История итальянского языкознания XIV - XVI веков

• Автор: Степанова, Лариса Георгиевна
• Шифр специальности: 10.02.20
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2000
• Место защиты: Санкт-Петербург
• Количество страниц: 510 с.

СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
Часть 1. Лингвистические взгляды Данте
[Вступление]
1. Трактат «Пир» и провозглашение
самоценности родного языка
2. Трактат «О народном красноречии»:
Язык и языки
З.Из лингвистической терминологии Данте:
четыре атрибута искомого языка
Заключение
Часть 2. Языкознание в Италии в Эпоху Возрождения
[Вступление]
2.1. Кватроченто (XV в.): латинская филология
и лингвистика
Филологическая культура Кватроченто
Латинская грамматика в Италии
Гварино Веронезе (1374—1460) и новые учебники латинского языка
Книга Лоренцо Валлы «О тонкословии латинского языка»
2.2. Чинквеченто (XVI В. ) И НАЧАЛО ИТАЛЬЯНСКОЙ филологии
[Вступление]
Спор «латинистов» и «игальянистов»
Questione della lingua в истории языка и
в историографии лингвистики
Многообразие языков. Классификация Б. Варки
Спор о терминах в трактате К, Толомеи «Чезано»
Общетеоретические представления
итальянских гуманистов XVI века о языке
Теории происхождения итальянского языка
Вопросы итальянской филологии
в трудах Винченцио Боргини (1515—1580)
Звуковой строй языка
Орфографическая реформа и изучение
тосканской фонетики в трудах Клавдио Толомеи
Трактат Джорджо Бартоли
«Об элементах тосканской речи»
Первые грамматики итальянского языка
Библиография
Список сокращений
ВВЕДЕНИЕ
Диссертация "История итальянского языкознания Х1У-ХУ1 веков" посвящена изучению становления и развития итальянской лингвистической мысли в XIV, XV и XVI веках, т. е. в период, который в общеевропейской перспективе соотносится с поздним средневековьем (XIV в.) и Возрождением, заканчивающимся в Италии XVI веком (Чинквеченто). Влияние Италии на формирование научных идей в европейском языкознании распределяется между этими двумя эпохами, крайне неравномерно. Если на исходе средневековья положение Италии можно определить как периферийное по отношению к очагам инноваций, находящимся "по ту сторону Альп", то в последующий период она становится культурным лидером Европы. Недаром целых четыре века истории западной Европы получили совокупное определение "итальянизированной эпохи" (А. Тойнби).
Еще большей неравномерностью отличается степень изученности и соответственно - характер освещения этого периода в историографии лингвистики. Заключительный этап развития средневековой западноевропейской грамматической традиции (так называемое, высокое средневековье) отмечен расцветом логикограмматического метода анализа языка, появлением теоретических (спекулятивных) грамматик латинского языка и первых опытов грамматического описания новых европейских языков (см., например, История лингвистических учений: Позднее
средневековье. Л. 1991). Соответственно, и история средневековой лингвистики, которую вообще не принято дробить на отдельные региональные (и тем более национальные) традиции, строится по преимуществу как история латинской грамматики. С этой точки зрения, при исключительной сосредоточенности на истории грамматики, такой памятник средневековой лингвистической мысли, как трактат Данге "О народном красноречии" вообще выпадает из истории науки о языке данного периода. Так, ни в одной из известных нам работ по истории средневекового языкознания лингвистические воззрения Данте не рассматриваются. В зарубежной историографии это упущение компенсируется

