Русская поэзия 1910-20-х годов : Поэтический процесс и творческие индивидуальности

• Автор: Алексеева, Любовь Федоровна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Докторская
• Год защиты: 1999
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 359 с.

СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА I. Крушение гуманизма
ГЛАВА II. Поэтические голоса
ГЛАВА III. Творческая индивидуальность Василия
Александровича Сумбатова
ГЛАВА IV. Ирония и антиэстетизм
ГЛАВА V. Время, безвременье и вечность в поэзии 20-х
годов
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ

Введение
Традиционная периодизация истории русской литературы начала XX века нуждается в уточнении. При очевидной значимости для ее развития общественно-исторических событий налицо несовпадение политических рубежей и эстетических поворотных вех.
Благодаря повышенному вниманию к русским поэтам Серебряного века со стороны издателей, публикаторов, библиографов, исследователей и популяризаторов, все более расширяется круг фактических материалов, художественных текстов, их вариантов, эпистолярного наследия, мемуаров, монографий, подготавливающих почву для новых обобщений.
Постижение целостной картины истории отечественной поэзии -первостепенная задача современного литературоведения, чем и объясняется актуальность темы реферируемой работы.
Выделение двух десятилетий в отдельный период мотивировано тем, что именно в это время поэтический процесс отличается необычайным богатством и многообразием: через 10-е - 20-е годы проходит история зарождения и развития различных литературных школ и направлений, эволюция ярчайших творческих индивидуальностей. Здесь встречаются и плодотворно пересекаются многообразные эстетические теории, концепции, платформы, а главное, это время характеризуется вершинными достижениями крупнейших поэтов эпохи.
В диссертации подчеркнута кардинальная значимость символизма. Почти все другие течения и группы возникали как противостоящие ему, - по отношению к жизни, пониманию роли творчества, к слову и образу как первоэлементам поэтического искусства, - но для всех без исключения опыт символистов был значимым, каждый художник по-своему трансформировал (к 1910-м годам утвердившиеся как ведущие концепции) идеи, символы, мотивы, и даже в резком и категоричном отрицании их было своеобразное ориентирование на "вехи", ставшие яркой реальностью литературы этих лет.
Существует устоявшееся мнение, что символизм к 1910 году исчерпал себя. К поэзии 1910-х годов применяют обозначение “постсимволизм”. Думается, что этот искусственный термин не отражает реального положения дела. Творчество К.Д. Бальмонта, Ф.К. Сологуба, В.Я. Брюсова, Вяч. Иванова, не говоря уже о художественных открытиях A.A. Блока, А. Белого
не только в 1910-е, но для некоторых и в 1920-е годы -продолжало развиваться в прежнем русле, проложенном исканиями путей к высотам духовного преображения мира. В 1920-е годы на этом пути поэты-символисты пришли к новым ярким достижениям, оказав существенное влияние на литературный процесс в целом.
Избранный временной отрезок выделяется и другими отличительными признаками. Именно эти два десятилетия отмечены резкими сломами философско-эстетических традиций, разрушением прежней цельности отечественной культуры, а в начале 20-х годов распадением литературного движения на два потока, один из которых продолжал интенсивно развиваться в России, а другой за ее рубежами.
Долгие годы существовала порочная практика безоговорочного противопоставления искусства, созданного до 1917 года и - после; еще более резко - в угоду советской или антисоветской идеологии литературоведы разграничивали творческое наследие оставшихся на Родине и оказавшихся в эмиграции. Начавшееся в 1960-е годы преодоление этой тенденции все увереннее заявляет о себе в 1990-е годы.
Нерасторжимую связь между поэзией дооктябрьской поры и послереволюционной, созданной внутри России и на чужбине - сознавали многие поэты и критики Русского зарубежья. Несоответствие сущности искусства политическим симпатиям автора было принято как аксиома некоторыми участниками литературного процесса и внутри страны. Уже в 1919 г. Максимилиан Волошин заметил: “Когда слышишь толки о том, что такой-то поэт стал большевиком, а другой кадетом, страшно вовсе не за поэта, а только за понимание его” (127, с.127).
Воодушевление различными социальными идеями современности, безусловно, сказывалось на развитии поэзии, но акцентировка внимания на политической позиции того или иного художника далеко не всегда проясняет сущность его эволюции и эстетическое значение его наследия. Стремлением понять истинное звучание поэзии обусловлен наш подход к материалу.
В большей степени, чем связь поэта с собственным литературным окружением, нас интересует взаимодействие творческих личностей, принадлежащих к разным “гнездам”.

Последующие события уже не ввергают героя Волошина в бездну отчаяния. Как известно, поэт умел видеть ангела, реющего за спиной даже у красноарме йца, несмотря на необразованность последнего и кажущуюся удаленность от культуры. В одном из стихотворений («Сибирской 30-й дивизии») он выражает доверие к сибирякам, к их «новой правде»:
Пред вами утихает страх И проясняется стихия,
И светится у вас в глазах Преображенная Россия.
(127, с. 230, 23 ноября 1920г..).
Более всего Волошина угнетает в «новой» истории обилие смертей, тревожащих живых, искажающих сущность природы. Весенний ветер мертвит все еще не умершее, весеннее безобразие («Красной Пасхи») повергает лирического субъекта в состояние, которое несравнимо с отчаянием, пессимизмом, унынием. Это нечто гораздо худшее, потому что угасла надежда на существование жизни в какой бы то ни было форме:
Лицо природы искажалось гневом И ужасом.
А души вырванных Насильственно из жизни вились в ветре,
Носились по дорогам в пыльных вихрях,
Безумили живых могильным хмелем Неизжитых страстей, неутоленной жизни,
Плодили мщенье, панику, заразу
Зима в тот год была Страстной неделей И красный май сплелся с кровавой Пасхой,
Но в ту весну Христос не воскресал.
(127, с. 232-233).
Волошин назвал свое стихотворение «Красная Пасха», имея в виду не красоту праздника, а симбиоз «красных» веяний в политике и праздника искупления, от которого сохранилась только харизматическая