Ирония как философско-эстетическая категория в романе Н. Г. Чернышевского "Что делать? "

• Автор: Межебовская, Виктория Викторовна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2000
• Место защиты: Оренбург
• Количество страниц: 178 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение
Глава 1. Общетеоретические проблемы иронии
1.1 Ирония как философско-эстетическая категория
1.2 Теория комического у Гегеля
1.3 В.Г. Белинский о комическом
1.4 Н.Г. Чернышевский о комическом
Глава 2. Ирония как философско-эстетическая категория в романе
Н.Г. Чернышевского "Что делать?"
2.1. Место иронии в жизни и творчестве Н.Г. Чернышевского
2.2. Функции иронии в "Предисловии" к роману
Н.Г. Чернышевского "Что делать?"
2.3. Проблема взаимоотношения автора и "проницательного" читателя
2.4. Гипербола "странного” в романе Н.Г. Чернышевского "Что делать?"
2.5. Ирония в изображении "пошлых людей"
2.6. "Особенный человек" - Рахметов?
2.7. Литературные реминисценции как предмет иронии
в романе Н.Г. Чернышевского "Что делать?"
2.8. Основные черты иронического стиля Чернышевского
Глава 3. Проблемы иронии в последующем творчестве Н.Г. Чернышевского
("Алферьев", "Повести в повести", "Пролог")
Заключение
Библиографический список использованной литературы

ВВЕДЕНИЕ
В характере и судьбе Н.Г. Чернышевского ярко отразились противоречия эпохи 60-х годов 19 столетия. Это было время серьезных перемен в русской истории и культуре, когда буквально за несколько лет рухнули феодальные устои и ушло в прошлое многовековое крепостное рабство. Широта и глубина социальных преобразований совпали с наступлением позитивизма, со сменой культурных поколений. Небывалой духовной раскованности общества способствовало активное развитие университетов, появление "толстых журналов", в которых под одной обложкой публиковались беллетристика, литературная критика, научные и политические статьи. Перемены переживались многими современниками как события вселенского масштаба, открывавшие возможность реализовать свои потребности в творчестве, созидании. Они заставляли отвечать на важнейший вопрос времени: что делать человеку с самим собой, когда старые устои и представления разрушены, а новые еще не приобретены. В конечном счете это должно было привести к "преображению" личности и появлению "нового человека" (И. Паперно, 1996, с. 10). По словам Н. Анненского, "все, традиционно существовавшее и принимавшееся ранее без критики, пошло в переборку. Все, начиная с теоретических вершин, с религиозных воззрений, основ государственного и общественного строя, вплоть до житейских обычаев, до костюма и прически волос" (Т.А. Богданович, 1929, с. 6). Поэтому такое большое влияние на молодое поколение 60-х годов оказывал
Н.Г. Чернышевский. Историк Н. Котляревский, определяя его роль, писал: "Есть имена, которые покрывают собою духовную работу целого поколения, деятельность огромного числа лиц, иной раз лиц очень самостоятельных и сильных. Имя одного человека становится выразителем массового движения - движения не темной массы, а целых интеллигентных групп...Для молодого поколения 60-х годов, в его радикальных группах разных оттенков, имя Чернышевского было таким условным именем" (Н. Котляревский, 1916, с. 256). Масштаб литературно-критической и политической деятельности
Чернышевского был поистине огромен. Об этом свидетельствуют современники, не только близкие ему по духу, но и принадлежащие к лагерю его идейных противников. Чернышевский был влиятельным журналистом и писателем, критиком и философом, центральным автором и соредактором "Современника" - самого популярного и широко читаемого журнала того времени. В своих статьях, рецензиях, переводах он выступал как активный пропагандист материализма в эстетике, антилиберализма в политике, позитивизма в философии. Его усилия были направлены на го, чтобы литература стала двигателем общественного процесса, могла вторгаться в жизнь и формировать ее. Он пропагандировал равноправие женщин, выступал за то, чтобы человек, живущий в новую эпоху, ощущал себя личностью, способной преобразовать действительность. И делал это в откровенной, безапеляционной, ироничной манере, уверенный в своей правоте и непогрешимости. Но, пожалуй, с наибольшей силой темперамент и характер этого человека, не взирая ни на что с оптимизмом смотревшего в будущее, проявились в его литературном творчестве, которое имело невиданный общественный резонанс. "Чернышевский имел на нас...сильное и прямое влияние. Его мы знали наизусть, его именем клялись, как правоверный магометанин клянется Магометом, пророком Аллаха", -вспоминал М.Ю. Ашенбреннер (Ю.М. Стеклов, 1928, т. 2; с. 221). Земский деятель М. Красноперов утверждал, что в начале 60-х годов статьи Чернышевского тщательно, по ночам, изучались студентами Вятской духовной семинарии под наблюдением преподавателя (Ю.М. Стеклов, 1928, т. 2; с. 212). Шелгунов уверял, что ему "случалось видеть семидесятилетних стариков, для которых "Современник" был "учебником жизни" и руководителем для правильного понимания разрешавшихся тогда вопросов" (Ю.М. Стеклов, т. 1; с. 153). И все же произведения Чернышевского адресовались прежде всего передовому, демократическому читателю, молодому поколению, страстно ищущему ответы на те вопросы, которые в них были поставлены.

качестве примера Чернышевский приводит ярость Пирогова из "Невского проспекта" Гоголя). Само трагическое превращается в комическое тогда, когда остается одной только претензией. Область всего безвредно нелепого - область комического, главный источник нелепого - глупость, слабоумие. Глупость во многих случаях - предмет насмешек, иронии, а посему и важный источник комического.
От общих определений комического Чернышевский переходит к его конкретным
формам.
Простейшая форма комического - это фарс. Он "ограничивается одним внешними действиями и одним наружным безобразием": длинные носы, толстые животы, неловкая походка, нелепые привычки и т. д. и т. п. Это те моменты, когда человек становится игрушкой случая или посмешищем других людей. Фарс, с точки зрения Чернышевского, должен ограничиваться внешними проявлениями и внешним безобразием.
Комическое находит свое воплощение и в словесной форме. Это острота. Ее Чернышевский разделяет на остроту собственно и насмешку. Сущность у них одна, а цели разные. Сущность их состоит в "неожиданном и быстром сближении двух предметов", двух совершенно различных, даже противоположных, понятий, сходных только по какой-нибудь черте, "правда очень характеристической, но ускользающей от обыкновенного серьезного взгляда". Острота только играет этим сходством, хочет только блеснуть, поразить неожиданностью. Насмешка же хочет кольнуть, уязвить. В качестве примера Чернышевский приводит Шиллера, который говорит о миннезингерах: "...у них все мимолетно, вечно только одно - скука". Эта насмешка конкретна, она строится на игре слов. В ней смешны только миннезингеры, сочинители лирических стихов времен немецкого средневековья. Другой род насмешки "играет образами", самими вещами. Иллюстрируя насмешку такого рода, Чернышевский рассказывает анекдот о рыбаке, у которого пропала жена и который из ее гибели сумел сделать выгоду, продав за хорошую цену раков, которые впились в ее тело. "Высшей степени своей резкости" насмешка