Творчество Жоржа Дюамеля в 30-40-е годы : "Хроника семьи Паскье"

• Автор: Легенькова, Елизавета Александровна
• Шифр специальности: 10.01.05
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1999
• Место защиты: Санкт-Петербург
• Количество страниц: 242 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ
Глава I. ПРОБЛЕМЫ ЦИВИЛИЗАЦИИ В ТВОРЧЕСТВЕ
ЖОРЖА ДЮАМЕЛЯ
Глава II. ТЕМА ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ ЭЛИТЫ В
“ХРОНИКЕ СЕМЬИ ПАСКЬЕ”
Глава III. ’’ХРОНИКА СЕМЬИ ПАСКЬЕ”
“ВЫМЫШЛЕННЫЕ ВОСПОМИНАНИЯ”
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ
Судьба творческого наследия Жоржа Дюамеля (1884—1966), лауреата Гонкуровской премии, доктора медицины, члена Французской Академии, Президента “Альянс франсез”, члена Академии медицины, Академии хирургии и Академии моральных и политических наук складывалась сложно, несчастливо и противоречиво. Имя этого поэта, драматурга, эссеиста и романиста было широко известно во Франции и в мире в период между двумя мировыми войнами. В это время он являлся, пожалуй, одним из самых читаемых авторов у себя на родине, выхода в свет очередного тома его романных циклов “Жизнь и приключения Салавена” (1920—1932) и “Хроника семьи Паскье” (1933—1945) читатели ждали с особым нетерпением. Начинавший как поэт, затем литературный критик журнала “Меркюр де Франс” Дюамель приобрел широкую известность во время первой мировой войны, опубликовав сборники рассказов “Жизнь мучеников” (1917) и “Цивилизация” (1918). Последний был удостоен Гонкуровской премии. Эти свидетельские показания против ужасов войны, варварства, презрения к личности, нормам морали сразу же и надолго завоевали ему любовь читательской аудитории. Написанное в тот же период лирико-философское эссе “Обладание миром” (1919), в наши дни почти забытое, содержащее оригинальную трактовку проблемы счастья, построенного на духовном обладании, сделало его в глазах французской интеллигенции одним из “мэтров”.
Сегодня же творчество Дюамеля рассматривается где-то на обочине истории французской литературы первой половины нашего столетия. С одной стороны, нет, вероятно, ни одной истории французской литературы, написанной как во Франции, так и за ее пределами, в том числе и в России, где бы речь не шла о Дюамеле не в меньшей мере, чем о его современниках — Роже Мартен дю Г аре или же Жюле Ромене, с другой стороны, как правило, он и его творчество шаблонно и не всегда справедливо характеризуются такими эпитетами как буржуазный, консервативный, традиционный,

бытоописательный, посредственный, взятыми в их пежоративном значении. Такого рода стандарт в оценке творчества писателя начал складываться в годы, последовавшие после второй мировой войны, когда Дюамель, принужденный умолкнуть на весь период оккупации Парижа, пытался вернуть себе читательскую аудиторию в изменившихся условиях литературной жизни послевоенного времени. Примером глухого неприятия и непонимания творчества писателя-гуманиста может служить статья Жана Русселя, предназначавшаяся для тома истории французской литературы периода второй мировой войны. В ней критик говорит о “мире тихой посредственности”, созданном в произведениях Дюамеля, о его рационализме, об устаревшей манере романиста, тяготеющего к романным формам, находящимся “на равном удалении от анализа в духе Бенджамена Констана и бальзаковского понимания романа”1. Особо суровой критике был подвергнут романный цикл писателя “Хроника семьи Паскье”. Эта статья, естественно, вызвала бурную реакцию у самого Дюамеля. Выступая в защиту своего романа, он писал, обращаясь к критику: «Вы не читали “Хронику семьи Паскье”. Вам незнакома мессианская горячность Жюстена Вейля. Вы не поняли приводящую в отчаяние проблему восхождения семьи к элите в этот момент нашей истории [...] Жизнь лабораторий! Борьба человека, наделенного сердцем, против сплотившихся сил администрации и политики, боль матери, непрестанно стягивающей готовый развязаться узел; соперничество двух замечательных ученых [...] Драма пятидесятилетнего человека, умного и добродетельного; коллективный опыт молодых интеллектуалов, жизнь театра, соединяющая поэзию с современностью; гнев человека, отдавшегося Мамонне: тихая
посредственность! Тут уж ничего не скажешь»2. Определив таким образом проблематику своего десятитомного цикла, Дюамель настаивал не только на его актуальности, но и на его новаторском характере.
1 Duhamel, G. Le livre de l’amertume. Journal. 1925—1956. Paris: Mercure de France. P. 396—397.
2 Ibid. P. 397.

поиски человеком счастья. Счастье понимается им как стремление к духовному идеалу, возвышение человеческой души через самопознание и познание мира, через познание природы и красоты, следование примеру великих личностей. Благодать снисходит, когда человек осознает, что он и есть божество, и счастье не только в том, чтобы его почувствовать, но и в том, чтобы приобщить к нему тех, кого мы любим.
Эссе Дюамеля вызвало разноречивые отклики современников. Для молодого поколения он как раз в момент публикации эссе превратился в мэтра. Клерикально настроенные круги, естественно, не могли принять эту проповедь новой морали, лишенной божественного основания. А. Массис подверг Дюамеля сокрушительной критике, увидев в нем характерный пример представителя поколения, охваченного медитативным кризисом, выразившимся в уподоблении паскализма бергсонизму и антиинтеллектуализму1. Бергсон же в письме, адресованном автору эссе, “не мог порицать то, что следовало считать присоединением к его антиинтеллектуальному тезису”2, подчеркнув при этом, что счастье может заключаться в напряженном и эффективном действии. Трудно сказать, какой конкретный смысл философ вкладывал в этот термин, можно лишь предположить, что речь идет о той значимой для всех деятельности пророков и мистиков, которые, по его мысли, указывают путь духовного обновления общества, освобождая его от непомерно возросших притязаний на обладание внешним миром. Впрочем и много лет спустя, уже после выхода в свет последнего большого труда Бергсона “Два источника морали и религии”, Дюамель все еще недоумевал по поводу этого упрека: “Разве я сказал противоположное? Я был погружен в действие и все мои помыслы заключались в том, чтобы оно оказалось эффективным”3.
За годы прошедшие с момента первых критических выступлений на страницах “Меркюр” до окончания первой мировой войны Дюамель прошел
1 Massis, H. Jugements. V. 1. Paris: Pion, 1924. P. 158—159, 285.
2 Duhamel, G. La pesée des âmes. Lumières sur ma vie, v. IV. Paris: Mercure de France. 1949. P. 325.
3 Ibid. P. 325.