Признак "использование служебного положения" и его уголовно-правовая оценка по уголовному законодательству России

• Автор: Рясов, Александр Владимирович
• Шифр специальности: 12.00.08
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2010
• Место защиты: Ростов-на-Дону
• Количество страниц: 212 с. : ил.

Оглавление
Страницы
Введение
Глава I Историческая эволюция и сравнительно-правовая характеристика преступлений, содержащих признак «использование служебного
положения»
§ 1. История развития отечественного законодательства об ответст-
венности за преступления, содержащие признак «использование служебного положения»
§ 2. Ответственность за преступления, совершаемые с использованием служебного положения, по уголовному законодательству зарубежных
стран
Глава II Уголовно-правовое значение признака «использование служебного
положения» при совершении преступления
§ 1. Понятие и признаки использования служебного положения по современному российскому уголовному праву
§ 2. Использование служебного положения как признак состава преступления
Глава III Проблемы квалификации преступлений, содержащих признак использования служебного положения, и совершенствование уголовного законодательства об ответственности за них
§ 1. Проблемы квалификации деяний, содержащих признак использования служебного положения
§ 2. Совершенствование уголовно-правовых норм, содержащих признак использования служебного положения
Заключение
Список использованной литературы
Приложение

ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы исследования. Проблемы привлечения к уголовной ответственности лиц, совершивших преступление с использованием своего служебного положения, сегодня вызывают повышенный интерес специалистов. В первую очередь это связано с тем, что происходящая в России криминализация аппарата власти и управления является фактором, который значительно снижает успешность функционирования всех сфер общественной жизни и мешает созданию подлинно правового государства и гражданского общества.
Обращение к данным официальной статистики о преступлениях против интересов службы в коммерческих и иных организациях (гл. 23 УК РФ), а также преступлениях против государственной власти, интересов государственной службы и службы местного самоуправления (гл. 30 УК РФ) за период 2004 -2009 гг. демонстрируют устойчивую тенденцию к росту в общем количестве зарегистрированных преступлений. Однако являясь стержневой частью преступлений против интересов службы, эти цифры не показывают реального количества преступлений, совершаемых должностными и иными лицами, выполняющими управленческие функции. Обусловлено это тем, что сведения о состоянии преступности не предусматривают отдельной рубрики, посвященной количественным и качественным характеристикам преступлений лиц, использующих служебное положение, только апелляция к отдельным группам преступлений, устанавливающим повышенную ответственность лиц, противоправно использующих служебное положение, позволяет судить о серьезных масштабах этих преступлений.
Поэтому в целях защиты граждан от коррупционных и иных общественно опасных деяний лиц, использующих служебное положение, был принят Федеральный закон от 25 декабря 2008 г. № 273-ФЗ «О противодействии коррупции» и внесены некоторые изменения в УК РФ в июле 2009 г, а также было подготовлено Постановление Пленума Верховного суда РФ № 19 от 16 октября 2009 г. «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномо-

чий». Это подчеркивает актуальность темы исследования и указывает на необходимость научного анализа последних законодательных изменений.
Важнейшим условием, обеспечивающим неотвратимость уголовной ответственности лиц, совершающих преступление с использованием своего служебного положения, является правильное понимание правового значения этого признака состава преступления. Однако несмотря на то, что данный признак предусмотрен в 39 уголовно-правовых нормах, в законодательстве не раскрывается его содержание, не однозначно и доктринальное понятие этого признака, что вызывает проблемы при квалификации преступлений, осложняет практическое применение указанных норм и порождает противоречивую судебную практику.
В теории уголовного права общим для всех преступлений, совершаемых с использованием служебного положения, является вызывающий дискуссию вопрос, касающийся определения круга служащих, которые могут признаваться субъектами таких преступлений. Так, под служащими можно понимать не только лицо, осуществляющее управленческие функции, но и лицо, занимающее должность в организации любой формы, которое не выполняет организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции.
К числу общих проблем установления уголовной ответственности за преступления рассматриваемой категории следует отнести и противоречивость подходов к определению субъективных и объективных признаков, позволяющих отличать преступления, совершаемые с использованием служебного положения, от совершаемых служащими других преступлений и правонарушений.
Отсутствие четких законодательно установленных критериев разграничения смыслового значения словосочетаний «использование служебного положения», «использование доверия, оказанного виновному в силу его служебного положения», «использование служебных полномочий», «превышение должностных полномочий» не позволяет достаточно точно с юридической точки зрения определить их уголовно-правовое значение.
Довольно часто при квалификации преступлений, в качестве конст-

законодатель в Особенной части предусмотрел специальную главу, посвященную институту должностных преступлений, которые в сравнении с Уголовным законом 1922 г. существенных изменений не претерпели.
Глава III «Должностные (служебные) преступления» предусматривала наиболее общие формы преступных посягательств, охватывающие максимально широкий круг преступлений, посягающих на правильную деятельность государственного и общественного аппарата. В данной главе предусматривалась ответственность должностных лиц более чем в 25 уголовноправовых нормах, в круг которых входили: злоупотребление властью или служебным положением (ст. 109 УК РСФСР 1926 г.); превышение власти или служебных полномочий (ст. 110 УК РСФСР 1926 г.); бездействие власти (ст. 111 УК РСФСР 1926 г.); злоупотребление властью, превышение или бездействие власти и халатное отношение к служебным обязанностям (ст. 112 УК РСФСР 1926 г.) и др.
Таким образом, основанием объединения уголовно-правовых норм в единую главу для законодателя стало: во-первых, однородность родового объекта посягательства - правильная деятельность советского государственного и общественного аппарата;53 во-вторых, специальный субъект посягательств. Совершение преступного деяния, посягающего на правильную работу государственного аппарата, приобретало характер должностного преступления именно потому, что оно совершалось работником этого аппарата - должностным лицом.
Отдельные составы преступлений, содержащие признак использования служебного положения, были предусмотрены в других главах Особенной части уголовного закона (ст. ст. 59.9, 59.12, 105, 162, 193.12 УК РСФСР 1926 г.). Так, например, статьей 59.9 УК РСФСР 1926 г. признавалась уголовно наказуемой контрабанда, осложненная признаками, перечисленными в статье 261 Таможенного устава. Данная норма конструировалась как бланкетная. Таможенный устав Союза ССР (утв. ЦИК СССР 12.12.1924 г.), к которому обраща-
53 Данную позицию в определении объекта должностных преступлений поддерживали: Трайнин А.Н. Должностные и хозяйственные преступления. М., 1938,; Шаргородский М.Д., Красильников М.В. Рецензия на А.Н. Трайнина. Должностные и хозяйственные преступления // Проблемы социалистического права. 1938. - № б. - С. 109.