Правовой синтаксис

• Автор: Петрова, Ирина Леонидовна
• Шифр специальности: 12.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2006
• Место защиты: Владимир
• Количество страниц: 170 с. : ил.

Глава 1. Синтаксические основы позитивного права
§ 1. Сущность и' основные свойства правового синтаксиса
§ 2. Синтаксис языка как способ существования позитивного права
§ 3. Синтаксическое качество языка нормативно-правовых актов
Глава 2. Правовой синтаксис в интерпретации юридических норм
§ 1. Место синтаксического анализа в общей системе подходов
к интерпретации языка правовых норм
§ 2. Явления синкретизма членов предложения
в современном юридическом языке
§ 3. Отражение явлений правового синтаксического синкретизма
в юридических текстах
Заключение
Библиографический список
Приложения

Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена обстоятельствами практического и теоретического характера. Совершенствование качества языка нормативно-правовых актов, разработка новых концептуальных подходов к правотворчеству и правоприменению - насущные задачи современной России, многие из которых были обозначены в Послании Президента РФ

Федеральному Собранию от 10 мая 2006 г. В частности, В.В. Путин подчеркнул, что «авторитет государства должен основываться не на вседозволенности и попустительстве, а на способности принимать справедливые законы и твердо добиваться их исполнения»1.
Процесс развития законодательства Российской Федерации в последние годы обусловил возникновение многих проблем в сфере юридической техники, прежде всего - в достижении точности изложения норм права. Для данного процесса характерны и значительные изменения в состоянии русского литературного языка под влиянием сложившихся в 90-х гг. XX в. общественно-политических, экономических, социальных условий, расширения состава активных участников коммуникации (общения).
Как на федеральном уровне, так и на уровне субъектов Российской Федерации стало приниматься больше законов, а расширение правового поля, безусловно, ведет к увеличению числа нормативных правовых актов и соответственно количества правоприменителей. Все это повышает возможности языковой погрешности, увеличивает процент ошибок в юридических текстах и вероятность различных толкований одинаковых явлений нормативно-правового характера.
Язык является первоосновой.закона, его организмом, состоящим из множества взаимосвязанных единиц, призванных однозначно и ясно выражать волю законодателей. Сама природа правового регулирования неизбежно требует знания языка: именно на знаниях о языке основаны многие правила юридической техники.
1 Рос. газ. 2006.11 мая.

От качества языка нормативно-правовых актов напрямую зависят четкость и определенность выражения правовых норм. По мнению Д.А. Керимова, «вряд ли можно назвать какую-нибудь иную область общественной практики, где текстуальные выражения, неверное или неуместное слово способны повлечь за собой такие тяжелые, иногда даже трагические последствия, как в области законотворчества. Нарушение логики закона, неточность его формулировок, неопределенность использования терминов порождают многочисленные запросы, влекут дополнения, толкования и разъяснения, вызывают непроизводительную трату времени, сил и энергии и вместе с тем являются питательной почвой для бюрократической волокиты, позволяют извращать текст закона и неправильно его применять. Чем совершеннее текст закона, тем меньше вызовет он затруднений при его реализации»1. Именно поэтому язык - основа законотворчества.
В современных российских условиях особо требуется повышенное внимание к правильному и глубокому пониманию действующих правовых норм, установлению их точного смысла, места в общей системе правового регулирования и социальной направленности, что не в последнюю очередь связано с качеством языка нормативно-правовых актов. На него обращалось внимание и прежде, но до сих пор специфика правового языка остается малоизученной.
Представляя собой тексты современного русского литературного языка, юридические тексты отражают происходящие в нем различные процессы, в том числе - в области синтаксиса. Поэтому интерпретация правовых норм и понятий невозможна без качественного синтаксического анализа, т.е. без обращения к правовому синтаксису.
В иерархии языковых подсистем синтаксис занимает вершинное положение, поэтому он тесно связан и с логикой, изучающей законы и условия мышления, и с психологией, исследующей сами процессы образования мысли. Принципы и правила грамматики являются образцами, по которым формы языка получают соответствие с универсальными формами мышления.
1 Керимов ДА Культура и техника законотворчества М., 1991. С. 55.

ности», под которым понимается , что «включению в законодательные тексты подлежат те термины, которые уже прошли проверку практикой»1. Но под «практикой» может подразумеваться только сам язык как явление русской культуры, и отождествление языка с практикой не совсем корректно. В данном случае, наверное, имеется в виду кодификация термина, т.е. его закрепление в словаре. Однако на практике нередко вызывают затруднения при толковании как раз те термины, которые привнесены в тексты нормативных актов из обыденной лексики при отсутствии легальной дефиниции. В таких случаях законодатель стремится, используя подобную терминологию, путем официального толкования «упорядочить» ее значение, и общеупотребительные термины в языке права получают новое содержание, более узкое или более широкое, чем обыденное. Так, например, если в обыденном смысле «договоры» суть любые соглашения сторон, то в правовой лексике этим термином обозначаются совершенно определенные соглашения, заключенные, как правило, с соблюдением особой процедуры, обладающие характерными признаками, - это более узкое по сравнению с общелитературным значение слова. Примером расширения содержания бытового термина в нормативно-правовом тексте служит международная Конвенция о правах ребенка2, где термином «ребенок» обозначается лицо, не достигшее 19 лет, в то время как лица 17-18 лет в быту (не по отношению к своим родителям, а в качестве носителей определенных нравственновозрастных характеристик) уже по обыкновению детьми не считаются.
Для того чтобы избежать всякие разночтения в определении отдельных понятий и терминов в правоприменительном процессе, их надо разъяснять: а) прямо в статье, формулирующей ту или иную норму; б) в статье, специально посвященной терминологии (как это сделано в ст. 34 УПК РФ под названием «Разъяснение некоторых наименований, содержащихся в настоящем Кодексе»);
1 Законодательный процесс: Понятие. Институты. Стадии. С. 101.
2 Принята Генеральной Ассамблеей ООН 20 ноября 1989 г., вступила в силу 2 сентября 1990 г.