Реституция в гражданском праве

• Автор: Тузов, Даниил Олегович
• Шифр специальности: 12.00.03
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1999
• Место защиты: Томск
• Количество страниц: 211 с.

Оглавление
Введение
Глава I. Предпосылки реституции
§ 1. Недействительная сделка
A. Дискуссия о недействительной сделке
B. Критика существующих воззрений
C. Сущность недействительной сделки
§ 2. Предоставление
A. Термин «предоставление»
B. Предоставление вообще
C. Предоставление по недействительной сделке
Глава II. Реституция
§ 1. Происхождение реституции и ее правовые формы
A. Римское право
B. Современные иностранные правопорядки
C. Российское право
§ 2. Реституционное обязательство в ГК РФ (общая характеристика)
Д. Обязательственная природа реституции
B. Основание возникновения реституционного обязательства
C. Элементы реституционного обязательства. Стороны
§ 3. Реституция владения
A. Реституция и виндикация
B. Реституция и поссессорная защита
§ 4. Компенсационная реституция
A. Реституция и кондикция
B. Реституция и выдел доли из общего имущества
C. Реституция и возмещение убытков
§ 5. Общие вопросы реституции
A. Структура реституционного обязательства
B. Содержание реституционного обязательства
C. Осуществление реституционного обязательства: публично-правовые черты
D. Историческая обусловленность традиционных представлений о реституции
§ 6. Недопущение реституции и конфискация
A. Недопущение реституции как мера защиты
B. Недопущение реституции как мера ответственности
C. Конфискация
Заключение
Библиографический список

Введение
В современной отечественной цивилистике реституция понимается как правовой механизм восстановления сторон недействительной сделки в их прежнем имущественном положении. Реституция, таким образом, представляет собою тот элемент, без которого институт недействительности сделок не обладал бы своей логической завершенностью. Поэтому и актуальность темы исследования объективно предопределена, в первую очередь, тем значением, какое приобретает в гражданском праве проблема недействительности сделок вообще. Сегодня о ее насущности убедительнее всего свидетельствует стремительный рост числа судебных дел, в которых так или иначе затрагиваются вопросы о соответствии гражданско-правовых сделок нормам объективного права. Актуализация этих вопросов обусловлена, прежде всего, беспрецедентным увеличением массива нормативных актов и одновременным усложнением правоопосредуемых отношений. С одной стороны, названные обстоятельства уже

сами по себе способны породить многочисленные расхождения между предписаниями закона и волей частных лиц, выраженной в гражданско-правовых сделках, с другой — проблему усугубляет новизна, а зачастую, и несовершенство действующего законодательства.
Недействительность юридической сделки в большинстве случаев поднимает и вопрос о взаимоотношениях сторон по поводу уже предоставленного в связи со сделкой имущества, выполненных работ или оказанных услуг. Понятно, что для самих участников сделки вопрос этот, как правило, имеет первостепенное практическое значение. Между тем его законодательное регулирование еще до недавнего времени сводилось лишь к тому, что сторонам предписывалось возвратить друг другу все полученное по недействительной сделке, а при невозможности возврата — возместить стоимость полученного в деньгах. Без ответа, таким образом, оставались вопросы о судьбе полученных с имущества плодов и доходов, об ответственности за повреждение, утрату или гибель имущества, о конкретной причине невозможности его возврата, влекущей обязанность произвести денежную компенсацию, об удорожании вещей, работ или услуг, явившихся предметом недействительной сделки, о процентах годовых за пользование переданными по такой сделке денежными средствами, о влиянии добросовестности сторон на их права и обязанности, а также многие другие связанные с реституцией вопросы.'
Подобное положение дел, еще терпимое в условиях неразвитого имущественного оборота, сегодня не может не вызывать самого серьезного беспокойства. Правда, с принятием части

