Числительные в олонхо : Структура и семантика

• Автор: Избекова, Евдокия Игнатьевна
• Шифр специальности: 10.02.06
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2000
• Место защиты: Якутск
• Количество страниц: 189 с. : ил.

ОГЛАВЛЕНИЕ:
Введение
гл. I Особенности употребления числительных в олонхо
§ 1. Числительные употребляемые в олонхо (квантитативный анализ)
§ 2. Функционирование числительных в эпических традициях народов
§ 3. Предметы, объекты, явления определяемые числительными
§ 4. Основные типы связи числительных с определяемыми словами
§ 5. Числительные употребляемые в функции различных частей речи
§ 6. Функции (назначения) числовых величин в эпосе (общая классификация)
§ 7. Выводы:
гл. И Семантика чисел в эпосе олонхо
§ 1. Сакральные числа связанные с ранними представлениями предков якутов и тюрко-монгольских народов
§ 2. Эпическая семантика числительных в эпосе олонхо.
§ 3. Выводы
Заключение

Приложения
Список сокращений
Список использованной литературы

ВВЕДЕНИЕ
По мнению многих ученых, числительные восходят к словам с конкретным предметным или иным значением и являются продуктом абстрагирующего мышления
Ученые считают, что человечество очень медленно овладевало счётом (Берман, 1954, с. 17). По мнению Б. А. Фролова, математические понятия начали складываться в первобытном обществе древнекаменного века (Фролов, 1974, с. 93).
1 Количество, как категория абстрактного, обобщённого мышления прошла долгий путь в своём развитии. Считается, что непосредственно „чувственное восприятие“ того или иного конкретного множества предметов явилось исторической предпосылкой возникновения категории количества (Панфилов, 1977, с. 284). На начальном этапе категории количества устанавливалась лишь равиочисленность, или равномощность конкретных множеств предметов. На следующем этапе происходит выделение некоторых множеств конкретных предметов в качестве эталона, по отношению к которым устанавливалась равиочисленность всех других, что приводит к возникновению понятий об определённых количествах, т. е. чисел (Там же, с. 284). Наиболее подходящим предметом для обобщающих операций, так называемым, эталоном, была пятипалая человеческая рука. Общеиндоевропейская система основывается на пятиричном цикле (Огибенин, 1968; Мяль, 1973).
Процесс подобного выделения предполагает обозначение особыми замещающими знаками, при помощи которых, они закрепляются в сознании в качестве абстракций. Например, числительное ‘пять’ во многих языках мира происходит от слов со значением ‘пядь, ладонь, рука’ (Кондратов, 1978, с.130).
В этой связи, интересно посмотреть этимологию близкого нам общетюркского числительного бир, ‘один’.
Г. Рамстедт сопоставлял общетюркское бир ‘один’ с монгольским buri ‘всё, все, каждый’ (Рамстедт, 1957, с. 65). A. H. Самойлович полагал, что числительные один, пять, десять в тюркском языке имеют общее происхождение от слова bilek' нижняя часть руки, так, одной и той же лексикой обозначалось при единстве: „простое (простую единицу), другое единство - подразумевающее число пальцев одной руки, и, наконец, третье, относившееся к числу пальцев на двух руках“ (Самойлович, 1927, с. 146).
Э. Р. Тенишев указывает на другой путь происхождения числительного ‘один’ -связанный с существительным ‘палец’: „палец, как нечто легко выделимое и способное противопоставляться другим пальцам и организму в целом, может осознаваться и как ‘единица’, ‘один’(Тенишев 1978 с. 110-111).
В своих статьях Эрнитс Э. К. указывает на то обстоятельство, что числительное один во многих языках восходит к местоимениям, указывающим на близкий от говорящего объект (□этот botD) и, предполагает, что Ы - в тюркском числительном DoahhÜ можно сопоставить с киргизским указательным словом береги/береку Овот этотО, и приходит к выводу о существовании когда-то указательного местоимения Ь- с передним гласным. Элемент -га сопоставляет с показателем местно-направительного падежа -га/-га в древнетюркском (Эрнитс, 1973, Эрнитс, 1987).
Данное положение полностью согласуется с предложением Я. А. Чанышева, который сопоставляет общетюркское числительное бир 'один' с др. - тюрк, беру "сюда" и тат. бирге 'ближний', и приходит к выводу о том, что в возникновении числительного 'один' участвовало слово, указывающее на близкий к говорящему объект. Это положение косвенно подтверждается ссылкой на индоевропейские языки: русск. первый, санскр. prathama, лат. primus, гот. fruma 'первый' и лат. prius 'раньше', нем. vor 'перед, прежде' имеют общую основу per (е) 'ближний, ранний'(Чанышев, 1985; Гарипов, Чанышев, 1982).

