Топонимия Присвирья : Проблемы этноязыкового контактирования

• Автор: Муллонен, Ирма Ивановна
• Шифр специальности: 10.02.07
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 2000
• Место защиты: Петрозаводск
• Количество страниц: 317 с. : ил.

Содержание
• Предисловие
• Глава 1. Топонимия и этноязыковое контактирование
1. Топонимия как этноисторический источник
2. Топонимия в ареале этноязыкового контактирования
• Глава 2. Интеграция прибалтийско-финской топонимии в русскую топосистему Присвирья
1. Прямая адаптация и некоторые особенности фонетического усвоения прибалтийско-финских топонимов в русскую топонимию Присвирья
1.1. Отражаются ли в прибалтийско-финских топонимных заимствованиях явления древнерусской фонетики?
1.2. Отражение звуков, отсутствующих в русской фонетической системе
1.3. Отражение специфических севернорусских диалектных особенностей
1.4. Фонетические явления, могущие иметь как прибалтийско-финские, так и диалектные русские истоки
2. Суффиксация
3. Калькирование
3.1. Полу кальки
3.2. Полные кальки и проблема перевода в топонимии
• Глава 3. Вепсско-карельские контакты в топонимии северного Присвирья
• Глава 4. Доприбалтийско-финская топонимия Присвирья
1. Общие вопросы изучения доприбалтийско-финского наследия в топонимии Присвирья
2. К истокам “речных” формантов
3. Этимологии субстратных топооснов
• Глава 5. Формирование этнолингвистической карты Присвирья Заключение
• Литература
• Список сокращений

Предисловие
Присвирье - территория по р.Свири и ее притокам - лежит между двумя крупнейшими европейскими озерами - Онежским и Ладожским. Река длиною 224 км имеет около десятка значительных по длине и территории водосбора притоков, наиболее важными из которых являются Оять и Паша. На протяжении тысячелетий Свирь играла важную роль в исторических судьбах российского северо-запада. Она была одним из важнейших участков разветвленной сети водных и водно-волоковых путей, связывавших между собой отдельные территории обширного восточно-европейского Севера (рис. 1).
В смысле административного членения Присвирье никогда не образовывало единого административного целого. В соответствии с современным делением оно входит в состав Ленинградской области и Республики Карелия. В прошлые века северная часть Присвирья принадлежала Олонецкой губернии, а южная - Новгородской и Санкт-Петербургской, причем границы в разное время менялись. В ХУ1-ХУП вв. Присвирье входило в состав Обонежской пятины, причем, северная его часть - в Заонежскую половину, а южная - в Нагорную. Если оглянуться еще дальше назад, то в Х-ХШ вв. основная часть присвирского региона подчинялась древней Ладоге, образуя в составе Ладожских земель т.н. Обонежский ряд. Однако южные и особенно юго-восточные окраины Присвирья подчинялись не Ладоге, а Новгороду, под контроль которого в середине XIII в. перешли и Ладожские земли.
В языковом отношении Присвирье также неоднородно. На основной территории распространены две группы севернорусских говоров - ладого-тихвинская и онежская. Однако верховья южных притоков реки населяют вепсы, представители среднего диалекта вепсского языка. На северных притоках Свири - реках Услонке и Важинке — расположены людиковские поселения. Понятно, что
p'.'f

субстратная гидронимия бытует. Примерно таково положение в юго-западном Присвирье. Возможно, так же развивалась ситуация и в обследуемой Р. А. Агеевой псковско-новгородской области, где субстратное наследие ощущается почти исключительно в гидронимии. Правда, на формировании топонимической системы последнего ареала отразились по всей видимости и другие процессы, в том числе заимствование иноязычных гидронимов в результате плотного, массированного славянского освоения.
В литературе обсуждается еще один критерий для выявления субстратных топонимов в зоне прибалтийско-финско-русского контактирования. Имеются в виду так называемые топонимы-полукальки с переведенной регулярной частью субстратных топонимов (типа Сяргозеро, Кивручей, Сагарпорог соответственно из вепс. 8агагу, Кпоуа, *Sagaг(v)kosk).1 Истоки этой топонимной модели оцениваются исследователями по-разному. В.А.Нихонов относил ее к словосложениям, включающим географический термин и считал исконно славянским типом, который, однако, значительно уступал в продуктивности суффиксации (Никонов 1962, 18). Г.Я. Симина, анализировавшая
пинежские топонимы типа Чешегора. Шеймагора и др., считает их производными от первоначальных словосочетаний иноязычного слова с русским географическим термином, из которых первое выступает в качестве определения ко второму (Симина 1980, 15). Действительно, в русской топонимии есть небольшое число топонимов-словосложений, образованных по модели “существительное в атрибутивной функции + существительное” (типа Новгород, Устърека), и это дает основания для славянской (восточнославянской) интерпретации истоков модели (Подольская 1983). Характерно, однако, что один из крупнейших славянских топонимистов С.Роспонд отвергал славянское происхождение русских словосложений, предполагая их иноязычные истоки (Роспонд 1972). Екатеринбургские топонимисты на обширном полевом материале по региону русского Севера убедительно доказали, что собственные возможности русского топонимообразования недостаточны для массового распространения полукалек, которые - что важно - размещаются в зоне новгородской феодальной колонизации, сохранявшей в отличие от
1 См. подробнее в гл.2.