Славянская фэнтези : образно-мотивный ряд : на материале произведений М.В. Семеновой

• Автор: Барашкова, Анна Владимировна
• Шифр специальности: 10.01.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 2010
• Место защиты: Иваново
• Количество страниц: 179 с.

Глава 1. Особенности реализации фольклорномифологических образов и мотивов в художественном мире фэнтези
§ 1. Принципы раскрытия художественного мифологизма в жанре фэнтези:
неомифологические тенденции
§ 2. Рецепция славянской мифопоэтической традиции в произведениях
фэнтези
Глава 2. Фольклорно-сказочное начало в структуре произведений фэнтези
§ 1. Особенности функционирования сказочных элементов в
художественном мире фэнтези
§ 2. Сказочная организация сюжетной структуры произведений славянской
фэнтези
Глава 3. Произведения М.В. Семеновой как образец структурирования самобытного мира славянской фэнтези § 1. Особенности авторского мировоззрения - ключ к пониманию
своеобразия художественного мира произведений М. Семеновой
§ 2. Элементы славянской культурной традиции в художественном мире
произведений М. Семеновой
§ 3. Фольклорно-мифологические образы и мотивы как средство углубления
художественного психологизма произведений М. Семеновой
Заключение
Библиографический список

Жанр фэнтези в наши дни является одним из наиболее востребованных жанров литературы. Его появление на рубеже Х1Х-ХХ веков было связано с процессом ремифологизации культуры, который был обусловлен кризисом концепции научного позитивизма и потребностью общества в осмыслении общих метафизических вопросов в мифологическом ключе. В условиях индустриализации и демократизации общества, приведших к появлению массовой читательской аудитории, американский журнал «Сверхъестественные истории» начинает печатать произведения фэнтези и научной фантастики, общедоступность которых определила их популярность.
В России началом бурного роста массовой читательской аудитории и коммерциализации литературной жизни принято считать 1830-е годы1. Как отмечают Т. Гриц, М. Никитин, В. Тренин, это было время «общей профессионализации литературного труда, эпоха, начинающая собой период, который условно можно назвать товарным периодом русской литературы»2. На рубеже Х1Х-ХХ веков в России завершилось формирование массовой читательской аудитории, которая стала главным потребителем, а, следовательно, и заказчиком литературной продукции.
Литературный жанр фэнтези принадлежит кругу явлений массовой культуры XX века, однако вопрос о художественной ценности литературы фэнтези в литературоведческой науке не имеет окончательного решения в связи с неоднозначной оценкой самого феномена массовой литературы.
В отношении жанра фэнтези термин «массовая литература» выступает в качестве оценочной категории. В узком смысле слова массовая
1 Подробнее об этом: Кони Ф. Кое-что о Москве // Северная пчела. М., 1836. № 71. С. 282-283; Гриц Т., Никитин М., Тренин В. Словесность и коммерция. М., 1920.
2 Гриц Т., Никитин М., Тренин В. Словесность и коммерция. М., 1928. С. 272.
литература соотносится с категорией ценностного «низа»3, то есть с произведениями, принадлежащими «к маргинальной сфере общепризнанной литературы и отвергаемыми как псевдолитература»4 или не входящими в «официальную литературную иерархию» (Ю.М. Лотман) своего времени. Определение массовой литературы как маргинально-негативного явления отражено во многих лингвистических словарях в качестве одного из возможных толкований данного понятия5. С этой точки зрения литература фэнтези представляет собой явление, не заслуживающее внимания со стороны не только исследователя-литературоведа, но также грамотного читателя. Такого мнения, например, придерживается Ю. Нестеренко, характеризующий произведения фэнтези как литературу «с примитивным сюжетом», применительно к которой не имеет смысла говорить о степени художественности текста, поскольку фэнтези должна «стать объектом не столько литературной критики, сколько психологии»6. Однако, на наш взгляд, Ю. Нестеренко оставляет без внимания эмоциональнопсихологический аспект жанра фэнтези, несмотря на то, что, как справедливо утверждал русский философ Б.П. Вышеславцев, «жить и не фантазировать вообще нельзя...»7 Дж.Р.Р. Толкиен считал фантазирование естественной тенденцией в психическом развитии человека, по его словам,
3 Отрицательное отношение к массовой литературе (как и ко всему массовому вообще) господствовало в литературоведении вплоть до конца XX века и основывалось на разработках теории «массового общества», наиболее четко представленной в работах X. Ортеги-и-Гассета «Восстание масс» и К. Ясперса «Истоки истории и ее цель».
4 BaldickCh. The Concise Oxford Dictionary of Literary Terms. Oxford; N.-Y., 1990. P. 160. Цит. по: Мельников Н.Г. Массовая литература // Ведение в литературоведение. Литературное произведение: Основные понятия и термины: Учеб. пособие / Под ред. Л.В. Чернец. М., 1999. С. 178.
5 См., напр., Белокурова С.П. Словарь литературоведческих терминов. СПб., 2005.
6 Нестеренко Ю. Фэнтези - это диагноз // Лаборатория фантастики. 1993.
7 Вышеславцев Б.П. Этика преображенного Эроса. М., 1994. С. 69.

способного видеть “иной” мир, существующий параллельно с земным»121. Это свойство сочетается со способностью мифологических существ становиться видимыми для человека при определенных обстоятельствах. Невидимый в обычное время, «иной мир» «становится видимым человеку на временных или пространственных границах: в полдень, в полночь <...> на купальскую и троицкую недели <...> когда снимаются барьеры между земным и потусторонним мирами, и они взаимопроникают друг в друга»122.
Духи находятся в мифологическом пространстве, непосредственное проникновение в который может быть губительно для человека, поскольку нарушение границы между мирами, например, во время рождения ребенка, всегда несет опасность. О связи процесса рождения ребенка с пересечением границы миров говорит, например, тот факт, что в славянской мифологической традиции существуют мифологические существа навьи, «причиняющие вред роженицам и новорожденным детям преимущественно в первые сорок дней после рождения ребенка»123. В болгарском фольклоре навьи изображаются в виде «огромных голых птиц», которые «нападают на беременных женщин и детей, сосут их кровь»124.
В романе М. Семеновой «Волкодав» также отражены представления об опасностях, таящих в себе соприкосновение с «иным» миром. Волкодав уверен, что «духи невидимы для обычного глаза, но и сами живого человека не видят <...> если он каким-нибудь поступком не нарушит эту невидимость» (MCВ. 404). Во время родов женщины «приоткрывали калитку между миром живых и миром душ, лишенных пристанища плоти», поэтому с ними рядом должен был находиться мужчина, способный
121 Агапкина Т.А. Невидимый // Славянские древности: Этнолингвистический словарь / Под ред. Н.И. Толстого. В 5 т. М., 1995. Т. 3. С. 388.
122 Там же. С. 390.
123 Левкиевская Е.Е. Нави // Славянские древности: Этнолингвистический словарь / Под ред. Н.И. Толстого. В 5 т. М., 1995. Т. 3. С. 351.
124 Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М., 1987. С. 26.