным. При этом нарушается целый ряд конституционных прав граждан, в том числе и право на жизнь. Необходимость гарантировать максимально полную реализацию гражданами своих прав обусловила закрепление в уголовном законе системы обстоятельств, исключающих преступность деяния.
Данная группа норм издавна привлекала самое пристальное внимание ученых. Многочисленные плодотворные исследования вскрыли целый ряд сложных проблем как в их законодательной регламентации, так и в практике применения. Особое место этих норм среди прочих институтов Общей части уголовного права было обусловлено тем, что перечень обстоятельств, установленный в уголовном законе, не признавался закрытым ни теорией, ни судебно-следственной практикой.
С принятием Уголовного кодекса Российской Федерации в 1996 году список обстоятельств, исключающих преступность деяния, по сравнению с ранее действовавшим законодательством был увеличен втрое. Некоторые из вновь добавленных обстоятельств давно были известны судебной практике и широко признавались в качестве таковых (например, причинение вреда при задержании преступника), тогда как другие оставались лишь предметом научных дискуссий. К числу этих последних относится физическое или психическое принуждение.
В системе обстоятельств, исключающих преступность деяния, физическое или психическое принуждение занимает особое, вполне самостоятельное место. Принуждение имеет глубокую философскую основу, будучи прямо связано с одним из «вечных» вопросов философии — проблемой свободы человеческой воли. В уголовном праве специфика принуждения обусловлена особенностями его источника, квалификации, отличным от иных обстоятельств содержанием. Сложные системные связи позволяют проследить соотношение принуждения с другими обстоятельствами, исключающими преступность деяния. Отдельные элементы принуждения, имеющиеся в ряде составов Особенной части, помогают составить лишь самое общее представление о

том, что входит в содержание принуждения по ст. 40 УК, и требуют серьезного теоретического осмысления.
Однако отсутствие монографических научных исследований, посвященных принуждению, повлекло трудности в применении данной нормы; в результате следователи и судьи не умеют и боятся применять ст. 40 УК. Другим следствием такой ситуации стало чрезмерно малое количество уголовных дел,

прекращенных в связи с наличием в деяниях лица признаков принуждения — как на федеральном, так и на местном уровне.
Поэтому в условиях признания личности важнейшим объектом уголовно-правовой охраны на первый план выходит проблема правильной квалификации принуждения, разработки и описания условий правомерности состояния принуждения.
Очевидно, что лицо не может нести ответственность за свои деяния, если оно не могло надлежащим образом формировать собственные действия. Именно признание порока воли позволяет говорить о самостоятельном характере исследуемого обстоятельства. При этом российское уголовное законодательство, в отличие от большинства зарубежных аналогов, широко трактует принуждение, включая в него не только физическую, но и психическую составляющую. Однако особый статус психического принуждения, а равно преодолимого физического принуждения, по мысли законодателя, подчеркивается в УК РФ специальными правилами установления его наличия, сходными с правилами правомерности крайней необходимости (ч. 2 ст. 40 УК). Это обусловило необходимость установления соотношения принуждения и крайней необходимости.
Большое значение для правильной квалификации имеет также установление соотношения двух видов принуждения — физического и психического. Данная проблема осложняется взаимопроникновением психического в физическое в человеке, в силу чего диссертант стремился возможно более широко использовать достижения смежных наук — медицинской психологии и психиатрии.
Степень разработанности темы исследован::::

До принятия УК 1996 г. не было ни одного специального исследования принуждения не только в монографической литературе, но и в научной пе-
Судебная практика демонстрирует нам чрезвычайно широкий спектр насильственных действий, нередко преступники крайне «творчески» подходят к процессу, стремясь любыми средствами подавить волю потерпевшего и добиться от него желательных действий. Характерным в этом отношении представляется дело по обвинению Б. в вымогательстве. В этом деле преступники в течение длительного времени, вымогая у потерпевшего К. различные суммы денег, применяли следующее насилие: неоднократно избивали потерпевшего; угрожали, что убьют его или зарежут; предупреждали, что у преступников «чеченская крыша»; говорили, что организуют «неприятности» жене; неоднократно демонстрировали потерпевшему нож и приставляли его к шее; стучали потерпевшему молотком по лбу; стреляли во дворе дома в собаку и в сторону жены; передавали видеокассету с записью того, как сестра потерпевшего отводит племянницу в детский сад; приехав домой, говорили в присутствии жены, что увезут ее, отрежут руки и ноги сыну; звонили сестре и матери с угрозами. Однажды потерпевшего под угрозой насилия вывезли в удаленный дом на краю города, где лежал избитый мужчина, весь в крови; затем потерпевшего избили до потери сознания. Когда он пришел в себя, ему показали видеокассету, где два кавказца в камуфляже отрезали конечности у живых людей, разбивали им голову кувалдой, пытали, предъявляя требования. При этом К. говорили, что его ждет то же самое1.
Психическое отношение к своим действиям (бездействию) у принужденного лица лежит как бы в двух плоскостях. С одной стороны, центральным для него и для нас является состояние принуждения, которое он стремится прекратить путем совершения формально преступного деяния. Здесь он действует исключительно с прямым умыслом. Однако — в другой плоскости — при совершении требуемого деяния его отношение к последствиям, указываемым в диспозиции статьи Особенной части, вполне может быть выражено и косвенным умыслом. В самом деле, принужденный может безразлично к этому относиться, поскольку совершение данного деяния для него не самоцель, но лишь средство.
Поэтому представляется не вполне корректным употребление такого традиционного оборота для характеристики интеллектуального момента отношения к деянию, как «сознает общественную опасность» (ст. 25 УК), по-
1 Архив Советского районного суда г. Краснодара. Дело № 1-815/2000.