Структура и семантика гомогенных глагольно-именных корней в индоевропейских языках : На материале английского и русского языков

• Автор: Доброгост, Людмила Алексеевна
• Шифр специальности: 10.02.19
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2000
• Место защиты: Уфа
• Количество страниц: 169 с.

СОДЕРЖАНИЕ
1.ПРЕДИСЛОВИЕ
2.ГЛАВ АI. ИМЯ И ГЛАГОЛ В ИСТОРИИ И ТЕОРИИ ЯЗЫКОЗНАНИЯ
2.1 .ПРОБЛЕМЫ ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ ИМЕНИ И ГЛАГОЛА
2.1.1 Пути формирования понятий имени и глагола в отечественной и зарубежной лингвистике
2.1.2. Сущность семантического критерия разграничения
имени и глагола
2.1.3. Специфичность значений имени и глагола
2.1.4.Отношение корневой морфемы к категориальному
значению
2.1.5.Глагольно-именная омонимия и гомогенные глагольноименные корни
2.2. ИЗ ТЕОРИИ КОРНЕВОЙ МОРФЕМЫ
2.2.1 .История формирования понятия корневой морфемы
2.2.2. Определение корня: основные аспекты
2.2.3.Семантика корня как языковой единицы
2.2.4.Корневая морфема как единица словарного анализа
3.ГЛАВА II .СТРУКТУРА И СЕМАНТИКА ГОМОГЕННЫХ ГЛАГОЛЬНО-ИМЕННЫХ КОРНЕЙ
3.1 СТРУКТУРА ИМЕННЫХ И ГЛАГОЛЬНЫХ КОРНЕЙ
3.1.1 Составление списка гомогенных глагольно-именных
корней
3.1.2..Структурно-фонологические характеристики гомогенных глагольно-именных корней
3.2. СЕМАНТИКА ГЛАГОЛЬНО-ИМЕННЫХ КОРНЕЙ
3.2.1 .Семантический анализ. Основные положения
3.2.2.Семантика именных корней
3.2.3.Семантика глагольных корней
4. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
5. ПРИЛОЖЕНИЕ
5.1.Библиографи я
5.2.Словар и
5.3. Список корней
5.4. Схема
5.5. Схема

1.ПРЕДИСЛОВИЕ
Данная работа выполнена в рамках радиксального направления, активно разрабатываемого представителями различных школ и направлений отечественной и зарубежной лингвистики.
Объектом диссертационного исследования является глагольноименная омонимия. Несмотря на кажущуюся исследованность, это языковое явление относится к числу весьма дискуссионных, особенно в плане семантики. Конверсйи в английском языке, глагольно-именному синкретизму в тюркских языках, субстантивации и вербализации в русском посвящено большое количество трудов как зарубежных авторов, так и отечественных ученых (Есперсен 1958, Кубрякова 1974, Севортян 1962, Смирницкий 1959, Уфимцева, 1968, Юнусалиев 1959). Но рассматривалась данная проблема, в основном, с позиций словообразования. Если и исследовалась содержательная сущность этого явления, то только преимущественно в русле изучения моделей соотношения именного и глагольного значений в процессе сдвига значения при их корреляции. Семантические процессы исторического развития корневой морфемы изучены явно недостаточно.
Традиционно подобные исследования проводились в рамках семасиологического направления (от формы к содержанию). Рассмотрение глагольно-именной омонимии в когнитивном ракурсе позволяет выявить новые аспекты изучаемого явления, расширить понимание истоков его происхождения.
В качестве предмета исследования были избраны русские и английские гомогенные глагольно-именные корни (ГГИК). Привлечение материала других языков, прежде всего тюркских, соответствует постановке проблемы, которой посвящена данная работа.

Выбор глагольно-именного корня обусловлен простотой его фонологического строения и относительным единообразием его семантической структуры. Являясь реализацией деятельностно-практического принципа языкового освоения действительности, будучи средоточием лексических, грамматических и фонетических потенций языка, представляя собой константную единицу, обладающую значительной степенью семантической и фонетической устойчивости и независимости как от динамики узуальных процессов языкового коллектива, так и от исторических лингвистических процессов, именно корневая морфема позволяет рассмотреть генетические и синхронные структурно-семантические проблемы, связанные с явлением глагольно-именной омонимии.
В 40-е годы XX века основная проблема, волновавшая исследователей, была связана с вычленением морфемы, созданием формальных процедур этого процесса, позволяющих выявить объективную картину морфологических процессов. Авторитетной работой в этой области традиционно считается сочинение Зеллига Харриса «От фонемы к морфеме». Понятие морфемы развивалось и переосмысливалось, обретая новые интерпретационные формы в исследованиях представителей Пражской лингвистической школы и дескриптивной лингвистики, в трудах отечественных ученых.
Последнее десятилетие XX столетия отмечено новой волной интереса к морфеме вообще и корневой, в частности, в связи с попыткой рассмотреть ее с новых, когнитивных позиций, с точки зрения изучения специфики и внутренних механизмов процессов восприятия, воспроизведения как важный составной элемент единого языкового устройства и организации хранения лексикона, как исходный пункт развития концептуальной структуры слова, что отразилось в появлении ряда монографий, отдельных статей в сборниках, журналах и энциклопедиях, посвященных исключительно морфеме (Х.Веагд, В.ВийепУОООЙ, ПЬ.ВуЬее 1985, Ь.Непйегеоп, \''.1).Маг81еп-’'ЛбВоп,

Самую категоричную позицию по отношению к данному вопросу занял А.С.Чикобава, решительно заявив, что “достаточно “слово” заменить “морфемой”, чтобы понятие части речи оказалось элиминированным” (Чико-бава 1968, 51). Ср.: “корень [бег] не слово и тем самым не часть речи...” (Реформатский 1996, 322). Против рассмотрения корня как носителя частеречного значения в разное время возражали К.С.Аксаков (Аксаков 1973, 176), Е. Курилович (Курилович 1962, 68), В.М.Жирмунский (Жирмунский 1978, 72-73), объясняя это тем, что один и тот же корень встречается в словах разных частей речи.
Думается, что причина отказа корневой морфеме в обладании частеречным значением заключается в том, что вышеупомянутые исследователи, во-первых, основывались на материалах, в основном, русского языка, флективного, синтетического, в котором слово, принадлежащее определенной части речи, имеет четкую морфологическую оформленность, и, во-вторых, именно слово они считали базовой единицей изучения языка.
Однако отсутствие у корня категориального значения частей речи совсем не столь очевидно. В этом смысле примечательно мнение О.П.Суника, который считает возможным допустить, что “какие-то сигналы, предметы, опознавательные знаки частей речи можно, конечно, обнаружить и в корне” (Суник 1966, 73). А.М. Пешковский таю-эке допускал, что в корне, как и в аффиксе или в форме словосочетания, можно обнаружить частеречное значение. А.Е.Урынсон доказывал, что информация о части речи впаяна в значение любой лексемы. (Урынсон 1996,16).
Американские дескриптивисты, приняв морфему в качестве значимого исходного элемента языка, традиционно распределяют корни на именные и глагольные (O’Grady W., Dobrovolsky 1997,135). Данная традиция восходит еще к древнеиндийской грамматике, когда Панини в IV веке до н.э. в “Восьмикнижии” приводил списки именных и глагольных корней, рассмат-