Гносеологическая роль языка в образовании понятий

• Автор: Тарасов, Василий Васильевич
• Шифр специальности: 09.00.01
• Научная степень: Кандидатская
• Год защиты: 1999
• Место защиты: Краснодар
• Количество страниц: 162 с.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
I ИСТОРИКО-ФИЛОСОФСКИЕ АСПЕКТЫ ПРОБЛЕМЫ ЯЗЫКА И МЫШЛЕНИЯ
1.1 Естественнонаучная концепция генезиса речи и мышления
у Б.Ф. Поршнева
1.2 Структуралистская интерпретация языка и сознания
1.3 Феноменологический анализ языка и мышления в работах
Г Г. Шпета,
1.4 Соотношение слова и понятия в герменевтической теории Г.-Г. Гадамера
1.5 Концепция языка и мышления в “Логико-философском трактате” Л. Витгенштейна
2. ЯЗЫК И ФОРМИРОВАНИЕ ОБЫДЕННЫХ И НАУЧНЫХ ПОНЯТИЙ
2.1 Языковые предпосылки образования
и функционирования познавательных образов
2.2 Проблема критериев различения обыденных и научных понятий
2.3 “Слово-понятие” на уровне обыденного мышления
2.4 Научное понятие и его языковое выражение
2.5 Функции языка при переходе от обыденных понятий
к научным
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ЛИТЕРАТУРА

ВВЕДЕНИЕ
Проблема соотношения языка и мышления остается актуальной для философии на протяжении уже двух с половиной тысяч лет, иначе говоря, со времени ее зарождения как науки. Феномен человека — в противоречивом нахождении на границе двух миров: духовного и физического. А в рамках человеческой реальности началом, объединяющим эти два мира, выступает язык. Он является, по определению П. Флоренского, “мостиком” между реальным и идеальным в человеке, а потому вопрос о природе языка, о выполняемых им функциях — это и вопрос о сущности человека.
Как показывает в своей обзорно-исторической монографии “Язык и сознание. Основные парадигмы исследования проблемы в философии Х1Х-ХХ вв.” современный исследователь этой темы А. Портнов [107], представители практически всех философских течений, существовавших в этот период, так или иначе касались данной темы и предлагали варианты ее решения.
Что касается привлечения данных, накопленных лингвистикой, психологией и логикой, к разработке заявленной темы, необходимость этого вряд ли вызовет возражения. Сейчас все шире утверждается мнение, что исследование языка во всех его проявлениях “выступает в качестве необходимого аспекта в единстве таких уровней анализа, как философский и конкретнонаучный” [136; с. 3].
Конечно, и язык, и понятийное знание уже достаточно давно являются объектами изучения разных наук. Каждая наука рассматривает их в характерном для нее ракурсе, отыскивая ответы на свои узкоспециальные вопросы. Кроме того, на получаемые результаты накладывает отпечаток та общемировоззренческая парадигма, внутри которой существует данное научное направление, та традиция, к которой принадлежит исследователь.
Большую роль также играют в современной научной практике те

объяснительные концепции и теоретические установки, с позиций которых подходит ученый к систематизации накопленных фактов, что подразумевает осознанный выбор методологии и инструментария для анализа той или иной проблемы.
В нашем случае это означает выбор в пользу философских и метанаучных методов, так как тема работы требует осмысления различных по уровню анализа действительности философских теорий, а также учета разнородного эмпирического материала, накопленного конкретными науками, изучающими язык и сознание человека.
Таким образом, актуальность нашего исследования определяется рядом факторов различного свойства:
а) необходимостью философского диалога между отдельными науками, занимающимися проблемой связи языка и понятийного мышления;
б) разнообразием философских подходов к проблеме функций языка в образовании понятий;
в) слабой связью между философскими теориями, осмысливающими феномен языка и мышления — с одной стороны, и эмпирическими данными конкретных наук по этой теме — с другой;
г) потребностями общества, испытывающего нужду в дальнейших разработках этого вопроса не только в силу его теоретического значения, но и в силу его важности для теории и практики обучения.
Сразу оговоримся, мы не ставим в своей работе вопрос о предпосылках языка или языковых значений. Проблема
рассматривается на феноменологическом уровне, когда язык предстает перед нами как данность в ряду прочих, как связующее звено между реальностью и сферой ментального. Соответственно, и вопрос о природе знака решается традиционно: под знаком мы понимаем двуполюсную единицу (формально-содержательную),
идентифицируемую через свое значение.
Почему в формулировке темы соотносятся язык и понятие, принадлежащие, с точки зрения логики, к разным уровням структурной организации человеческого мира? Казалось бы, логичнее говорить о

манию слова будет также ключом к пониманию высказывания, текста и культуры в целом.
Изоморфность структур духовных феноменов подразумевает возможность прочтения любого из них как текста. Так как все имеет, по мысли Шпета, одинаковую систему форм, общую логику" и смысл [155; с. 381, с. 471]. Спустя полвека эти идеи вновь зазвучали в русской философии, например, в построениях В.В. Налимова, который писал, что вселенная “обладает скорее семантической, а отнюдь не механистической структурой” [93; с. 68].
Природа есть знак, весь мир — слово. Возможно, что разумность присуща самой действительности, предполагает Шпет в “Явлении и смысле”, когда ищет основания познаваемости мира.
Во всяком случае, мир требует прочтения. Из этой онтологической посылки философ разворачивает свою теорию языка и искусства.
Шпет — последовательный реалист и рационалист в своих взглядах на человека и мир [58; с. 39]. Он убежден: не существует ничего внутреннего без внешнего, содержания без формы, духа без материи. Сфера мысли изоморфна действительности, они взаимообратимы. Как душа, говорит Шпет, облекает нас снаружи, а не прячется внутри нас, так же и смысл слова гнездится в его формах, а не под или за ними [155; с. 363]. В 60-е годы эту мысль блестяще разовьет в своей работе “Логика смысла” Жиль Делез [47; см. с. 21 и далее].
“Слово есть чувственный комплекс, выполняющий в общении людей специфические функции: основным образом — семантические и синсемантические, и производным — экспрессивные и дейктические (указание, приказание, жалоба, мольба и т.д.)” [155; с. 380] — такова исходная посылка шпетовского анализа языка.
Слово есть единство смысла и системы языковых и логических форм. Его уникальность в типе связи, которой соединено в слове смысловое содержание с вещественной формой,” в особом способе соединения мысли и звука”, — цитирует русский философ В. Гумбольдта. [155; с. 409, 44; с. 70].
Отличить слово от “естественной” вещи значит уловить сущность первого, найти путь к его феноменологическому анализу и пониманию.
Будучи с одной стороны соотнесено с вещью, с которой у слова