Предметно-бытовая лексика старославянского языка : Сосуды, одежда, обувь, напитки и продукты питания

• Автор: Чун Чин Ву
• Шифр специальности: 10.02.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1999
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 218 с.

ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы. Предмет и задачи исследования.
1. Изучение лексики старославянского языка - одна из самых традиционных и в то же время одна из самых актуальных задач не только для палеославистики, но в целом для всего славяноведения. Важность подобных лексикологических исследований объясняется прежде всего их значимостью в историко-лексикологическом плане и той исключительной ролью, которую играл старославянский язык в истории культуры народов Восточной Европы, прежде всего сла$0сйх, в эпоху раннего Средневековья1.
Старославянский язык - первое отражение на письме славянской речи, первый по времени появления письменный (книжный, литературный) язык славян, к которому непосредственно или с той или иной степенью опосредованности восходит большинство существующих славянских литературных языков. Трудно также переоценить влияние, оказанное старославянским языком и его позднейшими локальными вариантами, церковнославянскими языками, на народно-разговорные языки южных и восточных славян2. Языковые факты, засвидетельствованные в
1 Ср.: Хабургаев Г. А. Старославянский язык как средство средневековой славянской культуры // Актуальные проблемы славянского языкознания. М., 1988. с. 5-48.
Ср., например: Хабургаев Г.А. Старославянский
церковнославянский - русский литературный // История русского языка в древнейший период. М., 1984 (Вопросы русского языкознания, вып. В), с. 5-35; Живов В.М. Роль русского церковнославянского в истории славянских литературных языков // Актуальные проблемы славянского языкознания. — М.: 1988. с. 49-98.

старославянских рукописях, в силу тесного родства древних славянских языков и диалектов позволяют истолковать целый ряд особенностей славянских языков различных групп в их историческом развитии от древности до современного состояния.
Этим объясняется тот факт, что изучение словарного состава старославянских памятников и церковнославянских рукописей оказывается необычайно привлекательным для славистов. Как известно, научное описание языка складывается из грамматики языка и словаря. Идея создания словаря книжно-литературного языка славян занимала еще Й. Добровского и В. Копитара. Первый большой словарь издает Ф. Миклошич1, который является также автором сравнительной грамматики и этимологического словаря славянских языков. Изучением лексики старославянского языка и его позднейших изводов занимались многие замечательные русские и зарубежные слависты. Кроме уже упомянутых ученых можно назвать А.Х. Востокова, И.И. Срезневского, П.-Й. Шафарика,
А.И. Соболевского, В. Вондрака, М.Н. Сперанского, П.А. Лаврова, В.Н. Щепкина, Е.Ф. Карского, H.H. Дурново, В. Ягича, В.В. Виноградова и многих других - из этого далеко не полного списка исследователей видно, что проблемы лексикологии старославянского языка были включены в сферу научных интересов самых выдающихся славистов с момента зарождения славяноведения как науки и до настоящего времени.
Вопросы лексикологии старославянского языка активно обсуждались на четвертом Международном съезде славистов2, что послужило толчком к дальнейшим теоретическим исследованиям в этой области и к осуществлению ряда научно-практических проектов, среди которых особо хочется отметить Старославянский словарь, над которым работали ведущие
1 Fr. Miklosich. Lexikon linguae slovenikae veteris dialecti. Vindobonae,
1850.
2 Сб. “IV Международный съезд славистов. Отчет.” М., 1960. с. 162.

специалисты Славянского института Академии наук Чешской Республики и Института славяноведения и балканистики Российской Академии наук1. В том же году, когда собирался четвертый съезд славистов, в Праге был опубликован первый выпуск Словаря старославянского языка, подготовленного чешскими учеными; совсем недавно это фундаментальное лексикографическое издание, насчитывающее более 50-ти выпусков, объединенных в четыре объемных тома, было наконец завершено2.
Совместное издание Российской Академии наук и Академии наук Чешской республики включает в себя только ту лексику, которая реально засвидетельствована в текстах восемнадцати рукописных памятников, традиционно признаваемых памятниками старославянского периода (здесь указываются также принятые в нашей работе сокращенные обозначения этих рукописей): Зографское (Зогр.), Мариинское (Мар.), Ассеманиево (Ас.) Евангелия, Саввина книга (Сав.), Охридские глаголические листки (Охр.), Листки Ундольского (Унд.), Боянское Евангелие-апракос (Боян.), Зографский палимпсест (Зогр-пал.), Енинский Апостол (Ен.), Синайская Псалтырь (Син.), Синайский Служебник (Служ.), Синайский Евхологий (Евх.), Киевские листки (Киев.), Сборник Клоца (Клоц.), Супрасльская рукопись (Супр.), Хиландарские листки (Хил.), Рыльские глаголические листки (Рыл.), Зографские листки (Зогр-лл.).
Таким образом, этот словарь представляет собой тезаурус3, т.е. включает в свой состав все лексемы, зафиксированные имеющимися старославянскими рукописями. Разумеется, с точки зрения исследователя старославянского языка, лексическая система представлена неполно
1 Старославянский словарь (по рукописям X-XI веков) / Под ред.
P.M. Цейтлин, Р. Вечерки и Э. Благовой. М., 1994.
2 Slovnik jazyka staroslovenskeho. Lexicon linguae palaeoslovenicae. Praha, t.I-IV, 1958-1997.
3 Старославянский словарь... с. 10.

статье дано греческое соответствие - гсіуа1 - и приведена выдержка из Хроники Георгия Амартола по списку XIV в.2, представляющая собой евангельскую цитату: «Голкомъ же и криницамь и чашамъ очищеніе».
Таким образом, слово криница употреблено в соответствии со словом кръчлг'ь старославянских Евангелий, ср.: крьштени'Ь
кръчлгомъ і стьклФницаллъ Мк 7, 8 Зогр. (СС: 296), что позволяет реконструировать общее значение ‘сосуд’. Третья словарная статья является по сути пометой или отсылкой неясного содержания. Интересно рассмотреть сходные по форме слова с похожим значением. Со значением ‘сосуд’ И.И.Срезневский приводит слова крина и кринъ ‘мера хлебная’. Слово кринъ повторено без толкования, но с греческим соответствием фіа?,г|3. В этой же словарной статье в качестве сравнительного материала, без ссылок приведено слово криница с толкованием ‘горшок’ (Срезневский I: 1324). Со значением ‘источник’ находим слово кринм, или крынга (Срезневский I: 1325). Словарь древнерусского языка ХІ-ХУІІ вв. приводит слова криница (крыница) ‘источник’ и омонимичное ему с вариантами креница и крыница со значениями ‘поднос, блюдо’, а также ‘глиняный горшок, кринка’ (СлРЯ ХІ-ХУІІ, 8: 58).
Поиск слов, родственных старославянскому КрИИИЦА, в современных славянских языках оказывается тесно связан с решением вопроса о том, следует ли объединять праславянские *кгіпіса и *кгшъ. Противники разделения слова со значением ‘сосуд’ и ‘источник’ опираются, в частности, на толкование слова, приведенное В.И.Далем: ‘колодец на водяной жиле, куда вставляется бочка, чан’ (Даль П: 194), в котором
1 ‘доска, дощечка’, ‘дощечка, на которой подавались кушанья’,
‘тарелка, блюдо’ (Вейсман: 1002).
2 РГБ, ф. 173, Фунд., № 100.
3 ‘чаша, бокал с широким дном’, ‘урна’ (Вейсман: 1312).