Уголовная ответственность лиц с пограничным состоянием психики

• Автор: Бойко, Юрий Павлович
• Шифр специальности: 12.00.08
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2005
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 145 с.

Глава 1. История развития проблемы ответственности лиц с пограничным
состоянием психики
Глава 2. Внешние и внутренние детерминанты преступного поведения лиц с пограничным состоянием психики
2.1. Внешние детерминанты преступного поведения лиц с пограничным состоянием психики
2.2. Внутренние детерминанты преступного поведения лиц с пограничным
состоянием психики
Глава 3. Законодательная характеристика пограничного состояния психики и его влияние на уголовную ответственность
3.1. Пограничное состояние психики как уголовно-правовое явление
3.2. Классификация психических отклонений, составляющих психофизиологический критерий пограничного состояния психики
3.3. Влияние пограничного состояния психики на уголовную
ответственность
Глава 4. Профилактика преступлений лиц с пограничным состоянием психики
Заключение
Список использованной литературы

Актуальность темы исследования. История вопроса ответственности лиц с психическими отклонениями неболезненного свойства свидетельствует о тенденции законодателя положительно разрешать проблему учёта такого рода отклонений как обстоятельств, влияющих на уголовную ответственность. Варварские правды оценивали состояние психических отклонений чаще всего как понижающее ответственность. В России иллюстрацией такого законодательного решения может служить Русская правда. Дальнейшее развитие проблемы, однако, создавало непреодолимые ситуации, характерные главным образом для сталинской эпохи развития Российского государства. Тезис о социальных причинах преступности, доминировавший в эпоху господства лысенковских теоретических построений, создавал непреодолимые преграды для изучения биологических детерминант преступности. Трагические события, сопутствовавшие «дерзновенным» исследователям, покусившимся на незыблемый постулат о буржуазном наследии, порождающем преступность, стагнировали развитие российской науки в деле комплексного изучения преступных детерминант, и лишь сравнительно недавно, пожалуй, с завершением сталинского режима, начали предприниматься сначала робкие, затем более масштабные попытки объяснения преступности не только с позиции социальных антагонизмов, но и с учётом биологических особенностей лица, его психического состояния.
В рамках юриспруденции проблема ответственности лиц с пограничным состоянием психики разработана недостаточно.
Благополучное законодательное разрешение вопросы ответственности лиц с пограничным состоянием психики получили благодаря включению в 1996 г. в Уголовный кодекс РФ (далее - УК РФ) ст. 22, призванной регулировать отношения по данному поводу. Появление в УК РФ такой нормы было обусловлено не столько данью западной традиции права, и в
особенности немецкому варианту регулирования ответственности аномальных субъектов, сколько необходимостью справедливого решения вопроса о мерах репрессии или, точнее выражаясь, о дозе репрессии, необходимой конкретному делинквенту с учётом, в частности, его психофизиологических особенностей. Однако современная норма об ответственности лиц с психическими расстройствами, не исключающими вменяемости, не решила многих проблем, а в ряде случаев создала дополнительные трудности из-за её абстрактных формулировок и отсутствия аутентичного толкования законодательного понятия психических расстройств, не исключающих вменяемости. Данные проблемные аспекты законодательной регламентации интересующей нас нормы неоднократно оказывались в центре внимания исследователей.
Абстрактность законодательной позиции относительно ответственности лиц с психическими расстройствами, не исключающими вменяемости, и отсутствие четкого определения этого явления породили нескончаемые споры в литературе. Авторы предлагали как собственные варианты названия нормы, которая в современном виде не делает различий между аномалией и патологией, так и критерии состояний, составляющих онтологическую суть явления. При этом предлагаемые критерии и классификации обстоятельств, составляющих пограничное состояние психики, отражали субъективные воззрения авторов, которые далеко не всегда опирались на фундаментальные положения работ по психофизиологии. Разнообразие предлагаемых классификаций не способствовало решению правоприменительных вопросов, учитывая возможности доктринального толкования уголовного закона.
Актуальность темы исследования обусловлена также тем немаловажным обстоятельством, что критерии определения пограничного состояния психики неодинаково трактуются специалистами в области психиатрии и психологии. Состояния, которые психолога относят к числу пограничных между нормой и патологией, как, например, акцентуации характера, психиатры считают нормой. В результате различной, отличающейся оценки

действия.
Неспецифическая информация представляет собой характеристику объекта по его биологическому предпочтению. В частности информация о необходимости воздействия на объект в ракурсе полезного эффекта. По поводу названных видов информации физиолога отмечают: «Таким образом, в процессе восприятия можно различить два вида сигналов. Они поступают в кору больших полушарий головного мозга по двум системам восходящих проекций и включают информацию об объективных параметрах раздражителя и его субъективные характеристики. Синтез этой информации в коре и составляет основу сложной приспособительной деятельности»56. В нормальном состоянии специфическая и неспецифическая информации сбалансированы. Информационные потоки одной уравновешивают информационные потоки другой, и субъект принимает взвешенное решение. В случае если человек характеризуется дисбалансом информационных потоков, возникают нарушения в психике и принятое решение может быть неадекватным. Преобладание одного из видов информации влечёт за собой отклонения в психике, что роковым образом сказывается на процессе принятия решения. Так, преобладание неспецифической информации, где превалирует оценка на уровне субъективного восприятия, проявляется в повышенной эмоциональности субъекта восприятия. Преобладание специфической информации напротив приводит к фрагментарности восприятия. При этом её субъективная оценка осложнена, что ведёт к снижению эмоциональности и замедляет быстроту реакции, необходимую для принятия оптимального решения в конкретной эмоциогенной ситуации. Так, например, для холерика или лица, «страдающего» истероидной акцентуацией, характерно преобладание неспецифической информации, а для меланхолика, напротив специфической.
Каждый информационный поток сопровождается процессами возбуждения и торможения, которые являются инвариантом человеческого
56 Чайченко Г.М., Харченко П.Д. Физиология высшей нервной деятельности. Киев. 1981. С. 125.