Дифференциация уголовной ответственности за преступления против собственности: проблемы теории и практики

• Автор: Верина, Галина Владимировна
• Шифр специальности: 12.00.08
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2003
• Место защиты: Саратов
• Количество страниц: 510 с.

Российское государство, признав человека, его права (в том числе право собственности) и свободы высшей ценностью, призвано обеспечить надежную их уголовно-правовую охрану. Естественно-правовая доктрина происхождения прав и свобод человека позволяет вести речь о защите не только прав потерпевших от преступлений, но и лиц, совершивших эти преступления, о необходимости максимальной дифференциации их уголовной ответственности.
Дифференциация уголовной ответственности — одно из важнейших направлений российской уголовной политики современного периода. В Основах государственной политики борьбы с преступностью в России подчеркивается, что строгость уголовной репрессии необходимо сочетать с оправданным либерализмом1. Достижению определенного равновесия между ними способствует дифференциация уголовной ответственности. Однако в действующем российском уголовном законодательстве наблюдается крен в сторону излишне суровых уголовно-правовых санкций, а возможности дифференциации уголовной ответственности зачастую сведены к минимуму.
Российскими учеными разработана общая концепция дифференциации уголовной ответственности. Большой вклад в ее развитие внесли H.A. Беляев, Б.В. Волженкин, И.М. Гальперин, П.С. Дагель, Г.А. Злобин, Л.Л. Кругликов,
Н.Ф. Кузнецова, Т.А. Лесниевски-Костарева, Э.Ф. Побегайло, А.М. Яковлев и др.
1 См.: Основы государственной политики борьбы с преступностью в России: Теоретическая модель/ Сухарев А.Я., Алексеев А.И, Журавлев М.П. М., 1997. С.29.
В настоящее время особую актуальность приобретают вопросы дифференциации уголовной ответственности за конкретные виды преступлений. Это пласт науки, который еще предстоит глубоко исследовать.
Своей задачей мы определили исследование законотворческих, теоретических и правоприменительных проблем дифференциации уголовной ответственности за преступления против собственности. Причин тому много. Главная из них заключается в том, что вопрос о собственности - основной вопрос движения общества. По мысли Гегеля, «лишь в собственности лицо выступает как разум»1.
Для современной России данное суждение не только не утратило своей актуальности, но и приобрело особые звучание и значимость, поскольку утверждение рыночных отношений сопровождается процессом борьбы за объекты права собственности, за сферы влияния, а материальное благосостояние во многом определяет и положение личности в обществе.
Охрана собственности от преступных посягательств — одна из задач уголовного закона (в ст. 2 УК РФ она по праву занимает второе место2), а пресечение корыстной противоправной деятельности олигархов, вытеснение криминально-теневой экономики - важнейшие приоритеты современной российской правовой политики3.
Однако в решении вышеназванной задачи не все благополучно. Состояние дел усугубляется тем, что интересы криминальной среды устремились в сферу экономики, где возникли и продолжают сохраняться
1 Гегель Г.В.Ф. Философия права. М., 1990. С. 101.
2 И.П. Пнин, известный как последователь передовых философских и уголовно-правовых идей конца XVIII - начала XIX столетий, подчеркивая значимость собственности, отмечал, что где нет собственности, там круг общественных деяний едва движется, там все имеет вид изнеможенный, печальный, мертвенный и, следовательно, несчастный; где нет собственности, где никто не может безопасно наслаждаться плодами своих трудов, там самая причина соединения людей истреблена, там узел, долженствующий скреплять общество, уже разорван, и будущее, истекая из настоящего положения вещей, знаменует черную тучу, страшную бурю в себе заключающую (цит. по: Ошерович Б.С. Очерки по истории русской уголовно-правовой мысли (вторая половина XVIII века - первая четверть XIX века). М., 1946. С.228-229).
3 Подр. об этом см.: Матузов Н.И. Общая концепция и основные приоритеты российской правовой политики // Правовая политика и правовая жизнь. Саратов; М., 2000. Ноябрь. С. 35.
огромные возможности для противоправного обогащения, безнаказанного паразитирования на трудностях и издержках экономических реформ. Скоротечная либерализация экономической деятельности, передача государственной и общественной собственности в частные руки нередко по необоснованно заниженной стоимости, при отсутствии надежного механизма контроля и защиты от преступных посягательств, создали благоприятные условия для внедрения в экономику откровенно криминальных элементов, бесконтрольного распоряжения национальными богатствами со стороны коррумпированного чиновничества. Сегодня крайне важно обеспечить разумное дистанцирование государственного и частного секторов экономики, исключить возможность перекачки с корыстной целью государственных средств в частнопредпринимательские структуры, дать правовую оценку результатов приватизации объектов, имеющих стратегическое значение для интересов экономической безопасности страны1.
Поэтому не случайно в настоящее время ведется активная деятельность по разработке законодательства о национализации. Комитет Государственной Думы по собственности внес на рассмотрение проект Федерального закона «Об обращении имущества, находящегося в собственности граждан и юридических лиц, в собственность Российской Федерации (национализации)»2. В соответствии с п. 1 ст. 4 проекта решение о национализации может быть принято исключительно в отношении предприятия как имущественного комплекса, продукция (товары или услуги) которого имеет стратегическое значение для обеспечения обороны и национальной безопасности Российской Федерации.
Таким образом, процесс передела собственности не закончен. Он будет продолжаться, следовательно, и борьба за собственность будет более жесткая, чем в начале экономической реформы. Поэтому для охраны законных прав
1 См.: Основы государственной политики борьбы с преступностью в России:
Теоретическая модель. С. 10, 31.

свидетельствуют законодательные определения различных форм хищения. Например, кража определялась как тайное похищение имущества, находящегося в обладании, пользовании или ведении другого лица или учреждения (ст. 180 УК). Под мошенничеством понималось получение с корыстной целью имущества или права на имущество посредством злоупотребления доверием или обмана (ст. 187 УК).
Итак, несмотря на то, что уголовная ответственность за имущественные преступления независимо от формы собственности была предусмотрена одной главой УК РСФСР 1922 г., в нем просматривалась тенденция на приоритетную защиту государственных и общественных имущественных интересов.
Постановлением 2-й сессии ВЦИК X созыва от 10 июля 1923 г. «Об изменениях и дополнениях Уголовного кодекса»1 существенным изменениям была подвергнута глава «Имущественные преступления». В частности, в УК была введена ст. 180-а, которая закрепляла уголовную ответственность за хищение из государственных и общественных складов, вагонов, судов и других хранилищ, совершавшееся систематически путем краж, учинения подлогов, составления неправильных актов и тому подобных преступных действий, а также ответственным должностным лицом или при особо крупных размерах похищенного. Иными словами, для данного состава преступления первостепенное значение уже имела не форма хищения, а форма собственности. Вновь законодатель придает форме собственности значение критерия дифференциации уголовной ответственности.
По мнению В.В. Мальцева, «окончательное оформление система и содержание норм о преступлениях против собственности пролетарского этапа получили в Уголовном кодексе РСФСР 1926 г.»2. Однако, вопреки данному утверждению, в УК РСФСР 1926 г. не было главы «Преступления против собственности», глава VII закона называлась «Имущественные преступления». В ней понятие «собственность» не упоминалось. Следовательно, концепция
1 См.: Собрание узаконений РСФСР. 1923. № 48.
2 См.: Мальцев В.В. Указ. соч. С. 13.