значительным количеством отдельных работ (включая и целые монографии), посвященных исследованию дантовской теории языка. Правда, как замечает итальянский ученый П. Менгальдо, подготовивший последнее критическое издание трактата 1)е mlgari е1одиепНа (1979), ни одной целостной и непротиворечивой интерпретации этого неоконченного дантовского трактата до сих пор не существует. Что касается русской науки, то у нас вообще нет специальных филологических работ, которые бы сколько-нибудь подробно отражали общую проблематику трактата. Имя Данте упоминается в отечественной историографии языкознания, как правило, в связи с темой "защиты и прославления" народных языков (т.е. в контексте ренессансного языкознания XVI в.) или же в связи с предысторией романской филологии (первый опыт диалектного членения Италии). Дантовская классификация итальянских диалектов была изложена в работе
В.Ф. Шишмарева середины 30-х гг. "Очерк истории итальянского языка", изданной посмертно (История итальянской литературы и итальянского языка. Л., 1972, с. 79-90).
В настоящей диссертации лингвистические взгляды Данте анализируется на фоне средневековой лингвистической мысли. Первой работой в этом направлении стала монография М. Корти с программным названием “Данте на новом перепутье” (1981), в которой теория Данте рассматривается в контексте учения схоластов о модусах обозначения. Несмотря на противоречивую оценку исследования М. Корти со стороны итальянских медиевистов, следует признать, что “возвращение” Данте - мыслителя и теоретика языка - своему времени, т.е. средневековой культуре, началось именно с этой работы. В свое время Б. Кроче, критиковал ученых старой школы за то, что они были заняты исключительно толкованием содержания дантовской “Комедии”, игнорируя “эстетическую сторону” воплощения мысли. Сходным образом исследователи дантовских трактатов никогда не обращали внимания на то, что, по существу, они имеют дело с таким специфическим жанром творчества, как проза поэта. Трактаты Данте - это тот редкий случай, когда о языке пишет - и притом создает связную, последовательную теорию -великий поэт (и в самом деле “создатель языка”). В этом смысле они не укладываются в свой хронологический контекст и перекликаются через столетия с другими подобными примерами вплоть до XX века. Основное внимание в нашей работе сосредоточено на анализе выработанного Данте языка лингвистического описания, сочетающего свойства

(Пир. I.V.9). Эту попытку «глоттохронологии» иногда интерпретируют в том смысле, что здесь имплицитно указано и на изменчивость латыни, т. к. жители италийских городов за тысячу лет до трактата (т. е. в начале IV в. н. э.) говорили как раз на латыни. На наш взгляд, дантовский текст не дает оснований для такого вывода, а приписывать ему подобную мысль только на основании того, что мы знаем об эволюции романских языков, неправомочно. Тем более что, как будет видно из дальнейшего, для Данте латинский язык — это литературный язык, т. е. язык письменных текстов, и в его построениях вообще нет места для устного существования латыни в древности42
В самом конце трактата Данте снова касается вопроса об устойчивости, но в отличие от других признаков не «опровергает» первого своего утверждения о большем благородстве латыни. Доказывая свою «совершенную любовь» к языку, он говорит: «...у меня было с ним общее устремление. Каждая вещь от природы стремится к самосохранению: и если бы народный язык был сам по себе способен к чему-либо стремиться, он и стремился бы к самосохранению, каковое бы заключалось в достижении большей [для себя] устойчивости, а большей устойчивости он мог бы достигнуть только связав себя размером и рифмами (con numéro е con rime). А это было и моим устремлением...» (Пир. I.XIII.6—7) Устойчивость, в отличие от других свойств языка, это не «скрытое достоинство», которое можно выявить в прозе, — это свойство литературного языка, которое (и который) еще предстоит создать. При этом стихотворные ограничения как фактор, способствующий устойчивости, опять-таки говорят о том, что Данте связывал понятия устойчивости языка и устойчивости текстов, как это отмечалось выше. Для рукописной эпохи рифма и размер были факторами, способствующими устойчивости текста, а наличие эталонных текстов, сохраняющихся неизменными во времени, обеспечивает единство языка во времени, его устойчивость. Речь идет не просто о том, что устойчивостью может обладать только литературный язык, но и о механизме этой устойчивости; ее обеспечивает наличие эталонных текстов, служащих «эталонами» в
42 Ср. еще в «Новой жизни»: «...в старину не было воспевателей любви на языке народном, но воспевали любовь некоторые поэты на языке латинском... у нас, как, может быть, и у других народов случалось и еще случается, произошло то же самое, что было и в Греции: не народные, но ученые поэты занимались этими вещами» (XXV, пер. А. Эфроса). О взглядах Данте на латинский язык и его «историю» см. ниже.