Стиль Андрея Белого : Роман "Петербург"

• Автор: Пресняков, Олег Михайлович
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1997
• Место защиты: Екатеринбург
• Количество страниц: 243 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА
В ПОИСКАХ СТИЛЕВЫХ ИНТУИЦИЙ
АНДРЕЯ БЕЛОГО
ГЛАВА
ДИНАМИКА СТИЛЯ “ ПЕТЕРБУРГА “ И
ЕГО МИРОСОЗДАЮЩИЕ “ ЖЕСТЫ ”
ГЛАВА
О “ ЗАВЕРШАЮЩИХ “ ЭФФЕКТАХ
РОМАННОЙ ФОРМЫ “ ПЕТЕРБ УРГА “
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ПРИМЕЧАНИЯ:
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА
ГЛАВА
ГЛАВА
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ
Научное исследование об Андрее Белом, имеющее целью постижение творческой индивидуальности писателя, воплощенной в стилевой структуре “Петербурга”, необходимо начать с поиска своеобразного основания, той отправной точки, которая помогла бы нам развернуть проблемное поле, охватывающее собой сущностные стороны жизни и творчества художника. Очевидное пространство поиска - пространство мышления Андрея Белого, где нам важно нащупать одну, а может быть несколько “точек” интеллектуального напряжения ( зон порождения мысли ) , в которых высвечивается, проясняется не просто состав мышления, но мыслительный метод, способ “владения” мыслью, присущий Белому.
Попадая в эти “точки”, мы обретаем возможность воспроизведения некоего онтологического пространства мысли , которое запечатлено, про-изведено в художественных и философских текстах и , с другой стороны , в нем , в этом пространстве , “разыграна” сама жизнь Андрея Белого.
Выстраивая таким образом методологию нашего исследования, мы, в первую очередь, стремимся к тому, чтобы она была органична творческой индивидуальности Андрея Белого, которая, на наш взгляд, определяется двумя сущностными началами: философским и художественным И дело тут не только в том , что Белый писал как художественные, так и философские тексты, что в его романах действуют герои-философы ( П. Дарьяльский, А. Дудкин, Н. Аблеухов и др. ) , а “Петербург” вообще считается художественным “двойником” антропософии Р. Штейнера, что , по сути, главной проблемой философских произведений Андрея Белого является проблема обретения новейшей философией “древнего творческого пафоса” ( так,, в статье “Философия культуры” Белый пишет: “ Самые первейшие системы философские, они развиваются из мифологии, из образного мышления. Когда вот так картинен мир, который стоит передо мною, когда я моим внутренним существом пытаюсь войти в эту картину и все то, что я рассказываю о

мире, я черпаю из себя, то лишь постольку, поскольку я сам в этом процессе усваивания вполне стою с открытой душой, без всякой предвзятости перед явлениями мира, и эти явления мира в моей душе отображаются, как в зеркале. — так что философия в этом смысле была художественно-творческим процессом.”( 1У>. Важнее здесь то, что художественное творчество и философия мыслятся Андреем Белым в качестве двух универсальных мыслительных сфер, определяющих содержание человеческого бытия и, что не менее важно, создающих онтологическое пространство общечеловеческой культуры, которая сама по себе возникает как “сила”, уравновешивающая “напряжение” между энергиями философского и художественно-творческого познания жизни, выступающая “полем” равновесия, мерой их бытия. “Научное знание, и философия, и этика, и эстетика, и религия, — пишет Андрей Белый, — суть разного рода творчества. Познание предопределено творчеством... Творчество осуществляет бытие, как и познание: то и другое без акта творчества только материал всякого рода мертвых данностей — первобытный хаос, из которого возникают миры” (2) . И далее: “ Культура определяется как связь знаний, как организм знаний чего-либо в связи с чем-либо, и не мыслима без сознания... Культура есть не всякая жизнь человека, не выявление всякой жизни, а только жизни сознательной... Культура противополагаема природе как известное жизненное творчество, оформленное, сформированное сознанием, т. е. каким-то органическим центром, который связует отдельные знания в нечто целостное” (3). Важный поворот в философском мышлении Андрея Белого связан с тем, что в рамках его представлений образы общечеловеческой культуры и человеческого сознания описываются как две равнозначные интеллектуальные системы, ценностно ориентированные на произведение целостного человека, личности как органического начала, соединяющего как рациональную, так и иррациональную стороны человеческой природы. Поэтому художественное творчество и философия — это еще и символы определенных состояний сознания; возникающее между ними со-общение

мыслить, открывает для себя подобное свойство мысли. Философия Белого— это философия жеста (его мысль пластична, пространственно оформлена; ее можно заметить, узреть), это философия оклика, иногда— крика; это философия, которая пытается воздействовать телесно, ее структура нацелена на то, чтобы создать прозрачную, духовную материю, которая могла бы непосредственно воздействовать на человеческое тело, заставляя его встрепенуться, внутренне собраться, напрячь все свое внимание. На наш взгляд, Белый создает такую необычную мыслительную конструкцию , прежде всего рассчитывая ее “применение” на себя; его философию можно считать изощренным механизмом, предназначенным для того, чтобы раскручивать мысль. Действие такого механизма связано с тем, что он взывает к человеку, пребывающему в иллюзии своей воплощенности в мире и разыгрывающему эту воплощенность в различных социальных ролях; этот механизм возводит какое-то чувствительное для тела человека препятствие на пути его следования в мире мнимого воплощения, такое препятствие, которое заставляет его остановиться, осмотреться Целью подобного воздействия является, как нам думается, попытка как-то переориентировать человека, помочь ему перевести взгляд с того, что есть “вокруг”, на то, что есть “внутри”. Здесь мы подходим к пониманию одного из самых существенных противоречий всей творческой индивидуальности Андрея Белого. Создавая свою уникальную философскую машину, Белый приходит к пониманию того, что мысль в самой себе, естественным образом, несет содержание иллюзорности, мнимости мира пространственного протяжения, что человеку не надо делать каких-то дополнительных усилий для того, чтобы разобраться в этом,— надо просто дать мысли возможность быть, надо как-то расшевелить свой ум, заставить себя помыслить. Мысль сама по себе достаточно иронична по отношению к миру физики, к его серьезности; где есть мысль, там обязательно при-сутствует ирония, но эта ирония оказывается настолько ясной, настолько открытой, что ее трудно уловить обыденному сознанию, привыкшему к тому, чтобы все имело свою маркированность. Белый