Жанровое своеобразие прозы и драматургии Н. А. Лейкина

• Автор: Шиловских, Игорь Сергеевич
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1999
• Место защиты: Москва
• Количество страниц: 241 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение
Глава 1. Дотворческая биография Н.А.Лейкина: раннее детство
литературные знакомства, предпосылки творчества Глава 2. Идейные и художественные искания Н.А.Лейкина 1860-х
годов
2.1 Становление мировоззрения и литературные связи
Н.Лейкина
2.2 Причины забвения "шестидесятничества" Н.Лейкина
Глава 3. Драматургические опыты Н.А.Лейкина рубежа 1860

1870',годов
3.1 Трансформация мотивов А.Н.Островского в
драматических "картинах" Н.А.Лейкина
3.2 Социально-обличительный пафос и жанровое
своеобразие драматических "шуток" Н.А.Лейкина
Глава 4. Становление жанра сценки
4.1 Истоки жанрового новаторства сценки
2.2 Его называли "отцом русской сценки"
Глава 5. Проблема героя и жанровый синтез в "театральной"
прозе Н.А.Лейкина
Заключение
Список использованной литературы

ВВЕДЕНИЕ
Имя Николая Александровича Лейкина (1841-1906), яркого представителя отечественной юмористики прошлого столетия, знакомо большей частью лишь узкому кругу специалистов-чеховедов. Автор 36 романов и повестей, 11 пьес, порядка 10 тысяч рассказов и прозаических сценок1 в современном литературоведении осознается отнюдь не как самобытный художник, под пером которого сложился и осел в русской литературе жанр юмористической сценки, а как придирчивый редактор и оборотистый издатель некогда популярного журнала "Осколки". Растворяясь в термине "писатели чеховской поры", творчество H.A. Лейкина приобрело как бы прикладной, периферийный характер, утрачивая тем самым не только идейную и художественную значимость, но и познавательную прежде всего. Между тем ценность лейкинского наследия продолжает оставаться актуальной при знакомстве с особенностями быта и нравов среднего класса населения пореформенных лет XIX столетия. Стремление писателя "держаться как можно ближе правды места, времени, обстановки и действующих в ней лиц (Лейкин, 1907, 208) заслужило устойчивую "фактографическую" славу. Никто из современников не усомнился в достоверности схваченной им обыденности. М.Е.Салтыков-Щедрин, являясь тонким психологом и знатоком мещанского уклада, отмечал: "Г-н Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни (Щедрин, 1970, 421).
Количество лейкинских произведений малого жанра достаточно спорно. Так, в "Истории новейшей |усской литературы" А.Скабичевского указывается цифра 7 тысяч /Спб., 1897/; М.П.Чехов /см. "Вокруг 1ехова", 1990. с. 266/ сообщает о 20 тысячах, это же число фигурирует в многочисленной периодике, [риурочекной к 30-му юбилею творческой деятельности Н.А.Лейкина.
Характер жизненных впечатлений, редкая даже для педантичного этнографа наблюдательность, позволили автору с вдохновенной настойчивостью запечатлевать типичные свойства купеческого быта, равно психологу выявить у персонажей ту подвижную грань, отделявшую лукавую добродетель от порядочности, благородство порыва от наигранного усердия, душевную скупость от показной доверительности. Будучи выходцем из купеческо-приказчичьей семьи, он был непосредственно знаком с описываемым сословием и, получив приличное образование, с живой остротой обнажал дикое, невежественное, отсталое, что питало атмосферу, из которой он вышел. Подчеркивая комическое в своих героях, ему удалось убедить читателя, что "ободранный тулуп", превращаясь в "разжиревший бархатный кафтан", по своей сущности остается тем же тулупом, разбогатевшие лавочники и купцы в лейкинских повествованиях неизменно несут в себе культуру домостроевской закваски, ограниченный взгляд на вещи, ложное понятие об этикете. Комические стороны своих "героев" Лейкин распознавал всюду - "В Приказчичьем клубе", "В монументной лавке", "На перевозе", "В вагоне", "В концерте консерватории", "В театре"... Невозможно предположить место, обделенное его вездесущим взглядом. Лейкинские персонажи оказываются в поле зрения автора в любое время суток - "Перед светлой заутреней", "После светлой заутрени", в период праздника - "Новый год", "На святках", за работой - "При копании червей", "За рубкой капусты", при чтении или обсуждении газет - "У подъезда Пассажа", "Читатель газет"; автор с предельной наглядностью показывает их "У театра на Крестовском", "Около музея", "На выставке картин Верещагина". Сознательная установка автора на замкнутость в конкретной области исследования позволяла ему "являться полным хозяином, свидетельство которого не может возбудить ни малейших сомнений" (Щедрин, 1970,

лбы", 1880). На протяжении пути возница и седок, заподозрившие друг друга в "мазурничестве", обмениваются взаимными угрозами, пока наконец не выясняется, что оба вполне достойные люди. "Цитация богослужебных текстов в явно неподходящей обстановке" (Сатира, 1987, 463) из того же "Сказания..." в качестве одного из художественных приемов использована в рассказе Лейкина "Похороны" (сб. "Повести, рассказы и драматические сочинения", 1871). Чтение псалма над телом усопшего купца непрестанно прерывается бражничаньем чтецов и их ссорами. Прием перебива, введенный автором ("Семен Семеныч, ты оставь мне; там уж и то на донышке... Смерть грешников люта есть"), переключает читательский взгляд с возвышенного на бытовое - от души к телу, - вызывая комический эффект. Абсурдная, бесполезная жизнь купца Сидора Тяпкина, по мысли автора, разрешается и соответствующей кончиной: "по обыкновению поругал домашних... три раза икнул, упал и уже более не вставал" (Лейкин - "Повести", 1871, 296). Мотивы "Росписи о приданом" (17в.) нашли воплощение в лейкинской сценке11 Приемка приданого". Если в "Росписи..." комизм достигается нарочитом перечислением наименований,, не соответствующих своему назначению, то сценка усиливает этот прием новейшими изобразительными средствами. Диалог хозяина с будущим зятем от ярко выраженного стилистического контраста переходит к батальной лексике, выявляющей функцию состязательности (словесной дуэли), - прием, восходящий к форме агона в древнегреческой трагедии. Жених, относившийся к приданому невесты лишь как к тяжкой и скучной формальности, оказывается типичным дельцом/как выясняется, "на кривой не объедешь". Немногим разниться с ним сам тесть, принявший жениха за простачка, неспособного серьезно разобраться в тонкостях предсвадебного дела. Сближение будущих родственников писатель подчеркивает не через