второй Гражданского кодекса РФ некоторые проблемы реституции получили свое легальное разрешение в норме п.1 ст. 1103, субсидиарно распространившей на отношения сторон недействительной сделки правила гл.60 о неосновательном обогащении. Однако такой законодательный шаг, помимо того, что он не способен решить всех проблем реституции, уже сам по себе требует глубокого теоретического осмысления, а потому делает тему диссертационного исследования еще более актуальной. В частности, возникают вопросы о пределах применения гл.60 ГК1 к реституционным отношениям, о правовой природе этих последних, о месте реституции в системе гражданско-правовых охранительных мер и ее соотношении с виндикацией, кондикцией, поссессорной защитой, возмещением убытков и т.д.2 Не менее актуальными представляются сегодня и проблемы, связанные с <®егативными» аспектами реституции — ее недопущением, а также конфискацией предоставленного по сделке имущества.
Тема реституции, как она обозначена выше, никогда еще не была предметом самостоятельного научного исследования. Лишь мимоходом она затрагивалась в трудах некоторых цивилистов3. Все упоминания о реституции отрывочны, весьма немногословны и связаны, как правило, с исследованием совершенно иных предметов.
На сегодняшний день можно назвать лишь одну работу, в которой вопросам реституции уделено специальное внимание; — это монография Н.В. Рабинович «Недействительность сделок и ее последствия», опубликованная в 1960 г. (Л.: Изд-во ЛГУ). Конечно же, формулированные в ней выводы крайне недостаточны для того, чтобы считать тему реституции разработанной хотя бы и частично. Прежде всего, это лишь один взгляд на проблему, только одно из возможных направлений ее исследования. Далеко не все аспекты реституции нашли здесь свое отражение. Собственно «последствиям недействительности сделок», включая и реституцию, отведено в работе немногим более сорока страниц. К тому же, монография значительно устарела.
В последние годы интерес к реституции проявляется вновь, что обусловлено уже отмеченными тенденциями развития общественных связей и их правового регулирования. В частности,
1 Здесь и далее, при отсутствии иных указаний, имеется в виду Гражданский кодекс РФ 1994-1995 гг.
1 Вопрос «о юридической квалификации последствий недействительности сделок» проф. Ю.К.Толстой назвал «более чем спорным» [см.: Толстой Ю.К. Обязательства из неосновательного приобретения или сбережения имущества (юридическая природа и сфера действия) // Вестник ЛГУ. 1973. № 5. Экономика, философия, право. Вып.1. С.139].
3См., напр.: Флейшиц Е.А. Обязательства из причинения вреда и из неосновательного обогащения. М., 1951; Новицкий И.Б. Сделки. Исковая давность. М., 1954; Иоффе О С. Ответственность по советскому гражданскому праву. Л., 1955; Толстой Ю.К. Содержание и гражданско-правовая защита права собственности в СССР. Л., 1955; Генкин Д.М. Право собственности в СССР. М., 1961; Шахматов В.П. Составы противоправных сделок и обусловленные ими последствия. Томск, 1967; Илларионова Т.И. Механизм действия гражданско-правовых охранительных мер. Свердловск, 1980; она же. Система гражданско-правовых охранительных мер. Томск, 1982.

повелевает закон, но потому, что так решили они сами: «Ибо что более соответствует человеческой честности, чем соблюдать то, о чем они (люди) договорились»1, — замечает Ульпиан.
Имея в виду прежде всего сделки, H.H. Алексеев писал: «Нормативные факты ... создают... некоторый идеально-нормативный порядок отношений в пределах данной системы положительного права. Область нормативных фактов и их последствий есть область правового логоса»2. Действительно, поскольку содержание сделки — это прежде всего объективный юридический смысл, правовой логос, а не временное бытие, то и главная ее функция — не опосредствование прав и обязанностей, а установление смысловых юридических значений и зависимостей, создание, таким образом, некоторого «идеально-нормативного порядка», регламента во взаимоотношениях сторон. В этой творческой функции заключена вся социальная и нравственная ценность сделки, в ней находят свое выражение основополагающие начала гражданского права — принципы автономии воли и свободы договора. И, думается, именно такой смысл вкладывает Code Napoléon в предписание art. 1134: «Соглашения, законно заключенные, занимают место закона для тех, кто их заключил».
Сделка, таким образом, как и закон, обладает особым смыслообразующим свойством: она способна приписывать некоторым явлениям реальной жизни чуждые их «фактичности» смысловые значения, устанавливать логические связи между ними. Никаким иным действиям, в том числе и целерациональным, не говоря уже о событиях, это недоступно. Вот это-то правовое значение, приписываемое эмпирическим фактам волей человека и превращающее их в факты юридические, и есть тот объективный, «установленный» смысл, правовой логос, одинаково присущий как закону, так и юридической сделке, хотя и имеющий в первом и во втором случае различный масштаб.
Ш. Итак, весь объективный мир3 естественным образом распадается на две эвентуально значимые для права сферы. Две стороны всего сущего, элементы двух начал — временного бытия и правового логоса, — по-разному отражаясь в содержании эмпирических фактов, объективно предопределяют, обуславливают в общих чертах их возможное юридическое значение и возможные правовые функции. Многие человеческие действия и абсолютно все события объективно лишены какого-либо правового смысла, а потому способны лишь к правоопосред-
1 Ulp. D.2.14.1 .рг. (здесь и далее при цитировании Дигест, если не указано иное, используется источник в переводе проф. И.С. Перетерского).
1 Алексеев H.H. Указ. соч. С. 178.
3 Речь идет, разумеется, только об объективном, внешнем мире, поскольку субъективный, внутренний мир человека не составляет и не может составлять предмета правового регулирования.