Антропологический метод познания права: теоретико-правовой анализ

• Автор: Пилюгина, Наталия Сергеевна
• Шифр специальности: 12.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2009
• Место защиты: Краснодар
• Количество страниц: 162 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение
1. Теоретические основания и место антропологии права в системе юридических наук
1.1. Теоретические основания антропологии права
1.2. Предмет и место антропологии права в системе юридических наук
1.3. Концепция человека в антропологии права
2. Методологические основы антропологии права
2.1. Логико-гносеологические принципы юридической антропологии
2.2. Основополагающие парадигмы антропологии права
3. Методы антронолого-правовых исследований
3.1. Социологические методы антропологического исследования права
3.2. Феноменологические методы антропологии права
3.3. Психологические методы юридической антропологии
3.4. Исторический метод антрополого-правового исследования
Заключение
Список использованных источников и литературы
ВВЕДЕНИЕ

Актуальность исследования проблем, связанных с формированием антропологического подхода к исследованию права, в границах которого поставлена задача придать праву «человеческое измерение», обусловлена обстоятельствами как практического, так и теоретического характера.
XX столетие предоставило нам многочисленные примеры не только самого чудовищного попрания политической властью субъективной свободы и унижения ею достоинства человеческой личности, радикального отрицания государством частной собственности и его неустанной борьбы с гражданским обществом, но и массового, повального истребления государством своих граждан - практики, проводимой с целью тотальной реализации классовой, национальной, расовой или религиозной «идеи» об абсолютной значимости права исключительного класса, самобытной нации, избранной расы, особенной религии. К несчастью, исторический опыт российского общества и государства является в этом отношении одним из самых показательных.
Но вместе с тем именно XX век стал эпохой, когда права человека, признаваемые в современных обществах высшей ценностью, стали критерием «человеческого измерения» сложных и противоречивых процессов, которые происходят сегодня как в модернизирующейся России (в том числе и в её национальной правовой системе1), так и в охваченном противоречивыми процессами глобализации мире (включая процессы правовой глобализации, одной из заметных тенденций которой является универсализация и унификация права2).
В настоящее время международно-правовые гарантии прав человека, получившие своё юридическое закрепление во Всеобщей декларации прав
1 См.: Правовая система России в условиях глобализации и региональной интеграции: теория и практика / отв. ред. С.В. Поленина. М., 2006.
“ См.: Графский В.Г. Всеобщая история права и государства. М., 2000; Ковнер А. II Антропология права: учеб. для вузов. М., 2002. С. 4-9; Лукашук И.И. Глобализация, государство, право, XXI век. М., 2000. С. 44; Марченко МН. Государство и право в условиях глобализации. М., 2008. С. 280-281; Топорным Б.Н. Европейское право. М., 1998.
человека (1948), Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (1950), Международном пакте о гражданских и политических правах (1966), Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (1975)', Конвенции СНГ о правах и основных свободах человека (1995)2 и других международно-правовых документах, предусматривают создание надгосударственных органов защиты прав человека, таких, как Комиссия ООН по правам человека, Международная организация труда (МОТ), Европейский суд по правам человека и др.3 Теперь, исчерпав возможность национальных средств защиты своих прав, гражданин государства имеет право апелляции к международным, надгосударственным органам (в том числе с иском против своего государства). В современной России законодательство испытывает всё возрастающее влияние международно-правовых актов по правам человека. В соответствии с Конституцией РФ в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права (ч. 1 ст. 17)4. Это положение даёт основания понимать правовой статус человека и гражданина России как единый комплекс внутригосударственных и международных норм, содержащих права и свободы граждан. Таким образом, правовой статус человека, живущего в современном обществе, выходит за пределы национально-государственной правовой системы, обретая интернациональное, глобальное измерение5.
В свете указанных обстоятельств понятно, почему современная либерально-правовая мысль не останавливается на констатации того, что «овладение культурой прав человека даёт ориентир личности в оценке сущест-
1 Международные акты о правах человека: сб. док. М., 1998.
2 Собрание законодательства РФ. 1995. № 45. Ст. 4239.
3 Подробнее об этом см.: Игнатенко Г.В. Международно признанные права и свободы как компоненты правового статуса личности // Правоведение. 2001. № 1; Карташ-кин В.А. Международная защита прав человека // Общая теория прав человека. М., 1996; Энтин М.Л. Международные гарантии прав человека: практика Совета Европы. М., 1997.
4 Российская газета. 1993. 25 дек.; Собрание законодательства РФ. 2009. № 4. Ст. 445.
5 Лукашук ИИ. Глобализация, государство, право, XXI век. М., 2000. С. 44.

теориями права, юридическая антропология выставила вполне справедливое требование конкретности содержания: правовые феномены должны быть познаны как определённые в них самих и как единство различных определений. Как подчёркивает Н. Рулан, «если бы юристы более конкретно исследовали своё собственное общество, они, несомненно, лучше поняли бы, что правовые явления бесконечно богаче тех представлений, к которым они слишком часто сводят своё знание»1.
Важно подчеркнуть, что этой направленностью на познание существующего, которое здесь и теперь налично для нашего восприятия, юридическая антропология пытается обрести прочную опору, т.е. бесконечное определение, которого явно недостаёт позитивистским теориям права, конечные принципы и определения которых ограниченны, лишены основательности и потому оспоримы. Поэтому не случайно признание Р. Руланом наличия у человека мучительной «тревоги онтологического порядка», порождаемой «противоречием между его стремлением к тому, что принято называть бесконечностью, и ненадёжностью способов её достижения, которыми он располагал»2. Представители антропологии права не устают подчёркивать, что существенным проявлением абстрактного схематизма позитивистских теорий права является доминирование в них нормативного анализа, основанного на отождествлении права со сводом абстрактных и фиксированных в текстах кодексов норм, реализация которых обеспечивается в необходимых случаях государственным принуждением3. Этим указан (но отнюдь не понят) коренной порок позитивистского правопонимания: в силу принципиальной недоступности для позитивно мыслящего сознания подлинной идеи права и, стало быть, перманентного сохранения для него трансцендентности субстанциальной цели права в его многообразных исторических явлениях юридический позитивизм не может раскрыть подлинную необходимость реализации принципов и норм права и тем самым постичь право как процесс. Как подчёркивают
1 Рулан Н. Юридическая антропология: учеб. для вузов. М., 2000. С. 10-11.
2 Там же. С. 297.
3 Там же. С. 44-46.