Философская антропология Гегеля

• Автор: Задорин, Вячеслав Владимирович
• Шифр специальности: 09.00.03
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1998
• Место защиты: Санкт-Петербург
• Количество страниц: 144 с.

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. ИСТОРИКО-ФИЛОСОФСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ
ГЕГЕЛЕВСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ
1.1. Аристотель и его предшественники
1.2. Учение Лейбница как основание рациональной психологии
1.3. Предпосылки гегелевской антропологии в философии Канта
ГЛАВА 2. МЕСТО АНТРОПОЛОГИИ В СИСТЕМЕ АБСОЛЮТНОГО
ИДЕАЛИЗМА ГЕГЕЛЯ И ЕЕ ФИЛОСОФСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ
2.1 Антропология в контексте философии Гегеля
2.1.1 .Философия природы и антропология
2.1.2.Соотношение антропологии и эмпирической
психологии в философии Гегеля
2.2.Философское содержание “Антропологии” Гегеля
ГЛАВА 3. ГЕГЕЛЕВСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ И ТЕНДЕНЦИИ
ПОСЛЕДУЮЩЕЙ ФИЛОСОФСКОЙ МЫСЛИ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы настоящего исследования заключается в непреходящем по важности значении, которое имеет человек как предмет философского познания - в том или ином аспекте своего существования, он является, без большого преувеличения, центральным пунктом всякого исторически выступавшего философского учения. Несомненно, можно утверждать, что сегодня в философии совершается определенный “антропологический поворот": тема человека присутствует в герменевтике, психоанализе, структурализме и аналитической философии, а в экзистенциализме, персонализме и большинстве философско-антропологических течений человек рассматривается как сущностная проблема философии и даже как единственный ее предмет. Повышенный интерес к философской антропологии вызывает ее интенсивное развитие - по данному направлению создаются кафедры и специализированные Ученые Советы по защите диссертаций, разрабатываются учебные программы и читаются соответствующие курсы. Такой продуктивный рост антропологических исследований в рамках философии и ее истории обусловлен, помимо собственного развития философии, еще и, с одной стороны, запросом социально-политических, исторических, экономических и юридических наук, в которых, исходя из определенной трактовки природы человека строятся соответствующие доктрины, а, с другой стороны, впечатляющим ростом порой самых разноречивых сведений о человеке, накопленных конкретными науками, такими как: генетика, соматология, типология высшей нервной деятельности, кибернетика, теория информации и многими другими. Сенсационные сведения, поставляемые средствами массовой информации и касающиеся клонирования живых организмов, в том числе человека, и, что еще более актуально, возможности выращивания организмов со смешанной (например, человека и свиньи, человека и обезьяны) генетической структурой, ставят перед философской антропологией и ее исследователями новые вопросы, а прежние вынуждено получают другую интерпретацию: что есть сущность человека,

какова его природа как творца и как тварного существа, каковы нормы права и морали в отношении клонов с синтетической структурой?
Широта, неоднородность и, порой, несовместимость эмпирических данных требуют от философской антропологии конструирования целостной теории человека, опирающуюся не только на новейшие результаты опыта, но и на собственные традиции и самостоятельные подходы в комплексном изучении человека, которые могут быть выявлены только глубокими историко-философскими исследованиями. Между тем, в 1988 году в послесловии “Человек как объект социально-философского анализа” к сборнику “Проблема человека в западной философии” автор значительного количества исследовательских работ по проблематике философской антропологии и один из основных разработчиков программы соответствующего курса П.С. Гуревич отмечал, что: ’’...еще не прослежена эволюция представлений,
сформировавшихся в русле философской антропологии, не выявлена последовательность этих мировоззренческих изысканий, не обнаружена их относительная ценность и специфичность” (13; 517). Разумеется, за прошедшее с тех пор десятилетие проделан огромный объем исследовательской и аналитической работы: опубликованы фундаментальные монографии “Человек, его природа и смысл бытия” (45), “Первые принципы философской антропологии” (35), “Философская антропология” (33), а также программы курсов “Философская антропология” (14) и “Человековедение (общая антропология)” (53), материалы лекций (40) и другие труды. Это позволяет говорить о том, что в отечественной литературе нашли свое выражение общие позиции по целому комплексу теоретических проблем философской антропологии, были рассмотрены и освещены основные западные направления последней - биологическое, культурное и религиозное, а также разработаны отдельные аспекты изучения природы и сущности человека. Однако, задача обретения философской антропологией собственной истории, по-прежнему, далека от завершения, несмотря на то, что это могло бы иметь решающее значение, особенно, если “сомнительной становится сама антропологическая перспектива в философии, которая от позднего Хайдеггера до Фуко и Деррида
присущей высшей “подобно тому как предикат присущ субъекту”, и первая содержится во второй “как ее объект или как ее возможность” (5;265), Аристотель, несомненно, спекулятивен. Но нельзя здесь не отметить того, что сам-то Стагирит выделяет не три, а четыре определения души: “мы утверждаем, что одушевленное отличается от неодушевленного наличием жизни