Убийство по уголовному праву Палестины и России : Сравнительный анализ

• Автор: Шабан Мажид Жома Саид
• Шифр специальности: 12.00.08
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2006
• Место защиты: Краснодар
• Количество страниц: 158 с.

1. Формирование понятия убийства в уголовном праве: историко-правовой экскурс
1.1. Понятие убийства в уголовном законодательстве стран, входящих в различные правовые системы
1.2. Формирование понятия убийства в истории палестинского уголовного права, его виды
2. Понятие убийства, его признаки по действующему уголовному законодательству России и Палестины
2.1. Понятие убийства в Уголовном кодексе России
2.2. Объективные и субъективные признаки состава убийства по уголовному праву России
2.3. Характеристика элементов состава убийства по уголовному праву Палестины
З.Ответственность за убийство при отягчающих и смягчающих
обстоятельствах по уголовному законодательству
России и Палестины: сравнительный анализ
3.1. Квалифицирующие признаки убийства, предусмотренные
ч. 2 ст. 105 УК РФ
3.2. Квалифицирующие признаки убийства по уголовному законодательству Палестины
3.3. Привилегированные виды убийства по уголовному законодательству России: вопросы квалификации и пределы
наказуемости
3.4. Привилегированные виды убийства по уголовному законодательству Палестины: вопросы квалификации и пределы
наказуемости
Заключение
Список использованной литературы
Актуальность темы исследования. Убийство издревле считалось преступлением против человека и осуждалось как моралью, так и системой норм и правил, имеющих силу закона. Запрет на убийство был одним из первых табу в человеческой культуре. Во многом это объяснялось необходимостью продолжения рода и укрепления общества. Свобода убийства угрожала человечеству истреблением, поэтому сначала убийство было осуждено и запрещено в локальных сообществах - родах, племенах и т.д. По мере становления более крупных человеческих сообществ, вплоть до государственных объединений, табу на убийство приобрело форму закона, обязательного для всех членов сообщества. Известно, что первые нормативные предписания (как написанные, систематизированные совокупности норм и правил поведения, а также запретов) формируются на основе общепринятых норм морали, формализуемых и закрепляемых в законах.
Убийство трактуется как преступление практически во всех законодательных системах - древних и современных. Посягательство на чужую жизнь может быть оправдано моралью и законом лишь в исключительных случаях. Для разных обществ, культур, политических систем эти случаи различны. Например, мусульманские нормы и правила, закрепленные в Коране, не предусматривают наказание за убийство неверного: “ И убивайте их, где встретите, ... ведь соблазн - хуже, чем убиение”1. В то время как убийство правоверного по шариату должно караться смертью. Одна из первых заповедей Библейского Моисея, признаваемых как иудеями, так и христианами, гласит: “НЕ УБИЙ!” Ветхозаветные правила, имевшие для древних иудеев силу закона, очень конкретно определяют убийство как антиобщественное деяние. Если, согласно Библии, первый убийца на Земле Каин был наказан вечным изгнанием, то впоследствии за причиненную другому человеку смерть полагалась также смерть: “ Кто ударит человека, так, что он умрет, да будет пре1 Коран: Сура 2. 187(191)
убийства, так как своими действиями он предотвратил столкновение двух машин, которое могло поставить под угрозу жизни семерых человек, находящихся в этих автомобилях.
Уже после принятия нового УК РФ была высказана точка зрения, которую нельзя не отметить. Так, А. Н. Красиков утверждал, что виновный, совершая преступление, посягает, прежде всего, на право лица, а не на те общественные отношения, которые призвано защищать право. Так, он утверждал, что непосредственным объектом посягательства при убийстве является «право на жизнь», а при причинении вреда здоровью — «право на здоровье»1. Исходя из этого, как убийство может быть расценено такое лишение жизни другого человека, которое одновременно заключает в себе два общих признака преступления — противоправность (противозаконность) и виновность деяния.
Аналогичный подход автор демонстрирует и при формулировании непосредственных объектов посягательства при исследовании других преступлений. На первый взгляд, из непосредственного объекта преступного деяния, который выражает его сущность, общественные отношения не исключаются, Но в действительности существо самого непосредственного объекта становится как бы «прилагательным» к субъективному праву потерпевшего от преступления. С таким подходом согласиться трудно. Сам же автор несколько ранее писал, что термин «право» многозначен и часто не имеет юридического содержания. Поэтому включение термина «право» в непосредственный объект преступления ничего не добавляет, а лишь усложняет его правильное понимание. Провозглашенные в Конституции Российской Федерации право на жизнь (ст. 20), право на личную неприкосновенность (ст. 22) и другие права предназначены для пользования ими. Защита этих и других благ осуществляется с помощью целого комплекса общественных отношений, а непосредственный объект посягательства выражает их сущность.
1 Красиков А. Н. Уголовно-правовая охрана прав и свобод человека в России Саратов, 1996 С 2-3.