Возникнув на самых ранних стадиях человеческой истории, процесс счёта сопровождал человека и развивался вместе с ним. Человек при помощи числа осваивает время и пространство, приобретает естественнонаучные знания, математические навыки, систематизирует астрономические наблюдения.
По мнению А.Т. Хроленко, отвлеченность числа стала одной из основных причин того, что ему стали приписывать свойства, которыми оно первоначально не обладало (Хроленко, 1975, с.38). Количество случаев, когда число приобретает сверх своего основного значения, некоторые добавочные - культурнотипологические - очень велико (Лотман, 1970, с.58). В числе заключено „некое упорядочивающее начало“ с помощью, которого можно соединить в какие-то группы различные предметы и явления реального и мифологического мира, наводя между ними связующие мосты, например, три категории времени - прошлое, настоящее, будущее, четыре стороны света - север, юг, восток, запад и т. д. (Жуковская, 1987, с. 242).
Понимание числа как символа закрепилось в древнейшем пласте лексики - топонимах. Лев Успенский замечает, что в топонимах „по отношению к числу в умах людей существовал целый сложный комплекс предвзятых отношений, примет, суеверий“ (Успенский, 1969, с.З). Числительным, содержащимся в якутских топонимах, посвящена книга Багдарыына Сулбэ (1998).
Условность числа, какую оно приобрело в итоге десеман-тизации,2 отразилась во многих культурах и религиях мира (см. Топоров, 1980; Кириллин, 1988; Иванов В.В., 1969; Сыркин,
Топоров, 1968; Жуковская, 1987; Семека, 1968; Завадская, 1968; Аммосова, 1994 и т. д.).
2 Десемантизация явилась результатом крушения архаичных традиций (Праведников, 1993, с. 16).

перспективе целого“ (Виноградов, 1954, с.18). Итак, числительные ус, сэттэ, а$ыс, тоус, обозначающие сакральную символику, дополнительно приобретают устрашающий оттенок: Аг,ыс уостээх Араат, байаг,ал ‘восьмипроточное (о восьми руслах) Арат - море’ (ПЭК 3160). Перед нами образ немыслимо огромного Арат - моря, что имеет восемь русел. Или Ус врвкелввх кворер куох муора ‘трехъярусное синью синеющее море’(МЭС 1910). Ус бууруктээх влуу колуйэтэ ‘трижды окаймленное озеро смерти’.
Характерной чертой употребления этих существительных является то, что эпический водоем чаще всего - место испытаний выносливости богатырей, место побоищ. Возможно поэтому эпитет-определение имеет устрашающий оттенок.
Итак, природа в эпосе специфически обобщенная, условная. Объекты природного мира наделяются образными эпитетами -определениями, в состав которых входят имена числительные. Числительные имеют сакрально - символическое значение. В контексте приобретают иногда дополнительный оттенок (об этом см. в гл. И).
лексемами холорук ‘вихрь, ураган’, этиц ‘гром’, ча$ыл$ан ‘молния’, туун ‘ночь’ и т. д.
Природные явления предвосхищают, сопровождают какие-либо грозные события.
В олонхо мифические существа Верхнего мира, шаманы, удаганки, герои олонхо, превратившиеся в птиц или их боевые кони преодолевают фантастические расстояния при полете. И прилет их в средний мир всегда сопровождается страшными раскатами молнии и грома, свирепым ураганом:
Туе илин диэкиттэн
природные явления, представлены