Преступление и проступок в уголовном праве XIX - начала ХХ вв.

• Автор: Логецкий, Александр Александрович
• Шифр специальности: 12.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2003
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 176 с.

Содержание
Введение
Глава 1. Эволюция взглядов и правовой регламентации понятий «преступление» и «проступок» в русском уголовном праве до кодификации 1844 г.
§ 1. Социально-исторические предпосылки дифференциации преступления и проступка в русском уголовном праве
§ 2. Теоретические подходы к характеристике преступного деяния,
сформировавшиеся к началу XIX века
Глава 2. Преступление и проступок в уголовном праве XIX - начала XX веков: сходство и отличие
§ 1. Формирование дифференцированного подхода к преступным деяниям в период систематизации российского законодательства
§ 2. Преступление и проступок по Уложению о наказаниях уголовных
и исправительных 1845 года
§ 3. Преступление и проступок по уголовному законодательству второй
половины XIX - начала XX вв
§ 4. Теоретические основания разграничения преступления, проступка
и иных видов «неправды»
Заключение
Библиография

Введение
Актуальность темы исследования. Определение преступности и наказуемости деяний всегда было прерогативой публичной власти. Запрещая совершение некоторых деяний под страхом наказания, она тем самым очерчивала круг наиболее важных ценностей, подлежащих охране, и гарантировала их безопасное существование. Двуединый процесс «криминализации-декриминализации» выступал, таким образом, в качестве одного из средств социального регулирования. Известно, что члены социума не в состоянии самостоятельно оградиться от всех посягательств. Это объясняется хотя бы тем, что реализация ряда прав и интересов происходит в непосредственном взаимодействии между людьми и, следовательно, зависит от того, как сложатся те или иные отношения между субъектами. Поэтому государство должно обладать бесспорными полномочиями на осуществление такой охраны, используя для этого весь арсенал имеющихся у него средств. Вместе с тем граждане, соглашаясь с указанным обстоятельством, должны иметь реальные гарантии, что при установлении наказания за какой-либо типичный акт поведения, власть будет, во-первых, учитывать социальные потребности, а во-вторых, исходить из четких и понятных критериев признания деяния преступлением. В этой связи следует отметить, что последнее условие учитывалось далеко не всегда. Более того, в истории отечественного уголовного права вплоть до начала XX века господствовала формальная доктрина преступления, исходя из которой преступным признавалось любое действие или бездействие, запрещенное под страхом наказания. Тем самым упомянутая прерогатива государства являлась, по своей сути, средством обеспечения властью собственной безопасности и полного контроля над всеми социальными процессами. Формальный характер преступления позволял ей признавать преступными любые неугодные проявления недовольства, опасные для нее деяния. Единственным основанием криминализации в этом случае вы-

ступает воля законодателя, в то время как при наличии указания в законе материального признака преступления является препятствием для правового произвола, требует учета социальной обусловленности вводимого запрета, его реальной опасности для общества. В противном случае правовое регулирование не может отвечать потребностям общества и стоящим перед ним задачам. Кроме того, оно не может быть и эффективным, поскольку любой уголовно-правовой запрет должен быть социально обусловлен, защищать подлинные блага, а не создавать искусственные путем придания ценности самой правовой норме, даже не имеющей корней в общественной жизни.
Таким образом, обоснованность и эффективность уголовно-правового запрета тесно взаимосвязаны. Первая категория предполагает установление действительных задач криминализации на основании объективных критериев и, прежде всего, общественной опасности посягательства, а вторая - степень их достижения.
Современная наука, в том числе и уголовно-правовая, не может обойтись без исторической основы. Существующие ныне представления о преступлении, принципы его правовой регламентации, включающие признаки преступности деяния, критерии дифференциации преступлений, обусловленные, в свою очередь, необходимостью установления адекватного (справедливого и обоснованного) наказания, не возникли случайно, не были кем-то придуманы. Они сложились исторически, под влиянием различных факторов: социальных, экономических, политических и проч. Соответственно, важной теоретической задачей является их изучение, анализ устойчивых позитивных и негативных тенденций, сравнение опыта прошлого с современным состоянием решения проблем уголовной политики. Только с учетом этих условий возможно ее прогрессивное развитие на основе сочетания принципов законности, гуманизма, справедливости, равенства, экономии репрессии с неотвратимостью ответственности, непреклонностью в борьбе с опасными преступными посягательствами на важные социальные блага.

Формализация понятия преступления вела к тому, что его опасность определялась исходя не из сути содеянного, а из строгости предусматриваемого наказания.
Подобной же точки зрения придерживались и многие авторы (например, В. Сергеевич35, Н. Неклюдов36, П. Бобровский37, Н. Таганцев38 и др.).
П. С. Ромашкин, критикуя эту позицию, приводит цитату Указа от 24 декабря 1714 г., составленного Петром: «...многие, якобы оправдывая себя, говорят, что сие не заказано было (т.е. не запрещено законом - авт.), не рассуждая того, что все то, что вред и убыток государству приключить может, суть преступление»39. «Уже один этот указ, - пишет П. С. Ромашкин, -свидетельствует о том, что преступление Петром I рассматривается не только с формальной, но и с материальной точки зрения, как действие, опасное для интересов господствующего класса, как действие, причиняющее вред не лично государю, а государству как организации господствующего класса в целом40. Абстрагировавшись от идеологической подоплеки приведенной цитаты, следует признать, что автор отчасти прав. В рассматриваемый период вредоносность деяния не исключалась полностью. Однако ее определение было аутентичным, т.е. входило в полномочия законодателя, а не суда. Таким образом, закон посредством указания абсолютно-определенной санкции,
35 См.: Сергеевич В. Лекции по истории русскаго права. - СПб., 1890. - С. 487.
36 См.: Неклюдов Н. Приложения к учебнику уголовного права А. Бернера. - СПб., 1865. - С. 235.
37 См.: Бобровский П. Военное право в России при Петре Великом. Ч.
II. - Вып. 3. - СПб., 1898. - С. 429.
38 См.: Таганцев Н. Русское уголовное право. Часть общая. - СПб., 1902 - Т.1. - С. 198.
39 Ромашкин П С. Указ. работа. - С 33-34.
40 См.: Там же.