Язык и восприятие: семантика качественных прилагательных

• Автор: Спиридонова, Нина Феликсовна
• Шифр специальности: 10.02.19
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2000
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 157 с.

Введение
Актуальность исследования. В последние десятилетия в лингвистических исследованиях произошли существенные изменения, касающиеся прежде всего цели и предмета изучения. С точки зрения"' современной науки язык не является жесткой формальной структурой хотя бы потому, что служит важнейшим средством человеческого общения и познания, а значит, в нем находят отражение представления человека об окружающем мире. Поэтому язык должен рассматриваться в одном ряду с другими когнитивными способностями человека, такими как мышление, восприятие, способность к категоризации и т.п. И этим объясняется тот интерес, который лингвистика (а в особенности семантика) проявляет в последнее время по отношению к пограничным с нею областям знания: психологии, антропологии, герменевтике и прочим дисциплинам, изучающим общие когнитивные механизмы человека.
Для самой лингвистики принцип антропоцентризма означает неразрывную связь между языком и его носителем: “Язык, будучг человеческим установлением, не может быть понят и объяснен вне связи с его создателем и пользователем” (Кравченко 1996:6), поэтому любое (хорошее) языковое описание не может игнорировать человеческий фактор.
Подобный антропоцентрический подход используется в работах как отечественных, так и зарубежных лингвистов. Отметим прежде всего труды авторского коллектива Института языкознания РАН (Роль человеческого фактора в языке 1988, Человеческий фактор в языке 1991, 1992), исследование личной сферы говорящего в (Апресян 1986, Апресян 1995а и др.), рассмотрение оценочного компонента семантики высказывания и представлений о норме, также связанных с присутствием говорящего, (Арутюнова 1988), изучение языковой картины мира по данным грамматики и семантики (Булыгина, Шмелев 1997), ср. также описание явлений языковой эволюции с учетом принципов человеческой коммуникации, т.е. с опорой на говорящего человека (Николаева 1984).
Проблемы языковой концептуализации мира находятся в фокусе внимания и зарубежных лингвистов, ср. изучение метафоры как основного языкового механизма, организующего и
структурирующего человеческое восприятие окружающего мира в (Lakoff, Johnson 1980); описание толкования глаголов соте и go через компонент 'местонахождение говорящего' в (Fillmore 1966),
исследование семантических примитивов как универсальных
компонентов смысла, являющихся неотъемлемой частью человеческого мышления представлено в работах А.Вежбицкой (Wierzbicka 1985, Wierzbicka 1992), см. также исследования Р.Лангакера (Langacker 1991) и других представителей когнитивного направления.
Антропоцентрический подход к изучению семантики языковых единиц вообще и лексики, в частности, предполагает выявить те существенные, глубинные характеристики имени предмета, признака и т.п., которые формируют представление носителя языка о том или ином объекте и ситуации внешнего мира: то, как он думает и как он говорит о них. Эти глубинные семантические характеристики проявляются на поверхностном уровне, а именно, в синтаксическом поведении языковой единицы. Следовательно, основным методов семантического анализа является изучение сочетаемости слова и через сочетаемость реконструкция его семантики.
Традиционные исследования рассмагривали множество контекстных употреблений слова как способ зафиксировать его «индивидуально-творческое применение» и через это «уловить потенциальные тенденции смыслового развития» (Виноградов 1953:167). При этом контекст часто анализировался как неотъемлемая часть лексического значения слова, в частости для фразеологически связанных единиц (лопнуть ‘= кончиться’ о терпении, надежде) и синтаксически обусловленных значений типа петух забияка’, реализуемое только в предикативной позиции. В этом смысле л (Виноградов 1953) ставится проблема разграничения значения и употребления слова1.
1 Ср. здесь точку зрения Д.Н.Шмелева, который, разделяя значение и употребление слова, признавал вместе с тем, что сочетаемость

Сходное мнение высказывается в (Апресян 1974:60) - вопрос о различии между лексическим значением слова и его сочетаемостью считается одним из центральных в семантике. По мнению автора, такое разделение может быть оправдано стремлением к более точному и схематичному представлению семантики слова: ср. избыточность компонента 'с кем-либо’ в толковании прилагательного женатый -‘состоящий в браке с кем-либо’, поскольку женатый во всех своих употреблениях предполагает обязательную валентность контрагента. С другой стороны, описывая контекстные употребления в отдельной зоне словаря - синтактике, - мы рискуем составить длинный неупорядоченный список, как это делается в традиционных словарях сочетаемости (ср. Словарь сочетаемости 1983).
Совокупность употреблений можно задать не только списком, но представить в виде ограничений на сочетаемость. Так, в (Апресян 1974: 60-67) вводятся
морфо-синтаксические ограничения на сочетаемость: ошибаться (адресом) - перепутать (адрес);
- семантические ограничения, связанные с перечислением семантических признаков, существенных для сочетающихся слов: арендовать можно ‘участки земли’ {лес, озеро) и ‘крупные помещения’ {спортзал, клуб), а снимать сочетается только с именами помещений {снимать дачу, угол, земельный участок):
- лексические ограничения - информацию о слове (группе слов), с которым синтаксически связано данное слово: «уменьшать можно все, что имеет линейные размеры, количество или интенсивность, а разг. сбрасывать - только давление, газ, температуру и вес. Все эти существительные должны быть заданы при сбрасывать списком (или сбрасывать должно быть задано при каждом из них)».
Этот список можно оформить в виде лексических параметров (или функций) - абстрактных типовых значений, которые выражаются при большом количестве слов. Но в отличие от грамматических значений способ выражения зависит от конкретной лексемы и от конкретного языка. Так, лексический параметр Мадо, имеющий общий
является «важнейшим собственно языковым показателем значения слова» (Шмелев 1964:72-73).

свойство крепости, только когда его пытаются расколоть, т.е. оказывают на него внешнее воздействие.
Именно об этом писал в своей статье «О слове good» З.Вендлер (Vendler 1967а). Его идея состояла в том, что прилагательное сочетается с существительным опосредованно, через некоторый внешний по отношению к существительному предикат: «свойство ‘быть удобным’ соотносится с вещью через некоторое действие, в котором вещь принимает участие».
Но как показала в своей статье Е.В.Рахилина (Рахилина 1991), подобный предикат не является внешним по отношению к имени, а наоборот, включается в толкование последнего и описывает стандартный способ использования соответствующего объекта. Действительно, орехи в некотором смысле предназначены, чтобы их раскалывали, поэтому и свойства орехов, такие как крепость или твердость их скорлупы, связаны с особенностями типового функционирования подобных объектов. Следовательно, можно толковать существительное скорлупа как объект, который предназначен для сохранения содержимого {целая / треснутая скорлупа), может подвергаться интенсивному воздействию (раскалыванию) и тогда проявляет качество X, сопротивляясь или поддаваясь этому воздействию {крепкая /хрупкая скорлупа).
Подобное толкование имени существительного (кстати, отличающееся от традиционного словарного) включает переменную, которая соответствует одной из его валентностей и «открывает» сочетаемость с прилагательными определенной семантической группы.
Семантика признака определяется способом использования определяемого объекта, т.е. ориентирована функционально. Это «типовое функционирование» будет различным для разных типов объектов: одни будут проверяться на прочность и тем самым подвергаться интенсивным воздействиям, другие будут деформироваться и тем самым демонстрировать непостоянство своей формы, третьи будут подниматься и перемещаться, обнаруживая при этом свой вес, у четвертых путем ощупывания будут исследоваться свойства поверхности и т.д. Таким образом, все существенные