Динамика художественной прозы Б. Пильняка

• Автор: Кислова, Лариса Сергеевна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1997
• Место защиты: Тюмень
• Количество страниц: 174 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение
Глава I. Революционный мир в романе «Голый год» Б. Пильняка
§ 1. Религиозно-философские мотивы в творческом сознании Б. Пильняка
§ 2. Миф о России в романе «Голый год»
§ 3. Способы воплощения карнавального мироощущения в романе
«Голый год»
Глава II. Разрушение социальной утопии в художественной прозе
Б. Пильняка 1920-х годов
§ 1. Оппозиция «Европа - Азия» в художественной
системе Б.Пильняка
§ 2. Роль игрового начала в «Повести непогашенной луны» Б. Пильняка
§ 3. Символика в художественной прозе Б. Пильняка 2-ой половины
1920-х годов
Глава III. Проза Б. Пильняка 1930-х годов как историко-
литературная проблема
Заключение
Литература

Введение
Перед отечественным литературоведением стоит в настоящее время сложнейшая задача - переосмысление истории русской литературы XX века и создание ее новой концепции. Сейчас возвращаются имена, которые, как казалось совсем недавно, достаточно прочно забыты. Среди писателей, вернувшихся в русскую литературу после долгих лет забвения, одной из самых противоречивых и трагических фигур является Борис Пильняк, художник, чье творчество всегда воспринималось как явление чрезвычайно сложное. Б. Пильняка постоянно преследовала и преследует некая двойственность восприятия, в настоящее время основанная, в первую очередь, на противоречивом отношении к революции. Исследователям, возможно, мешает даже не отсутствие четких представлений о 1917 годе, а все еще сохранившиеся в сознании многих стереотипы оценок этого события как явления организованного и четко спланированного. Творчество Б. Пильняка полностью опровергает такой подход, подчеркивая и выдвигая на первый план именно стихийное начало в революции. Современный интерес к литературе 1920-х годов неслучаен, поскольку освоение новой постреволюционной действительности молодой советской литературой не может не интересовать сегодня исследователей, т.к. противоречивое и сложное время постреволюционного периода, периода грандиозной ломки всех привычных норм и устоев, рождало новую самобытную литературу. Б.Пильняк продолжает свой творческий путь и в 1930-е годы, и определенная заданность в подходе к наследию Б. Пильняка особенно проявляется при изучении этого более позднего этапа творчества писателя. Получив заслуженное признание после долгих лет забвения, Б. Пильняк по-прежнему остается в восприятии исследователей последнего десятилетия писателем противоречивым, непоследовательным в выборе приоритетов в отличие от многих других художников - его современников, обращавшихся к близким

ему темам. Но живя в 1930-х годах, Б. Пильняк остается «последним романтиком» революции, продолжая относиться к ней как типичный художник 1920-х годов, навсегда оставшийся в этом непредсказуемом времени.
Первые рассказы Б. Пильняка публикуются уже в 1915 году в журналах «Ежемесячный журнал», «Жатва», «Млечный путь» и др. Первый сборник рассказов «С последним пароходом» был опубликован в издательстве «Творчество» в 1918 году. Но настоящая известность приходит к нему в 1920-м году после выхода в свет его сборника «Былье»1 и в 1921-м - после первого издания романа «Голый год». Начиная с 1922 года, когда журналы единодушно печатают отклики на роман и рассказы Б. Пильняка, его имя практически не сходит со страниц литературных обзоров вплоть до 1937 года. Именно тогда обрывается творческий путь писателя. 28 октября 1937 года Борис Пильняк арестован у себя на даче в Переделкино, а 21 апреля 1938 года - расстрелян.
«Судьба Б. Пильняка в литературной критике сложилась драматично... Можно утверждать, что именно Б. Пильняк оказался любимым героем литературной критики 1920-х годов и на его отрицательном примере дружно решили воспитывать читателя».2 Однако так было не всегда. Начало 1920-х годов ознаменовалось бурным взлетом Б. Пильняка. Его оригинальная стилистика провозглашалась открытием, а содержание его произведений истолковывалось достаточно вольно. Так, А. Рашковская в своей статье «Настоящий» говорит о том, что роман «Голый год» - это роман, в котором «нарушены все канонизированные приемы романтической поэтики, в котором изнутри строится новое здание... И то, что захватывает эта книга без сюжета и
1 «Былье» - Изд. «Звенья». М., 1920.
2 Елина Е. Г. Литературная критика и общественное сознание Советской России 1920-х годов. Саратов, 1994. С. 95.

сковывающих ее официальных рамок церкви и превратившейся в символ величия человеческого Духа не для одного поколения людей. Идея христианского начала как светлого начала в человеке, его духовного космоса должна упрочиться в веках и постепенно из идеи исторического христианства превратиться в идею апокалипсического христианства, переродившись из религии в символ и смысл будущего. Мечтая о религии Троицы и сознавая все недостатки исторического христианства, Дм. Мережковский тем не менее утверждает: «Не без христианства, а через христианство - к религии Троицы. Именно догмат о Троице и связывает неразрывною связью историческое христианство с христианством апокалипсическим. Апокалипсическое христианство примет все предания, все догматы, все таинства, все откровения, всю святость исторического христианства... Без исторического христианства нельзя прийти к христианству апокалипсическому. Без Христа Пришедшего нельзя прийти ко Христу Грядущему. Христос Пришедший и Христос Грядущий - один и тот же Христос»
Пильняк в своем романе, не принимая христианства традиционного, церковного, беспрекословно принимает христианство грядущее, апокалипсическое, видя его, однако, в несколько ином ракурсе, близком тем не менее философии «нового религиозного сознания» Дм. Мережковского. Свободное, не связанное никакой государственной и общественной властью, погруженное в бесконечный языческий праздник, в мир наговоров и колдовства будущее, изобретенное Б. Пильняком, именно благодаря своей безвластности и романтике перекликается со взглядом на будущую «религиозную общественность» Дм. Мережковского, признающего за историческим христианством его роковую ошибку - установление христианской государственности: «И получилось безобразно - нелепая,
1 Мережковский Д. С. Больная Россия. Л., 1991. С. 110.